Ирина Субач - Разбитые грёзы

Деймон поцеловал меня, аккуратно прильнув к губам, и внутри что-то позволило ему это сделать. И магия отозвалась.

Утраченная, которой не могло существовать, но она сорвалась с кончиков пальцев и накрыла Деймона Сакса с головой, впуская меня в его сознание, сметая любые стены и границы, которые он воздвигал.

Потоки, обрывки информации, рваные образы – все это слилось для меня в бушующий торнадо. Выловить в котором что-то конкретное и тем более структурировать, казалось просто невозможным.

Меня накрывало чувствами Деймона по отношению ко мне же. Неожиданные страхи за мою безопасность, нежность, чувство вины и запах моих собственных духов, которые канцлер ощущал совершенно иначе, нежели они пахли на самом деле.

Лишь отголоском на этом фоне проступила информация, что Деймон знает обо мне и Артуре – все! Ну или практически все. Мы раскрыты!

Едва я это поняла, то уперлась в грудь Сакса, оттолкнула от себя без малейшего сопротивления и до конца осознала произошедшее только, когда его тело, находящееся во власти иллюзии, едва не рухнуло на грязный пол каморки.

С огромным трудом я удержала мужчину от падения, привалила к стене и сама отбежала, как можно дальше, насколько только позволило узкое помещение.

Сердце испуганной птицей колотилось в груди, дыхание сбилось, но мне нужно было заставить себя соображать быстрее.

Соображать по делу и унять эмоции, которых сейчас было за двоих.

Я вдруг отчётливо поняла, почему у суккуб секс при внезапной любви случается сразу после первого поцелуя. Потому, что если тебя накрывает чужими, столь же сильными эмоциями и они хоть немного сходны с твоими собственными – происходит резонанс. Его действительно невозможно контролировать, но в случае меня и Сакса было одно но…

Я его не любила! А вот он…

Каким же простым оказалось объяснение его поступкам, стоило забраться ему в голову. Он меня почти любил. На той грани, когда ещё можешь себя контролировать, но сдерживаться временами очень трудно.

От этого осознания в душе взметнулась волна сожаления о тех ошибках, которые мы с ним совершили. Ведь у нас все могло быть иначе.

Я, будто ловец бабочек, бегающий с сачком за редким экземпляром, вытаскивала из памяти Сакса факты о его жизни, о которых мне никогда не говорила разведка Арсамаза, да и вряд ли они знали.

Он отпустил всех иллюзорниц, которых выкупал на аукционе, и никогда даже не целовал их. Исключением оказалась лишь Лиза. Я словно со стороны увидела их разговор в тот вечер, и отрывок иллюзии – где была я.

Огюст Франц был бы счастлив, я действительно плотно поселилась в душе канцлера Сакса…

Горько и вслух усмехнулась, а потом села на пол напротив этого мужчины в очках, попыталась разглядеть его новым взглядом, без искажающих восприятие призм, а только через кристальную правду.

Деймон не был чудовищем. Он был мечтателем, который когда-то давно поставил себе цель исправить все, что разрушил его отчим. Наивность, которая заставила мальчишку нацепить на себя железную маску и вырасти. Его детство закончилось со смертью матери в девять лет, а дальше он выживал.

Мне всегда представлялось, что он был эдаким принцем на золотом троне, но я ошибалась. Не было никакого трона. Пусть у него всегда была еда и крыша над головой, но у Сакса-младшего была своя война, где он сражался за свою жизнь на другом фронте. Отец его избивал, хотя уместнее будет слово калечил. Ломал кости, ребра, иногда позвонки. Если бы не дар целителя, Деймон вряд ли бы выжил. Хотя куда вероятнее, стал инвалидом.

А ведь, когда я впервые услышала от артефактора Коуча, что Деймона били, даже не думала, что все настолько серьезно. В тот миг я восприняла эту информацию под другим углом, не столь ужасающим.

Сколько же ненужной шелухи мы нацепили сами на себя, чтобы запутать друг друга. Знай, каждый из нас правду, все могло бы сложиться по-иному.

Совершенно иначе. Теперь перед глазами был пример Лизы, которую Деймон действительно спасал… Перед взором плыли анонимные записки с условиями шантажа, и каждый раз он принимал решение не в угоду собственным интересам, а в угоду безопасности моей сестры. Которая ему, вообще, никто!

Как же все было с нами сложно, запутано и переплетено.

В этот момент сбоку раздались торопливые шаги, я даже испугаться не успела, как в комнату влетел Артур. Он изумленно застыл на пороге, глядя на меня и бесчувственного Сакса, побледнел и очень тихо спросил:

– Только не говори, что ты его убила.

– Нет, – я покачала головой. – Это всего лишь иллюзия.

– Но ведь ты больше не…

– Я не знаю как, – перебила его. – Но магия все еще со мной. Не спрашивай о причинах, у меня нет ответов. Сакс видел меня с Кранмердом, слышал наш разговор, а потом поцеловал… Произошло то, что произошло.

По лицу Франца было видно, как он судорожно прикидывает варианты, соображает, анализирует ситуацию и принимает решение:

– Ты должна срочно вывести его из этого состояния. Люди в зале уже беспокоятся. Он не вернулся на второй акт спектакля, еще немного и его начнут искать.

– А как ты догадался, что он здесь? – рассеянно произнесла я глупый вопрос, сама в это время продолжая разглядывать чужие воспоминания. О его матери, об отце, о досье Кристалл Бристоль…

Ответа Артура даже не услышала, пока он не подошел и не тряхнул меня за плечи.

– Лора, ты меня слышишь? – прямо в глаза произнес он. – Через пару десятков минут здесь могут появиться люди из Бюро. Так что, будь добра соберись, замени иллюзию на какую-нибудь нейтральную ерунду, и срочно сматываемся отсюда.

– Это бесполезно, он все равно найдет, – фокусируя взгляд на Артуре, пробормотала я. – Мы раскрыты. Сакс знает о нас все, скрываться больше не имеет смысла.

Всего мгновение ушло у Франца на осознание этих слов, он еще сильнее дернул меня за руку и попытался вытянуть из каморки:

– Тогда тем более. Ло, нам надо уходить. Немедленно!

Но я воспротивилась, уперлась, лишь бы он не смог сдвинуть меня с места.

– Нет, – уверенно произнесла я. – Неужели ты не понимаешь? Это ведь действительно наш шанс предотвратить войну. Впервые можно сделать что-то толковое, не прячась под масками. Сотрудничать не с ножами за спиной, а по-настоящему.

– О чем ты говоришь? – Францу моя речь явно показалась сумбурной, но сейчас впервые за долгое время я знала куда больше чем он. И решение принимала тоже я.

– Мы поговорим друг с другом на чистоту. Даже не ради Арсамаза, а ради Лизы, – я пустила в дело последний аргумент, потому что теперь мне стало кристально ясно, что Деймон действительно не имеет отношения к ее похищению, и даже более того: расхлебывает последствия, которые должен расхлебывать Артур.