Елена Гордина - Точка кипения

За весь трехчасовой перелет от Москвы до Женевы, Денисов мирно проспал лишь первые пол часа, а вот жена так и не сомкнула глаз. Во время взлета, она словно ребенок припала к иллюминатору, через секунду толкая Денисова в бок:

— Посмотри, какая красотища!

Из Москвы самолет отбывал ночью и теперь за бортом набирающего высоту лайнера, переливалась всеми цветами радуги, пленяла и очаровывала ночная Москва.

В скоре они поднялись выше кучевых, плотных облаков и земля пропала из виду. Жена тихонько вздохнула и повернулась к Денисову. Но тот уже крепко спал. Мышке спать не хотелось совершенно, она все еще прибывала в радостной эйфории, как от прошедшей свадьбы, так от предстоящего медового месяца.

Через какое — то время самолет здорово тряхнуло и Денисов открыл глаза. Спросонья он не сразу сообразил, что жены рядом нет и машинально протянул руку в право. К его удивлению кресло оказалось пустым. «В туалет она, что-ли ушла», внезапно разволновавшись, подумал Денисов. Как на иголках подождал пару минут, потом поднялся с кресла и направился в сторону ближайшей уборной. Однако, не пройдя и двух шагов, он услышал оживленный голос Мышки.

Судорожно повернув голову, он увидел ее сидящей рядом со смазливым брюнетом в бордовом свитере. Жена смеялась запрокинув голову, а этот хмырь, что-то шептал ей прямо в ухо. Ревность ослепила Денисова, в два прыжка добравшись до кресла на котором она сидела, он грубо схватил ее за предплечье:

— Что ты тут делаешь?

Мышка вздрогнула и подняла на него прекрасные глаза, полные искреннего удивления:

— Дорогой? Ты уже проснулся?

— А ты рассчитывала, что я просплю дольше? — от гнева Денисов не соображал, что говорит — Я, что испортил тебе планы на вечер, пардон, на ночь?

Жена сильно побледнела и испуганно произнесла:

— Что ты говоришь? Я встретила здесь Славу — она кивнула головой в сторону напряженно молчавшего брюнета — он мой бывший одногруппник.

— Что за одногруппник??? — Денисов никак не мог успокоиться.

— Мы учились вместе в институте — голос смазливого друга юности, оказался на удивление очень приятным — Логинов Слава! — и он протянул Денисову руку.

Денисов вяло пожал протянутую руку, с раздражением отметив, что рука у «Логинова Славы», твердая и сильная.

— Пошли на место — скомандовал он застывшей в неестественной позе жене и не оглядываясь пошел назад. Снова уселся в свое кресло и стал напряженно ждать Мышку. Конечно, он слегка переборщил. «Ничего — успокаивал он сам себя — сейчас я ее поцелую и все забудется». Но прошло пять минут, десять, а жена все не шла. Денисов почувствовал как новая вспышка бешенства, пронзила ему голову.

Он резко вскочил, ударившись коленом о выпавший из кресла напротив, столик и потирая на ходу ушибленное место, метнулся в сторону смазливого брюнета. К удивлению Денисова, ублюдочный одногруппник крепко спал, и Мышки с ним рядом не было. В панике он выбежал из салона первого класса, в котором у них были билеты, и нос к носу столкнулся с женой. Она стояла, прислонившись спиной к двери второго туалета, и нервно курила сигарету.

— Не знал, что ты еще и куришь… разъяренный Денисов ничего умнее не придумал.

— А что еще? — незнакомо холодным голосом спросила Мышка, делая очередную затяжку.

— Ну про первого мужа я знаю, а вот скольких любовников ты от меня скрыла? — Денисов был готов разреветься.

Жена как от боли поморщилась и наотмашь ударила его по лицу:

— Ничтожество!

Денисов схватил ее тонкую руку и сжал из-за всех сил. Ему, бывшему боксеру, почти профессионалу, стоило нажать еще чуть — чуть и раздался бы хруст раздавленной кости.

Жена напряженно замерла, но руку не вырывала, только по надтреснутому голосу он понял, как ей сейчас больно и скорее больно морально, чем физически:

— Хочешь дать сдачи?

Денисов вздрогнул от ее глухого голоса, и пелена спала с глаз. Он увидел перед собой смертельно бледную, испуганную женщину, которую любил больше всего на свете. По ее щекам текли слезы.

— Прости — Денисов отпустил ее руку — Я никогда тебя не ударю — закончил он несколько горячее, чем рассчитывал.

— Если ты меня ударишь, я от тебя уйду.

Жена отодвинула его с прохода и вернулась в салон. С опущенной головой он поплелся следом, но как только Мышка уселась в свое кресло, она тот час закрыла глаза.

«Ничего — утешил себя Денисов — попрошу прощения еще раз, когда она проснется».

В конце концов они помирились, но привкус горечи, в их отношения сохраняется до сих пор.

На тонкой, почти прозрачной руке жены, переливался всеми оттенками лилово-синего огромный синяк. Он вздрогнул и отвел глаза. «Что на меня нашло?». Денисов точно помнил, то в то мгновение мог запросто убить Мышку, настолько ослепила его, жгучая ревность.

Денисов поднялся и сходил за теплым пледом. Осторожно, стараясь не разбудить жену, он закрыл ей ноги и еще долго сидел неподвижно. Потом судорожно вздохнул и решительно направился к двери.

«Она проснется, увидит, что меня нет и конечно напугается. Но мне надо, обязательно надо побыть одному и обдумать все то, что произошло в самолете. И вообще мне надо выпить!». Однако Денисов в последний момент передумал и снова вернулся к камину. Из кармана вытащил шариковую ручку и блокнот, вырвал страницу и не ловко прижимая блокнот к бедру, коряво написал на листе бумаги «Я внизу, в баре.». Немного подумал и добавил «Люблю. Муж»

Светлана Федоровна уже почти подходила к главному корпусу, когда сзади раздался глухой стук. Не понимая, что бы это могло быть, она обернулась. Денисов, пациент из 25 палаты лежал на спине, нелепо раскинув в стороны руки. Голова его упиралась в один из больших белых камней, которыми были вымощены края прогулочной тропинки.

«Еще чего не хватало! Так он мне все работу угробит! Рано тебе еще умирать, рано!» испугалась Светлана и побежала к Денисову.

— Позовите санитаров! — крикнула она, выбежавшей посмотреть, что случилось, охране.

Через пару минут Денисова, надежно пристегнутого ремнями безопасности к носилкам, уже вносили в главный корпус. Как только он очутился в спасательной прохладе небольшого фойе, то сражу же открыл глаза.

— Добро пожаловать! — ласково улыбнулась Светлана Федоровна, заметив, что больной пришел в себя.

— А где Мышка? — он еще окончательно не отошел от своего недавнего видения.

— Мышка? У нас никогда не было мышей! — удивленно отозвался санитар, который нес носилки спереди.

Денисов наконец — то сообразил, где находится:

— Да я так, пошутил! — смущенно пролепетал он.

Светлана недовольно покосилась на больного. «Ему становится все хуже. Пожалуй, тянуть больше некуда и пора приниматься за работу».