Джеки Коллинз - Свора

Они встретились в таверне. Крис надрался, а Доктор Хед пил только теплое молоко, вся его борода была белая от него. Он прочитал длинную лекцию о том, как стать звездой в рок-мире, о вреде наркотиков и пьянства.

— Я пережил шестидесятые, — удовлетворенно заметил Хед. — А многие другие, занимавшиеся рок-н-роллом, — нет.

Потом он с хитрецой поведал, как получил кличку Доктор Хед. Когда-то он был известным парикмахером, но никогда не причесывал головы, всегда предпочитая лобки.

— Счастливые денечки, — грустно вздохнул он. — Ух, эти шестидесятые…

— Так что ты планируешь для Фингаз? — спросил Крис, стараясь не смотреть на барменшу, которая настроилась получить не только автограф.

— Есть новая группа — «Мишн». Думаю стать их менеджером. Тогда и Фингаз будет работать с ними. Ей только восемнадцать, и у нее впереди большое будущее.

Крис недоверчиво рассмеялся.

— Значит, с неизвестной группой у нее лучшее будущее? Да ладно, чего ты добиваешься? Мы ведь очень популярны.

— В Англии.

— И в Германии.

— А также в Голландии, без сомнения.

— И еще в Финляндии и Дании.

— Примите мои поздравления, — сухо сказал Доктор Хед. — Если вы останетесь с Терри Теренсом, то ничего не добьетесь. Давно пора завоевывать Америку.

Крис отпил пива.

— Я хочу знать твое мнение, — заявил он. — С Америкой все не так просто.

— Особенно, когда менеджер продает вас.

— Что?

— Терри Теренс обманывает вас.

— Это невозможно, он всегда старается.

— Неужели?

— Да.

— А вспомни «Одинокое утро».

— Разве я могу забыть? Наша первая пластинка.

— Она стала хитом Дела Делгардо.

Крис скорчил кислую мину.

— Ему повезло, нам нет.

— Дело не в этом. Ваш менеджер продал ее. Американская компания грамзаписи не хотела, чтобы ваша пластинка появлялась на рынке, они ударили по рукам, и вас пробросили.

Криса охватила злость.

— Откуда ты знаешь?

— Все в музыкальном бизнесе об этом знали. Поспрашивай. Можешь поинтересоваться у вашего тогдашнего продюсера. Как его зовут? Кажется, Сэм?

— Да, Сэм Розелли.

— Вот именно. Позвони ему. Он скажет правду. Не сомневаюсь, ему это было неприятно.

Из таверны они отправились к Крису домой и проговорили до четырех утра.

Назавтра Крис встретился с Сэмом Розелли и все выяснил. Терри Теренс действительно продал их первый хит.

— Он не очень-то верил в вас, — сказал Сэм, избегая смотреть Крису в глаза. — Когда Маркус Ситроэн отдал приказ, Терри подчинился. Я уверен, он теперь сожалеет.

— Будет жалеть еще больше, — мрачно заявил Крис.

Он без колебаний пригласил Базза и Раста к себе домой. Здесь они узнали правду и то, что настало время избавиться от мистера Теренса.

— Этот старый педик много сделал для нас, — спорил Базз. — Так нечестно.

Ему нравилось, что мистер Теренс обожествляет его.

— С ним мы никогда не попадем в Америку, — подчеркнул Крис. — Нам нужен человек, который помог бы там.

— Кто? — спросил Раста, прикуривая сигарету с марихуаной.

— Да, кто? — допытывался Базз.

— Доктор Хед, — уверенно заявил Крис.

— Черт подери, — воскликнул Базз. — Этот помешанный?

— Нужно довериться ему, — уговаривал Крис. — Он знает, что нам нужно. Положитесь на него. Я это подспудно чувствую.

После тяжелой, изнурительной борьбы Доктор Хед стал менеджером «Дикарей», и Фингаз присоединилась к группе. Недовольный финансовой компенсацией, мистер Теренс подал в суд.

Но Крису было плевать. Он не сомневался, что они поступают правильно. Через несколько недель Доктор Хед договорился с американской компанией грамзаписи «Николз Хит Сити». Все складывалось удачно.

Перед отъездом в Нью-Йорк на встречу с продюсерами Крис зашел к матери.

Горас как всегда сидел перед телевизором и смотрел «Ангелов Чарли». Сестер дома не было, а Эвис сидела на кухне и бесконечно пила крепкий сладкий чай. Она улыбнулась младшему сыну и дала несколько бессмысленных советов. Мать выглядела усталой и значительно старше своих пятидесяти одного года.

Крис протянул ей тысячу фунтов новенькими десятифунтовыми банкнотами. Он планировал этот жест многие недели.

Эвис отодвинула деньги.

— Мне они не нужны, милый. Оставь себе.

Слова матери разозлили Криса, ведь он скоро сделает состояние. Неужели она не верит в него?

— Да ладно, бери, — настаивал он. — Я еще много заработаю.

— Ну… — заколебалась она, — Брайану нужна помощь…

«К черту Брайана!»

— Это тебе, мама, — подчеркнул Крис.

— Отложу их на черный день, — наконец решила она и аккуратно сложила деньги в стопку.

Слава Богу, она приняла его подарок. Крис уже год умолял мать бросить работу, но Эвис и слушать не хотела.

— Я не могу подвести хозяев, — объясняла она.

А Крису хотелось сказать:

— Ма, ты чистишь их сортиры, а не занимаешься нейрохирургией.

Но он сдержался. У Эвис были причины поступать так, и сын их уважал.

— Ну… увидимся через несколько месяцев, — сказал он и поцеловал Эвис в щеку. Хотелось сбежать до прихода сестер. Крис ненавидел прощания.

— Америка, — вздохнула Эвис. — Я однажды встречалась с янки. Он был таким хорошим, и ногти у него всегда блестели.

— Наверное, классный парень.

— Думаю, я ему тоже нравилась. Он звал меня в Небраску, — Эвис глотнула чая. — Где это?

Крису не хотелось выслушивать откровения матери.

— Я позвоню, мама. Береги себя. Я скоро свяжусь с вами.

Крис прощался с Англией без сожаления. Боже! Ему уже двадцать девять. Нельзя терять времени. Его будущее зависело от Америки, а Крис давно созрел для славы.

— Я хочу найти работу, — однажды сказала Рафаэлла. — Деньги не помешают, а, кроме того, я люблю встречаться с новыми людьми.

— Ты разве что-нибудь умеешь делать? — издевался Эдди. — И кто будет смотреть за ребенком? Если ты надеешься на мою мать, то забудь об этом. В ней материнского мало. Уж я-то знаю.

— Эдди, — тихо ответила Рафаэлла, — я схожу с ума, сидя взаперти. Мне не с кем поговорить, кроме твоей мамы. На Дьюк-стрит есть картинная галерея. Хозяин вывесил объявление о найме. Я немного понимаю в искусстве и думаю, что справлюсь.

— Нет.

— Почему нет?

— Ты моя жена, и сама выбрала эту долю. А женщина, принадлежащая мне, никогда не будет работать.

— Но я хочу, — заупрямилась Рафаэлла.

— Очень жаль, — парировал он.

Рафаэлла смотрела на мужа. Маленькие глазки, впалые щеки. Неужели когда-то она считала его красавцем?

Боже! Какая ловушка. Она вышла замуж за нелюбимого человека и живет в квартире с ненавистной свекровью только потому, что муж проиграл все деньги ее отчима. Им пришлось спешно переехать из дома. Эдди оказался заядлым игроком. Это была его единственная страсть.