Ольга Коротаева - Одержимая: расплата за любовь [СИ]

Но перед самым выходом взгляд её зацепился за маленького ангелочка, который так и висел на крючке комода. Сати опустилась на колени и бережно подхватила игрушку: этот ангел стал для неё символом встречи с удивительным светящимся мужчиной, прикосновение которого мгновенно исцеляло её душу! Сати не могла оставить его в этом доме…

На улице она вдруг вспомнила слова Дэна, который предупреждал сводную сестру о незнакомцах, которые поджидали её с флэшкой. Сати, вцепившись в предплечье Луки обеими руками, вперила тревожный взгляд в чёрную машину, но люди, сидящие в ней, и не думали выходить. Может, они не ожидали, что она будет с кем-то? Испуганно прижимаясь к плечу Луки, Сати шла рядом с ним так, чтобы стать как можно незаметнее со стороны автомобиля.

Но стоило немного приблизиться, и Сати удивлённо замерла: мужчины больше похожи на манекены, чем на людей! Глаза их распахнуты, — за всё время, пока Сати смотрела на них, никто ни разу не моргнул, — а взгляд расфокусирован, рты приоткрыты, фигуры неподвижны…

— Это ты… их? — тихо спросила Сати.

Лука повернулся и с улыбкой проговорил:

— Ты слишком много беспокоишься о других. Я понимаю, что в прошлом тебе пришлось несладко, но теперь я с тобой. Пришло время позаботиться о себе!

Он увлёк Сати в сторону канареечного такси, которое, прячась от палящего солнца, притулилось под раскидистым деревом.

Аббадон осторожно огляделся: казалось, в саду не было ни души. Карлик проковылял к большому серому камню и, привычным жестом проткнув себе безымянный палец, прикоснулся подушечкой к неровной грани, оставляя на холодной поверхности маленькую багровую капельку. Пространство вокруг заколебалось, словно жар, поднимающийся от разогретого на полуденном солнце асфальта, очертания камня расплылись.

— Релва, — громко позвал Аббадон. — Явись ко мне!

В дышащей темноте, плавающей по окровавленному камню, появились очертания человеческой головы. Но кроме очертаний, в Релве не было ничего человеческого.

— Господин?

Голос прозвучал подобострастно, но привычного, — и, увы! — желаемого страха в нём не было.

— Что слышно? — вздохнул Аббадон.

Эх, было время, когда демоны трепетали от одного его имени, а при звуке голоса теряли сознание. Увы, всё это в прошлом, и боль потери терзала его сердце сильнее, чем какого-либо человечишку — неразделённая любовь.

— Всё тихо, господин, — подобострастно прошелестел голос. И неуверенно добавил: — Но всё же чую некие странные завихрения…

Аббадон напрягся: предчувствия Релвы призрачнее, чем дымка над водой, но всегда стопроцентно верны. Если демоница чует что-то, значит, это на самом деле есть, но лишь зарождающееся, неопределившееся. Проблема в том, что оно обязательно вызреет и доставит неприятности. Значит, время настало. Как же вовремя подвернулась эта киска! Аббадону явно везёт. А, значит, нужно попытаться оседлать волну удачи и получить, наконец, то, что он так вожделеет!

— Релва, — не в силах сдержать волнение, прохрипел Аббадон, — я рассчитываю на тебя, детка! Скоро всё изменится…

— Вы вернётесь?!

К своему неудовольствию Аббадон уловил в её голосе нотки паники и поспешил показать, кто здесь хозяин:

— Разумеется! Думаю, я достаточно отдохнул, чтобы вновь принять на свои плечи тяжкое бремя правления миром демонов.

— А как же ангел? — ахнула Релва. — Разве он позволит?

Аббадон лишь усмехнулся в усы: как же вовремя подвернулась эта киска!

— Кто посмеет помешать великому Аббадону? — сурово спросил он, контуры головы Рилвы завибрировали, карлик с предвкушением уловил волны страха и проговорил: — Оповести наших сторонников, что скоро потребуется их содействие.

Рилва, лишившись дара речи, лишь кивнула, очертания демоницы растаяли, а Аббадон уселся на корточки и принялся ждать: как только по его родному миру распространится весть, что великий Аббадон возвращается, камень раскалится от желающих принести ему клятву вечной верности. Станет понятно, кто друг, а кто принял сторону Атерута… то есть, смертельный враг.

Дыхание Аббадона участилось, ноздри затрепетали так, словно он чуял вязкий аромат крови своих противников, кончики ушей опалило жаром, будто слышал сладкие стоны умирающих. Карлик тоненько завыл, ощущая себя на грани оргазма, и, вцепившись длинными узловатыми пальцами в холодный камень, прижался разгорячённым лбом к его твёрдой поверхности. Слишком долго он находился среди людей. Слишком долго изображал из себя паиньку…

Он прикусил толстую губу и, ощутив, как по подбородку медленно стекает тёплая капля крови, жадно слизнул её: лишь бы глупая киска… — то есть, рыбка! — не сорвалась с крючка!

Керт многозначительно посмотрел на напарника: Николас вяло перелистывал документы, явно не желая участвовать в игре, но всё же не мог отказать другу.

— Неужели, за столько лет вы так и не добились никаких улучшений состояния больных? — безучастно спросил Николас, и Вистан бросил на полицейского уничтожающий взгляд.

— Это не так просто, как достать пистолет и пристрелить несчастного, — теряя терпение, прорычал доктор, и Керт довольно ухмыльнулся: клиент готов! — Но я не намерен сдаваться! Как вы знаете, моя дочь подвержена смене личности…

— Ваша приёмная дочь, — с нажимом проговорил Керт и с сомнением покачал головой: — Мне, знаете ли, трудно поверить, что вы искренне печётесь о её здоровье.

— Я бы порекомендовал вам проконсультироваться у психиатра, — прошипел Вистан: лицо доктора побагровело, вены на лбу вздулись, — налицо болезненная подозрительность, возможно, паранойя…

— Спасибо за беспокойство, — вновь перебил доктора Керт, — но это необходимые качества для нашей профессии. И даже если это болезнь, лечить её не собираюсь. — Он усмехнулся: — Иначе, попросту лишусь работы. Итак, ваша приёмная дочь…

— Для меня родная! — крикнул Вистан. — И я не остановлюсь, пока не найду способ исцеления!

Керт выгнул брови и, бросив на зевающего напарника косой взгляд, сузил глаза, да тихо спросил:

— Если вы так жаждете, чтобы Сати исцелилась, почему не лечите её, как остальных своих пациентов? Почему она считает больничную палату наказанием?

Лицо Вистана побелело, губы сжались, а взгляд стал колючим. Доктор высокомерно вздёрнул подбородок и холодно произнёс:

— Вижу, вы общались с Сати. Но должны понимать, что словам больного человека не стоит полностью доверять… или я что-то упустил и теперь в суде принимаются показания от свидетелей с психическими отклонениями?

Керт пожал плечами: крыть нечем. Он мельком глянул на часы и нетерпеливо постучал кончиками пальцев по столу, гадая, хватило ли Сати времени, чтобы скачать информацию с ноутбука отчима.