Владимир Колычев - Лучшая подруга

— Можно сходить в кино.

— А как же Катя?

— У Кати свое кино.

Зоя не стала выяснять, что он имел в виду. Не хочет быть с Катей, и не надо. Очень хорошо, что не хочет.

— У меня в машине целая фильмотека, — сказала она.

— Уговорила.

Он подошел к правой передней двери, открыл ее и, не спрашивая разрешения, сел в машину.

— А я тебя приглашала? — спросила она, усаживаясь за руль.

И сама же испугалась своих слов. Что, если Глеб обидится и уйдет?

— А я на общественных началах.

— На каких общественных началах? — не поняла она.

— Тебя охраняю. На общественных началах…

— А кто тебя просил?

— Твой отец… Хотел меня нанять, я отказался. Сказал, что так буду тебя охранять. Если ты согласишься.

— Это шутка такая?

— Позвони отцу, узнай.

— А почему отказался?

— Не хочу от тебя зависеть.

— А я не хочу, чтобы ты меня охранял.

— Мне уйти? — Глеб посмотрел на нее пристально, по-взрослому серьезно.

И Зоя поняла, что если он уйдет, то навсегда. Поняла и испугалась.

— Нет, — мотнула она головой, зачарованно глядя на него.

— Я тебя охраняю? — И он не сводил с нее глаз.

— Да.

На улице дождь, холодный ветер, но уюта нет и дома. Без Глеба там пустота, в которой звенит зеленая тоска. Зато здесь, в машине светит солнце.

— На общественных началах?

— Это могло бы стать твоей работой.

— Я же сказал, что ценю свою независимость.

— Ты не будешь от меня зависеть.

— Я уже завишу от тебя… Потому что… — Глеб запнулся и замолчал.

— Почему?

— Потому что на улице дождь, а у тебя здесь хорошо. И кино показывают.

На мониторе светилась навигационная карта, нужно было перевести систему в режим видео, но Зоя не хотела отвлекать Глеба. Она хотела, чтобы он был занят только ею.

— Что там у нас? Море, солнце, острова?

— Есть море, — кивнула она. — Но не здесь.

— Я бы сейчас на отказался.

— И остров есть. В океане.

— Остров невезения?

— Остров глупости… Только отцу не говори, — улыбнулась Зоя.

— Что не говорить?

— Отец остров в океане купил.

— Необитаемый?

Похоже, Глеб решил, что Зоя шутит. Но отец действительно в свое время купил необитаемый остров. Нашел в интернете информацию, решил, что пятьдесят тысяч долларов — это совсем немного, для того чтобы рискнуть. Он почему-то думал, что его обманут, но сделка оказалась такой же реальной, как и сам остров.

— Почему необитаемый? Там черепахи живут, змеи…

— Тигры, крокодилы?

— Для тигров нужно много места, а остров маленький. Ни тигров, ни ягуаров. Вода есть. Пресная. Но крокодилы не водятся.

— А кокос растет?

— Растет.

Зоя была на этом острове. Вначале ей понравилось — завораживающий пейзаж, тихая лагуна и бушующий океан. Песчаные пляжи, тропический лес, застывший вулкан с водопадом — все как в классике жанра. Только вот все это очень быстро надоело. И недели не прошло, как захотелось обратно домой. А ведь они жили на борту океанской яхты, с комфортом. Отец был счастлив, потому что с ним тогда была мама.

На обратный курс они тогда ложились под завесой тропического ливня. Больше Зоя туда не рвалась.

— Крокодил не ловится, а кокос растет, — улыбнулась она.

Но сейчас вдруг захотелось вернуться на этот остров, но вместе с Глебом. С ним и на краю света было бы хорошо. И в Антарктиде бы она не замерзла, если бы он согревал ее там своим присутствием.

— Ты это серьезно?

— На отца блажь нашла. Он даже домик там поставил.

— Домик?

— Летний, без удобств.

— Бамбуковые стены, тростниковая крыша, — улыбнулся Глеб.

— Да нет, не тростниковая, обычная… Но там жить невозможно.

— Почему?

— Говорю же, без удобств.

— А зачем дикарям удобства?

— Дикарям? — Зоя завороженно посмотрела на Глеба.

Да, было бы здорово нарядиться в купальник из пальмовых листьев и прыгать с ним вокруг костра. Интересно, какое у него копье?

Зоя резко отвернулась от него, чтобы он не увидел, как заливается краской ее лицо.

— Ты бы хотела?

— Отстань!

— А я бы зажег… Тропический остров, пальмы, прекрасная Пятница…

— Это ты про Катю?

— Я же сказал, у Кати свой остров.

— Поэтому ты решил залезть на мою пальму?

— Это был сарказм? — Он посмотрел на Зою глазами учителя, который дает записному лоботрясу последний шанс на исправление.

— А если да?

— Но про пальму мне понравилось…

— Хочешь залезть? — спросила она.

— А ты? — Он не отводил от нее глаз, и Зоя снова залилась краской.

Но на этот раз она не отворачивалась.

— Насчет пальмы не знаю, но я уже точно куда-то влез, — сказал Глеб.

Он вдруг потянулся к ней, приближая лицо. Зоя запаниковала, подумала о том, что нужно отпрянуть от него. Но ее, напротив, потянуло к нему. А когда губы соприкоснулись в жадном поцелуе, она забыла обо всем.

События развивались со стремительностью скоростного поезда. Но дух на виражах почему-то не захватывало. Иван предложил руку и сердце, но Инна почему-то восприняла это как должное.

Она знала, что Некрасов четыре года оплакивал свою жену, отказавшись от соблазнов и удовольствий, которые могла подарить ему богатая жизнь. Он даже дал себе обет безбрачия и никого к себе не подпускал. А ей чертовски повезло, она смогла повернуть вспять эту реку, совершила невозможное, причем в самый короткий срок. Радость была, но дух не захватывало. Возможно потому что не любила Ивана.

Не любила, но согласие дала. Это произошло в ресторане, красиво, при свечах. Он был весь такой торжественный, да и она блистала, как бриллиант в перстне. Который он ей подарил. Сама была в восторге от собственного блеска.

— Теперь ты моя невеста, — сказал он, восхищенный, но вместе с тем и напуганный собственной смелостью.

— Это прелюдия к чему-то более важному? — усмехнулась она.

— К свадьбе, — кивнул он.

— А поближе?.. Я же вижу, ты чего-то хочешь.

— Да нет, не хочу… — Он отвел в сторону глаза. — Просто я подумал…

— Смелее.

Он кивнул и, собираясь с духом, посмотрел ей в глаза.

— Если ты моя невеста, ты могла бы жить в моей квартире.

— В квартире?

— Домой я тебя пока привести не могу.

А в городе у меня квартира, четыре комнаты, обстановка…

— Я согласна.

Инна решила не ломаться. Не стоит перегибать палку, которая и без того стонет от возникшего в ней напряжения. Три недели длятся их отношения, а они даже ни разу не целовались. Некрасов, конечно же, понимал, что Инна набивает себе цену. Но молчал. И даже сделал предложение. От которого глупо отказываться.

И ключи от квартиры она примет. И от машины тоже. Но в постель с Иваном ляжет не раньше, чем в первую брачную ночь.

В возвышенном смысле секс — есть единение душ. С точки зрения химии — цепочка химических реакций. Экономист мог бы назвать эта слиянием и поглощением. Но в любом случае секс — это секс. И таинство это оставляет в душе такой же яркий след, как, например, святое причастие. След этот не вытравить из памяти. Особенно, если это в первый раз. И по любви.