Мария Жукова-Гладкова - Большие девочки не плачут

– А смысл? Кто захочет, все равно войдет. А простые воришки тут не ходят. Незапертая дверь как раз скорее остановит, чем запертая, – тех, кто может прийти. Или я так думаю. Но я надеюсь, что не придут. По крайней мере пока.

– Но ты еще, наверное, хочешь, чтобы я посмотрела на человека, которого убили, – заметила я. – Раз его убили в моем номере.

– Алла его и так знает. Нам потребуется помощница. Или помощник. А кого я тут могу еще взять, кроме тебя? Абдулла не пойдет. К тому же он толстоват и неповоротлив. И будет много говорить. И еще он – иностранец. Не нужно давать ему лишнюю информацию. С тобой проще.

Я попросила рассказать, что же все-таки произошло. Что успела сообщить Алла?

По словам Кости, Алла привела к себе в номер мужчину. Они занялись любовью, потом она пошла в душ. Выйдя из душа, обнаружила, что он мертв. Его застрелили. Пистолета рядом не оказалось. Звука выстрела Алла в душе не слышала. По всей вероятности, в соседних номерах тоже не слышали, так как никакой паники не началось. В гостинице стоит тишина.

– То есть кто-то открыл дверь гостиничного номера, сделал черное дело пистолетом с глушителем и ушел?

– Насколько я помню, у тебя еще был выход на балкон. Может, заходили оттуда. Мне нужно посмотреть. Но, скорее всего, через дверь. У тебя же номер в конце коридора, практически рядом с лестницей. Можно быстро и незаметно уйти.

– А убили кого?

– По-моему, в данном случае важно не кого, а где. У тебя. И эти люди или человек не знают, что ты съехала.

– У нас с Аллой похожие фигуры, но она все-таки ниже ростом и брюнетка. И она старше!

– Разберемся, – сказал Костя.

Автомобиль он поставил недалеко от дискотеки, работающей до шести утра. Из дверей неслась громкая музыка, пьяные вопли, звон стекла и заливистый смех. На улице никто не курил, в снегу не валялся, воздухом не дышал. Никакая охрана не прогуливалась. Наверное, новых посетителей не ждали.

От дискотеки мы пешком пошли к гостинице, в которой в день прибытия успела разместиться я. Естественно, мы не стали пользоваться главным входом и сразу же направились к запасному.

Недалеко от него, под ближайшими кустами, засыпанными снегом, что-то чернело на снегу.

Костя тихо выругался.

– Что?..

– Тихо! Быстро в гостиницу.

Мы прошмыгнули в незапертую дверь, пробежали по тускло освещенному коридору к боковой лестнице, поднялись по ней на третий этаж, потом Костя условным стуком постучал в дверь номера, в котором мне так и не удалось поспать ни одной ночи. Наверное, и к лучшему.

Алла будто ждала под дверью. Она ее тут же распахнула.

Я в первый момент ее не узнала. Женщина была бледна, как смерть, и выглядела гораздо старше, чем сегодня утром. Никакой косметики на лице не было. Она успела одеться в джинсы и свитер. При виде меня слегка удивилась, но ей явно было не до меня. Она только кивнула на кровать.

На ней на спине лежал совершенно незнакомый мне мужчина с приоткрытым ртом.

– Кто это? – прошептала я.

– Тихо! – цыкнул на меня Костя. – Документы при нем какие-нибудь есть?

– Вон там вся его одежда, – кивнула Алла на кучу в кресле. – Я не смотрела.

Костя быстро проследовал к куче и стал методично обшаривать карманы. Нашел водительское удостоверение.

– Что он тебе говорил? – спросил в процессе обыска Костя.

– Бизнесмен. Приехал на отдых. Развлечься, водки попить, покутить, с горки съехать разок. Не знаю, съехал или нет.

Обшарив карманы, Костя проследовал к кровати, приподнял одеяло, осмотрел рану.

– Стреляли из маленького дамского пистолета. Здесь он точно не валяется? Под кроватью смотрела? За батареей?

