Владимир Жуков - Заклятое место

– Ты – феминистка, презирающая мужчин?

– Я – деловая женщина. И на первом плане у меня не забавы и утехи, а бизнес, карьера, интересы фирмы.

– Но ты и так достигла успеха, президент – звучит гордо и возвышенно, вызывая чувство поклонения.

– Да, президент,– улыбнулась она.– Но всего лишь фирмы.

– У тебя амбиции, как у крутого политика.

– Конечно, я пошутила, насчет претензий на пост президента страны, а вот расширить бизнес, создать рабочие места, увеличить оборот намерена. Если довольствоваться лишь достигнутым, топтаться на одном месте, то конкуренты оттеснят и сожрут. У нас, к сожалению, пока царят не рыночные, а дикие волчьи законы. Поэтому только динамика, движение вперед гарантируют успех. Бизнес – это азартная игра, но не в карты или рулетку, где все зависит мастерства, удачи или шулерства. Здесь, как в шахматах, от точного расчета, грамотно построенных комбинаций, от знания конъюнктуры, предвидения действий конкурентов и их упреждения. Ты правильно однажды заметил, что часто выживают, не столько сильные, сколько умные. Поэтому я избегаю отвлекающих и усложняющих жизнь ситуаций и факторов.

– Но любовь, даже физиологически мужчине и женщине необходима для полноценной физической и духовной жизни, для профилактики неврозов, стрессов от сексуальной неудовлетворенности.

– И все ты о женщинах знаешь, какой искусный обольститель,– кокетливо улыбнулась она.– Но я не наивная девочка, чтобы слепо верить красивым словам и обещаниям.

5. Запретный плод

За два часа до этого, выйдя из «Голубых грез» и ощущая морозный воздух, Эдуард Муравич и Наташа Ласка, остановились, раздумывая, куда податься? На дискотеку, прогуляться по набережной или… Парень тешил себя надеждой, что удастся, как и на прошлой неделе, пригласить Наташу к себе в комнату, что в студенческом общежитии. Он не забыл предупредить однокурсников, с которыми уже третий год учебы делил ночлег на восемнадцати квадратных метрах жилой площади, чтобы на два-три часа освободили плацдарм.

– Ника Сергеевна – конспиратор, столько времени изображала из себя строгую, невинную деловую даму,– произнесла девушка без тени осуждения.– А в неформальной обстановке за бутылкой шампанского и щедрой закуской раскрепостилась, превратившись из деловой в веселую и, наверное, легкомысленную женщину, для которой ничто земное не чуждо. Похоже, у нее с Лещуком назревает бурный служебный роман. Это сенсация, в офисе все будут удивлены тому, что неприступная Ника, наша железная леди, вдруг оттаяла, проявив женскую слабость.

– Женское начало берет свое, плоть требует удовлетворения,– с видом знатока заявил студент. – У одной поэтессы, кажется Татьяничевой, есть стихи, в которых она делает вывод, что сила женщины в ее слабости, в чарах и хмельных наслаждениях, доставляемых себе и мужчине. Об этом много написал психоаналитик Фрейд.

– К чему ты, Эдик, это клонишь, а? – усмехнулась Ласка.

– А к тому, что не могу без тебя жить,– ответил Муравич,– Ты постоянно со мной, в моих мыслях и желаниях.

– Не знаю, как насчет мыслей, а желание у тебя постоянное к страсти и совокуплениям. Научись управлять своими чувствами и усмирять плоть,– назидательно велела Наташа.

– Это невозможно, родная,– с обреченностью заметил студент и предложил.– Приглашаю тебя в гости. Только умоляю не отказывайся.

– Опять общага?

– Опять,– вздохнул он, доверчиво-ласково взирая на нее, завораживая шальным блеском васильковых глаз.

– Ну, ладно, от тебя никуда не деться,– согласилась она.– Кажется, я немного озябла, хоть чаем угостишь?

– И не только чаем, у меня еще немного денег осталось, хватит на бутылку твоего любимого сухого вина Алиготе,– обрадовался он.– И даже на шоколад «Корона».

– Тогда пообещай, что не будешь, как в прошлый раз, распускать руки,? – потребовала Ласка.– Давно ведь должен знать, чем заканчиваются подобные любовные шалости? Ты же еще не готов стать отцом, у тебя ни двора, ни кола.

– Обещаю вести себя скромно,– слегка взгрустнул он.

– Знаю я цену твоим клятвам. Все они сводятся к одному: обещать, не значит жениться. Ох и влетит мне от матери,– она взглянула на наручные часики.– Через час я обязана быть дома.

– В таком случае не будет терять драгоценное время,– поторопил Муравич и, взяв ее под руку, направился в ближайший магазин по пути к зданию общежития. На смятые мелкие купюры и монеты, рассчитав, что должно хватить, купил бутылку белого вина и плитку шоколада.

В фойе общежития у вертушки их остановила вахтерша – строгая женщина лет шестидесяти пяти от роду Жанна Артемовна. Цепким взглядом обозрела Ласку и властно велела:

– Предъяви-ка свой документ?

Наташа порылась в сумочке и подала студенческий билет.

– А-а, заочница, Наталия Васильевна Ласка, так и запишем в журнале,– произнесла вахтерша, аккуратно вписывая ее фамилию и время пребывания в строке напротив комнаты № 237.– Получается, что вы и на прошлой неделе гостили. Моя сменщица сделала запись о том, что загостились дольше полуночи. Понятно, чем вы наедине с Муравичем занимались. Некрасиво нарушать распорядок, режим, установленный ректором института. На сей раз, я вправе вас не пустить. Слишком большая любительница наших непутевых студентов. Как бы чем их не наградила, а то закроют общежитие на карантин и меня за потерю бдительности, слабый контроль вытурят с работы.

– Ну, что вы, Жанна Артемовна, это же наша студентка, своя, не чужая,– возразил Эдуард. – Натали учится на одном со мной курсе, только на заочном.

– Наши студенты в общежитии живут, а она пришлая, – парировала женщина. – А если приспичило, то на курсе общайтесь. Там у преподавателей на виду, как кролики или рыбки в аквариуме. Ничего аморального не посмеете совершить.

– Мы с Натали решили сообща поработать над курсовой, у нас одинаковая тема. Она отличница, а мне математика туго дается. Вы же не хотите, чтобы за мною “хвосты” тянулись?

– Мне без разницы. Вижу, что за тобой пока что девки тянутся,– усмехнулась она, указав проницательным взглядом на пакет.– Бутылку не забыл прихватить с собой, математик. Знаю, какой работой собираетесь заняться, поди, не первый десяток лет на свете живу. От этой сексуальной революции совсем ошалели, будь она неладна. В мои молодые годы бесстыдства и распущенности не было. Строго блюли нравственность и почитали своих родителей и учителей. А нынче студентки не успеют и года проучиться, как животики вырастают, вынуждены рожать или делать аборты. Стыд и срам.

– Вам то, Жанна Артемовна, какая с того печаль?– насупился, недовольный ситуацией парень.

– Не жалеют себя девчата, ведут себя, как похотливые кошки, подрывают здоровье, коверкают судьбу, вот какая печаль, я ведь не только мама, но и бабушка, поэтому не могу без слез глядеть на нынешнюю молодежь,– заявила она, сурово поджав плотные губы. Еще несколько минут перепалки и Наташа настроилась уйти.