Владимир Колычев - Чужая жена

— Спать?

— Крепко выпей.

— Я не смогу заснуть, когда такое…

— Еще крепче выпей.

— А с Коротиловым что делать? Ты же не станешь звонить в милицию?

— Нет. Я даже возьму вину на себя.

— Ты? На себя?!

У Стаса не имелось никакого желания геройствовать. Но и выхода у него иного не было, кроме как погрузить труп в машину и вывезти его за город. А это риск. Если Стаса вдруг задержат менты, то на Ирину он вину сваливать не станет. Не по-мужски это. Да и не поверят ему стражи порядка.

— Ни о чем не думай. Я все сделаю сам, — сказал он, наполнив бокал.

— Я верю только тебе.

— Так больше и некому, — сказал Стас и мрачно глянул на нее.

Тимохи нет, Паши тоже, Коротилов ушел вслед за ними. Три трупа за каких-то два дня. Все из одной истории, в которую Стаса угораздило вляпаться. Ему хотелось поскорее закрыть ее.

Ночь ясная, луна полная, воздух свежий, слегка примороженный. На часах без четверти четыре. Утро уже не за горами.

Стас разровнял листву над могилой, сел на корень, выпирающий из земли, взял бутылку, плеснул в стакан, выпил. Коротилов был еще той сволочью, но душа Стаса все-таки просила помянуть его. Заодно Тимоху и Пашку.

Стас перекурил, поднялся, отряхнулся. Машина стояла на лесной дороге, двигатель завелся с одной искры. Обратный путь не пугал Стаса. Багажник теперь свободный. Если вдруг менты остановят, то бояться особо нечего. Если только за угон ответить придется. Но владелец машины заявление подать никак не сможет.

«Мерседес» он бросил на подъезде к городу. Стас тщательно протер все, к чему прикасался, выбрался на шоссе и несколько километров шел пешком, потому что никто его не останавливал. За кольцевой он сел на троллейбус и добрался до станции метро.

Ирина не спала. Она сидела в гостиной, за журнальным столиком, на котором стояла бутылка виски. В руке ее дымилась сигарета.

— А книга где? — спросил Стас.

— Какая книга? — не поняла она.

— Та самая, которую ты читаешь запоем.

Она лишь пьяно махнула рукой.

— Душа просит?

— Требует. Как там Денис?

— Не знаю. Бегает где-то.

Стас вымыл руки, вернулся в гостиную, сел.

Только тогда Ирина спросила:

— Как это бегает?

— Удрал он от меня.

— Не мог он этого сделать.

— А ты поверь, считай, что так оно и было.

— Ладно, пусть бегает, — согласилась она.

— А ты тут как?

— Да вот…

— Не засиделась?

— В девках? Шучу. — Она тяжко вздохнула.

— Может, Коротилов наврал насчет Пашки?

— Не надо меня утешать.

Стас плеснул себе в рюмку, выпил, закусил. Потом он откинулся в кресле, закрыл глаза.

— Может, я и не любила его, — едва слышно сказала Ирина.

— Кого?

— Пашку.

— Как это не любила?

Стас и хотел глянуть на нее, но не смог открыть глаза. Спать ему пока не очень хотелось, но усталость давила на веки. Шевельнуться было лень.

Да, раньше он мог надеяться на то, что Ирина не любит своего мужа. Но время убедило его в обратном. Ирина обожала Пашку. Смерть мужа не лишила ее рассудка, но что-то там стронулось с места. Отсюда и нездоровые брожения в мыслях.

— Коротилов сразу сказал, что никогда не женится на мне. Ему нравилось говорить мне гадости, всячески меня унижать. Я знала, что он извращенец. А тут Паша появился. Я решила, что выйду за него замуж. Назло Коротилову. Вот и вышла.

— А любовь?

— Она пришла потом. Да и не любовь это была. Я заставила… нет, попросила себя полюбить Пашу. Так оно и вышло. Зачем я это тебе говорю?

Стас услышал, как Ирина поставила на стол бутылку.

— Не говори, — пробормотал он.

— Хочешь спать?

— Хочу домой.

У Стаса голова шла кругом, столько всего навалилось. Ощущение у него было такое, что он авгиевы конюшни расчистил своими собственными руками. Но ведь управился. Да и проблему с Коротиловым решил. Нет его больше. Теперь никто не отправит в Прохловск киллера Тимоху. Да и его самого больше нет на свете. Он, конечно, сам во всем виноват, но все равно жаль пацана. Да и Пашу.

— Домой? А как же я?

— Никому ничего не говори. Не было у тебя Коротилова. Ты вообще никогда и ничего о нем не слышала.

— Дело не в этом.

— А в чем?

— Как я буду одна?

— Колдуна позови.

— Какого еще колдуна?

— Он злой дух Коротилова изгонит, если тот тебе по ночам будет мешать.

— Я серьезно.

— Мне домой надо. Меня ждут.

— Почему ты женился?

— Так ты же замужем.

— Уже нет.

Стас распахнул глаза и озадаченно глянул на Ирину.

— Ты не так понял, — сказала она и нахмурилась. — Я не свободна. Если ты вдруг что-то такое подумал, то знай, что я не такая.

— Ты можешь ложиться спать. Приставать не буду.

— Вот и хорошо, — сказала Ирина и с трудом поднялась с кресла.

Она постояла немного, выдерживая равновесие, и натужно тронулась с места. Хватило ее всего на пару шагов. Стас вовремя поднялся и подал ей руку.

Она ухватилась за нее и пробормотала:

— Ты же обещал не приставать.

Но Ирина позволила Стасу проводить себя до спальни. Она легла. Стас уже повернул назад, но Ирина его остановила.

— Посиди рядом, — попросила она.

Он кивнул, сел на кровать.

— Только не приставай.

Стас лег на спину и закрыл глаза. Не в том он сейчас был настроении, чтобы приставать.

Стас не помнил, сколько спал. Проснулся он в одиночестве. Ирины рядом не было, но с кухни доносились какие-то звуки. Похоже, на сковороде что-то жарилось.

Стас глянул на часы. Да, уже время обеда. Видимо, Ирина решила вернуться в привычное русло.

Стас прошел на кухню. Там вовсю пахло горелой яичницей, но Ирина этого как будто не замечала. Она сидела, опустив голову, и смотрела в пустоту перед собой. Вся растрепанная, не накрашенная, похмельная.

Стас снял сковородку с огня и попытался встряхнуть Ирину.

— Ау!

— Мне плохо, — сказала она.

— Я вижу, — произнес он, опуская сковороду в мойку.

— У меня убили мужа. Да и я сама лишила человека жизни.

— Выпить не предлагаю.

— Да я и не хочу.

— А в порядок себя привести?

Ирина возмущенно глянула на Стаса. В ответ он усмехнулся. Она все поняла, поднялась и вышла из кухни.

Он нашел картофель, очистил с дюжину клубней, нашинковал их и принялся жарить. Ирина приняла душ, накрасилась, приоделась и вышла к столу.

Стас глянул на нее с замиранием духа, думая о том, как удержать себя в узде. Нельзя поддаваться ее чарам. Домой ему нужно, к жене. Возможно, Вике угрожали недобитки Демона. Если так, то Стас просто обязан был вернуться к ней. А здесь, в Москве, все уже решено. Ему тут делать больше нечего.

— Очень вкусно, спасибо, — сказала Ирина, вяло прожевав маленький кусочек жареной картошки.

— Свобода еще вкуснее.

— Это ты о чем?

— За меня не беспокойся, я никому ничего не скажу. Но если вдруг ты сама проболтаешься, то все может приключиться.