Дженна Кернан - Опасные свидания

– Как же они могли допустить такую халатность?

– Не знаем. Мы и сами только недавно выяснили, что она выжила. На десятую годовщину гибели мамы и сестры бабушка заказала на могилу памятник в виде маленького ягненка. Позвонила на кладбище, и там сказали, что на их земле похоронена только наша мать.

– Но куда же тогда пропала ваша сестра?

– Этого нам сказать никто не может. Единственное, что известно, – на земле индейцев сиу был похоронен только один человек, взрослая женщина. Гейб думает, что Джованну из машины забрали представители Бюро по делам индейцев.

По личному опыту Леа знала, что Бюро по делам индейцев регулярно допускает серьезные промахи, поэтому не удивилась.

– Ужасно…

– Джованну не нашли. Если сестренка жива, сейчас ей двенадцать лет.

Достигшие двенадцатилетнего возраста девочки апачи должны пройти церемонию Рассвета – так назывались обряды, знаменующие превращение девочки в женщину. Леа помнила, как сама готовилась к священному таинству. Четыре дня танцев, молитв и наставлений. Это были одни из самых приятных воспоминаний ее детства. И все же даже после церемонии Леа не чувствовала себя среди апачи своей и сомневалась, что они когда-нибудь примут ее в свой круг.

– Должно быть, ваша бабушка прилагает все усилия, чтобы разыскать девочку?

– Конечно. Мы должны найти ее как можно скорее, к июлю, чтобы Джованна успела пройти церемонию. Поэтому бабушка послала моих старших братьев на ее поиски. Я часто вспоминаю Джованну, какой она была в тот день. Маленькая девочка в розовом платьице… Зачем они только поехали на это родео?..

Леа положила руку на бедро Кино. Мгновение спустя Кино накрыл ее руку своей.

– Не волнуйся, твои братья непременно ее отыщут.

– Надеюсь. Очень хочется порадоваться за нее на церемонии Рассвета. И бить в барабаны, когда Джованна будет танцевать.

С этими словами Кино убрал руку и снова взялся за руль.

– Спасибо, – произнесла Леа.

– За что?

– За то, что стараешься отвлечь меня от мыслей о том, что сегодня случилось.

Кино пожал плечами, будто хотел сказать, что не сделал ничего особенного.

– А почему ты отправился сюда вместо того, чтобы поехать с братьями? – спросила Леа.

– Здесь у меня важное дело.

Какое, Кино объяснять не стал, а Леа не спросила.

– Можно задать вопрос… офицер Козен?

– Можно, но только никаких званий. Зови меня просто Кино.

– Хорошо. Кино.

– Ты правда нарочно стрелял в мою машину?

– Пришлось. Ведь этот подонок собирался тебя убить, верно?

– Значит, ты пытался его застрелить? Или просто отвлекал?

– Просто отвлекал.

Леа вздохнула с облегчением. Значит, он просто хотел защитить ее, при этом никому не причиняя вреда.

– К сожалению, с того места, где я стоял, в него было не попасть.

Леа бросила на него недовольный взгляд.

– Он заслужил, Леа.

Неужели Кино правда так считает? Разве кто-то заслуживает такой судьбы? И что дает Кино право вершить суд?

– А откуда ты знал, что этот человек там будет? Тебе было известно, что он совершил четыре убийства?

– Один земляк, дальнобойщик, рассказал, что границу перешли контрабандисты. – Кино снова помрачнел. Леа оставалось только гадать почему. – Этот парень возит бензин на приграничные заправочные станции, поэтому видит много чего интересного. На этот раз заметил группу мужчин. Все были в камуфляже. Картели выдают своим наркокурьерам камуфляжные рубашки, так их труднее заметить в дикой местности, рюкзаки и ковровые мокасины, которые почти не оставляют следов.

Леа припомнила, что на ногах у мужчин и впрямь была очень странная обувь.

– Выходит, раньше я контрабандистов не встречала. Не видела никого ни в камуфляжных рубашках, ни в ковровых мокасинах.

– Ничего, подольше здесь пробудешь – встретишь, это очень опасные люди, увидишь, сразу сворачивай в другую сторону и вызывай нас.

Леа кивнула и окинула взглядом пустыню. В закатном свете гигантские кактусы сагуаро стояли, как бдительные часовые, и отбрасывали на песок длинные темные тени.

Между тем в машине включилась рация.

– Разве ты не должен ответить? – спросила Леа.

– Нет. Мое дежурство закончилось, – улыбнулся Кино и в свою очередь задал вопрос: – Давно в наших краях?

– Три недели. У меня сейчас преддипломная практика. Я антрополог. Занимаюсь полезным делом, а заодно набираюсь знаний и опыта. Я здесь до середины июля.

Кино бросил на нее оценивающий взгляд.

– Значит, студентка?

– Да, – с гордой улыбкой ответила Леа.

– Молодец. А я только полицейскую академию окончил.

– Значит, ты образованнее многих.

Потом Кино стал расспрашивать Леа про семью. В ответ она рассказала, что у нее две младших сестры и одна постарше. И отец, и мать работают в Министерстве жилищного строительства и городского развития США.

– У нас на Черной горе жилья ждут не меньше тысячи человек.

– Да и на реке Солт ситуация не лучше, – заметила Леа. Подумала, не рассказать ли правду о папе. Но потом отказалась от этой мысли. Слишком грустная история.

– Наверное, у твоего отца хлопот невпроворот, – предположил Кино.

Леа отвела взгляд. Министерство занималось строительством государственного жилья, а именно в таком и проживала большая часть населения индейских резерваций. Качество большинства домов оставляло желать лучшего, но даже такого жилья было слишком мало. Отец Леа мог бы решить эту проблему. Вот именно – мог бы…

– Что верно, то верно. Постоянно какие-то проблемы и неполадки, и во всем приходится разбираться. У нас на реке Солт все дома на счету.

– Прямо как в старом анекдоте, – сказал Кино. – Сидят двое в ресторане и жалуются. Один говорит: «Тут не еда, а отрава!» А второй прибавляет: «Да-да, и порции слишком маленькие!»

Леа рассмеялась:

– В самую точку.

Удивительно, с какой легкостью Кино удается отвлечь и развеселить ее. Леа ожидала, что он примется ее допрашивать, а он рассказал Леа много интересного об этих пока что плохо знакомых для нее местах. Посоветовал, в каком из кафе в Пиме лучше завтракать и где найти самый лучший кофе. Кино рассказал, в какую церковь ходит.

Тут у Леа совершенно неуместно заурчало в животе.

– Ух ты! Надо тебя покормить, и срочно, – сделал вывод Кино.

Леа вспомнила, что в последний раз ела еще до того, как отправилась на водную станцию. Тут она снова вспомнила сегодняшнюю встречу с убийцей. Пытаясь сдержать дрожь, Леа сжала руки в кулаки. Заметив ее состояние, Кино остановил машину у края дороги.

– Иди сюда, – прошептал он и притянул девушку к себе.

В его объятиях ей сразу стало спокойнее. Девушка прижалась к нему. Он погладил ее по голове. И она расплакалась.

– Все хорошо. Позволь себе немножко расклеиться. Уж ты-то заслужила.