Джеки Коллинз - Свора

— Привет, папа.

Уиллоу разрыдалась. Крис обнял ее с огромной нежностью, потому что делил с этой женщиной и радость, и горе. Понадобилась трагедия, чтобы оба поняли: нет смысла препираться по мелочам. Благополучие ребенка важнее всего.

— Можешь брать его во Францию, — предложила Уиллоу. — Два раза в год, если хочешь. Он будет счастлив проводить каникулы с отцом.

— Я буду приезжать почаще, — обещал Крис.

— Он обожает встречаться с тобой, — призналась бывшая жена. — Он очень гордится знаменитым папой.

Они ладили теперь, хотя страшно мешали их семьи. Бесполезные хлопоты, пустые советы. Эвис считала, что несчастный случай произошел по вине матери Уиллоу, с которой мальчик жил в то время.

— Как смеет эта ужасная женщина винить меня? — вопила миссис Виг, услышав обвинения Эвис.

— Старая кошка называет меня ужасной женщиной?! — заорала Эвис.

Началась драка между бабушками.

Крису не хотелось наблюдать за этим. Бо выписался из больницы, и пора было лететь в Австралию на концерт. Последнее выступление «Дикарей». Базз по-прежнему намеревался уйти из группы. Ну и слава Богу. Работать с ним было все равно, что сидеть на действующем вулкане.

Доктор Хед договорился о каком-то невероятном контракте на звукозапись. Последняя капля доброго вина после четырнадцати лет безумия.

Первый концерт в Мельбурне вызвал беспорядки. Поклонники, беснуясь, заполнили улицы и устроили осаду зала, где должна была выступать группа. Повсюду виднелись плакаты:

«КРИС, МЫ ЛЮБИМ ТЕБЯ!»

«ДИКАРИ» НАВСЕГДА!»

«БАЗЗ! БАЗЗ! БАЗЗ!»

Закрывшись в люксах отеля, ребята давали интервью и развлекались с приглашенными.

Базз с Микки никуда не ходили. Они связались с местным торговцем наркотиков и накачивались до одурения. На сцене Крису все чаще приходилось прикрывать Базза. Он радовался, что скоро все кончится.

Через два дня они полетели из Мельбурна в Сидней, где было тоже самое.

Крис недовольно жаловался:

— Я пролетел полмира, но видел Австралию только из окна отеля.

Доктор Хед предложил Крису переодеться и совершить небольшую экскурсию. С помощью дочери австралийского организатора гастролей его одели в женскую одежду, натянули светлый парик, бабушкины очки и длинную юбку.

— Страшнее птички я не видел, — давился от хохота Доктор Хед. — Не хотел бы связаться с такой!

— Пошел к черту, ты просто завидуешь, — парировал Крис, накладывая на губы ярко-красную помаду.

— Особенно волосатым ногам. Это так импозантно! Переодевание сработало. Крис посмотрел Сидней. Это был очень красивый город. Утром они поехали на катере с морского вокзала и наслаждались современной архитектурой белого оперного театра. Потом такси отвезло их на Уотсонз-Бей в ресторан «Дойль». Они пообедали на свежем воздухе. Там подавали великолепные дары моря и атмосфера была дружелюбной.

— Как хорошо! — сказал Крис, наслаждаясь свободой.

— Поцелуй меня, дорогая, — шутил Доктор Хед. — Ты с каждой минутой выглядишь все лучше!

В этот вечер концерт в «Хорден-павильон» прошел особенно успешно, а после него, за кулисами, к Крису подошла красивая, но уже в возрасте, бывшая кинозвезда, француженка. Она путешествовала по миру, делая фотографии для своей книги. На ней было золотистое платье, фотоаппарат «Никон» едва прикрывал огромный вырез.

— Хочу сфотографировать вас, — попросила она, получив предварительное согласие менеджера.

— Конечно, — согласился Крис. — Только не здесь. Вернемся в отель. Там вечеринка.

Веселились постоянно. Жизнь в стиле рок-н-ролла. Выпивка. Девочки. Наркотики. Еда. Музыка. Все высшего разряда. Если что-нибудь захочешь — только попроси. Для звезд ничего невозможного нет.

Бывшая французская кинозвезда сделала несколько снимков. Когда-то она слыла красавицей. Считалась секс-символом мира. Крис вспомнил, что ребенком видел ее в фильмах. Как он мечтал об этой огромной груди! Она до сих пор осталась очаровательной, хотя, наверное, была ровесницей матери.

Через некоторое время она спросила:

— Мы можем, как это сказать… ну, побыть одни.

— Наедине, — поправил Крис.

— Нет?

— Хорошо, да.

Они пошли в его люкс, где мадам нафотографировала целую пленку, пока Крис валялся на кушетке. Потом она попросила его снять рубашку.

Эта женщина начала заводить Криса. Он вспомнил один из фильмов, в котором она играла рабыню. Тогда в ее пупке переливалась жемчужина. Черт… Крис почувствовал напряжение в брюках. Неприятно, когда не можешь управлять собой. Его желание стало очевидным.

Актриса не была дурочкой и тут же заметила, что происходит. Она отложила камеру, подошла к нему, обняла его за шею и так смачно поцеловала, что губы Криса непроизвольно ответили.

Несколько минут они эротически развлекались языками, пока он не решил, что хорошего понемногу. Крис засунул руки под платье и вытащил грудь из тугого корсета.

Таких огромных сосков Крис еще не видел. Спелых, как вишни. Он никак не мог решить, что делать сначала: расстегнуть брюки и дать себе свободу, вытянуть даму из наглухо застегнутого корсета, или может быть, просто взять эти спелые вишни в рот.

Но пока Крис решал, как поступить, все кончилось. Его охватило знакомое чувство. К своему унижению, Крис Феникс, суперзвезда, кончил в штаны.

— Боже! — воскликнул он. — Не могу поверить!

Бывшая французская кинозвезда спокойно улыбнулась, словно подобное случалось каждый день. Возможно, с ней так и было.

— Теперь делаем нормально, — сказала она и потянулась к бесчисленным крючкам, удерживавшим золотистое платье. — Мы идем в спальню.

— Да, — пробормотал он, чувствуя себя четырнадцатилетним подростком. Какой прокол! Нужно реабилитироваться, иначе репутация полетит к черту.

— Сейчас вернусь, дорогая, не уходи, — Крис побежал в ванную, разделся и быстро принял душ.

Когда он был юношей, то видел в нудистском журнале рекламу крема для пениса. Он назывался «Твердый-твердый». В инструкции говорилось, что его нужно втереть в член перед половыми сношениями. Создатели обещали многие часы удовольствия. Тогда Крис был у своей подружки. Ее родители уехали, и ребята начали тискаться. Когда время настало, он побежал в ванную, вытащил «Твердый-твердый» и втер его. Через две секунды Крис кончил на пол. Просто чудно!

Сегодняшние события напомнили ему тот вечер.

Когда Крис вернулся, актриса уже лежала на кровати, искусно прикрывшись простыней, и словно ожидала фотографа. Грудь была укрыта, а из-под простыни виднелась элегантно выставленная обнаженная ножка.

Крис был голый. Все выставлено на обозрение. А почему бы и нет? Прятать ему нечего.

— Большой! — с восхищением произнесла она. От такой похвалы он стал еще больше.