– Везде смотрела. Нет его в номере.

– В шкафу? В чемодане?

– Ой, в шкафу не смотрела!

– Быстро все осматривайте с Катей.

Мы с Аллой бросились выполнять приказ, а Костя тем временем одевал мужика, потом бросил Алле его бумажник.

– Ему все равно не нужно.

Алла поймала бумажник на лету, достала из него все евро и доллары и вернула Косте. Я следила за ней с открытым ртом. Заметив мое выражение лица, Алла отсчитала пять стодолларовых купюр и вручила мне. Костя хмыкнул.

– Ну надо же девочке что-то дать за моральный ущерб, – Алла впервые улыбнулась.

– А… вы кто? – спросила я, вероятно, с идиотским выражением лица, правда, доллары быстренько убрала в карман спортивных штанов и застегнула молнию.

– Занимаюсь индивидуальной трудовой деятельностью с обеспеченными клиентами, – сказала Алла и снова улыбнулась. На этот раз криво.

– Вы проститутка? – прошептала я.

– Катя, давай ты потом мне задашь все вопросы, – бросил через плечо Костя. – Лучше номер осматривай. И радуйся, что не ты здесь сегодня ночевала. Алла, можно сказать, тебя спасла. А сейчас мы с тобой должны помочь ей.

– Я помогу, – сказала я. – Спасибо вам.

Алла издала странный смешок. Мы с ней снова принялись за осмотр номера, но не нашли ничего интересного. Костя довольно быстро одел покойника.

– Тут чуть-чуть замоешь простыню, – сказал он Алле. – Зря ты его закрыла. Но пулевое отверстие маленькое, и крови мало.

– Он был закрыт, когда я вышла из душа. Я стала с ним разговаривать, решила, что заснул, легла рядом и поняла, что он не дышит. Вначале подумала, что сердечный приступ. Потом снова зажгла свет, приподняла одеяло и… Кстати, пятно какое-то останется. До конца не отстирать.

Я предложила поменять простыни местами. В этой гостинице, как и во всех остальных иностранных, где мне доводилось бывать, не использовались пододеяльники. И снизу, и сверху были простыни. Если их поменять местами, даже кровавое пятно не должно особо привлечь внимание.

– Все равно лучше замой, – сказал Костя. – Посуши на батарее. А потом как сказала Катя.

Алла мгновенно принялась выполнять задание, тем более что Костя стащил мертвеца с кровати и усадил на пол. Я спросила, что он собирается с ним делать.

– Вы с Аллой сбросите его с балкона. Я поймаю.

– А потом?

– Потом вы выйдете на улицу и будете мне помогать. Тем более один труп уже валяется под кустом. Где один, там и два.

– Что?! – замерла с простыней в руках Алла.

– Быстро замывай, чтобы на батарею повесить! – зашипел Костя. – К твоему возвращению высохнет.

– Ты хочешь, чтобы я осталась здесь ночевать?

– Да. И застели вторую кровать, будто на ней никто не спал. Можешь застелить, как горничные?

– Еще бы! Я же работала горничной в Петербурге, – улыбнулась Алла. – Забыл, как мы познакомились?

Костя тоже улыбнулся. Я хлопнула глазами, потом вспомнила, что где-то читала, как спецслужбы всего мира подключают к работе женщин вполне определенной специальности (или призвания?). Алла работала в гостинице горничной, подрабатывала проституцией или ушла из горничных в проститутки… «Стучала» органам – они обеспечивали ей прикрытие. Так, может, Алла и здесь на Костю работает? То есть на спецслужбы? На наше государство?! Но что именно она здесь делает? Копает под Владимира Станиславовича? Собирает информацию? Какую-то определенную или что получится? Но навряд ли сюда кто-то приехал, чтобы готовить переворот на родине. Здесь отдыхают. Да, заводят знакомства, да, пытаются мелькнуть перед нужными людьми, но чтобы получить работу! Или мужчину. Но в этом нет угрозы государству, по крайней мере нашему.