Вероника Мелан - Черный Лес [litres, авторский текст]

Контон – мордастый чернявый мужик, направивший Дондику груз, набычился, зло поджал губы:

– Я отправлял тебе все.

– Мне только что сказали…

– Мне похрен, что тебе сказали, – я отправлял все!

Что «все», Лин не имела понятия, но не отрывала взгляда от молодого нервного «шкафа», щеки которого уже покрылись неровными пятнами, а рука потянулась к кобуре. Она напряглась.

– Твои люди плохо считают! Прикажи им заново осмотреть товар…

– Мои люди отлично считают, но если ты решил…

– Я никогда никого не кидаю, понял меня?! – Контон подался вперед и поставил массивные кулаки на стол. – Может, это ты решил оставить себе груз, а заодно и деньги? Тогда, знаешь ли, будем действовать иначе…

И молодой, будто услыхав призыв действовать, потянулся к пистолету, взялся за кобуру. И следом за ним за кобуры похватались все.

Время для Белинды тут же растянулось, сделалось едва ползущим и текучим – она сгруппировалась на стуле, приготовилась к очень быстрому и точному прыжку. Потому что молодой – дурак, он выстрелит, потому что страшно боится первым получить пулю…

Из кармана пиджака зазвучала песня «А ты одна такая…», но Чертлен на телефон не обратил внимания. В этот момент он увидел, что стоящий позади Контона парень в костюме уже целит в него.

– Ах ты… – раздался пронзительный визг.

Запуганные дураки. Не умеют трактовать жесты и мимику других верным образом, идиоты…

Но было уже не до размышлений.

Белинда прыгнула за секунду до того, как пальцы додавили курки – снесла стул, а вместе с ним и Дондика, который рухнул на пол.

Выстрелы раздались почти синхронно.

Она не обязалась спасать жизни ни Контону, ни «шкафам», и потому за дверь войлоком, проскальзывая подошвами ботинок по натертому воском паркету, вытащила только жирняка-Чертлена. После чего заблокировала дверной замок отмычкой.

Тот факт, что люди Дондика действительно обсчитались – часть товара прибыла с другим грузом – выяснился позже. Но то были уже не ее проблемы.

Чертлен проехал с ней до офиса, лично обрисовал Бонни ситуацию и премию за спасение жизни Белинде выплатил своими.

Почти весь обратный путь в автобусе домой Лин потряхивало от адреналина и пережитого напряжения. Она сумела, успела.

«Идиоты, проклятые идиоты…»

Смотрела на темноту за окном, силилась унять внутри тряску и дребезг, морщилась от того, что даже потонувший в сумерках мир казался слишком ярким, болезненно-царапающим мозг.

Дондика домой провожали другие. Что стало с телохранителями, она не знала.

В кармане хрустела пятерка Дондика и честные семь от шефа.

Таких денег за день она не зарабатывала никогда.

Два года назад она была обычной женщиной – слабой, неуверенной, человеком с нестабильной психикой. Уходило это не сразу, постепенно, – растворялось в том воображаемом безмолвии, в котором она научилась тонуть почти без страха. Стать стабильной Белинда помогла себе сама. Стать полноценным бойцом ей помог не хмурый Бурам, не спарринги с учениками и даже не Шицу мудреными речами, но по большей части Джон. Все, что творилось в ее сознании после тренировок, она до сих пор не могла охарактеризовать одним словом – там шла сложнейшая перестановка блоков. Иногда часами напролет, иногда сутками. Жизнь текла своим чередом, а кубики, шестеренки и невидимые пластины меняли подолгу положение где-то на фоне. Сей процесс она не могла ни толком увидеть, ни даже отчетливо почувствовать, ни, тем более, каким-либо образом на него повлиять. Лишь твердить себе, что все идет верно, что к лучшему.

За два года изменилось многое – все: ее сознание, отношение к жизни, к чужим словам и поступкам, а также к своим собственным. Изменилось тело, его умение воспринимать информацию на клеточном уровне. Она, пусть не подолгу, умела теперь жить с открытым сердцем… Было бы еще для кого.

Белинда не научилась одному – жить для самой себя, стать себе полноценно нужной.

Но на то и время в виде жизни – длинный и непрерывный урок.

Когда ей, разместившей объявление в газете: «Ищу работу, обучена боевым искусствам» – предложили должность охранника торгового зала в супермаркете (наблюдать за покупателями, проверять ассортимент покупок при срабатывании сигнала контроля), она поначалу обрадовалась, но быстро сообразила – тело скиснет. Ему теперь требовалось гораздо больше, нежели стойка в течение восьми часов с редким перетоптыванием на уставших ступнях, – ему требовались настоящие тренировки. Напряжение, адреналин, занятия и, значит, свободный график работы. Чтобы утром пробежки, чтобы днем медитации, чтобы вечером тренировки. Пусть не каждый день, но все же. Так же поняла Белинда другое: о документе из Тин-До она в газете не упомянет (доверилась интуиции), а, если не напишет, значит, из серьезных контор к ней не обратятся.

Она оказалась права. Пришлось побегать.

(Gossip – Get a Job)

Первым частным охранным предприятием, куда она пришла самостоятельно, явилась фирма под названием «Блок-5».

Местный директор, имени которого она даже не узнала – сухопарый и желтолицый сморчок со злыми глазами, – при виде ее «диплома» из Тин-До лишь цинично фыркнул.

– Это что такое? Где это место? Сама, может, напечатала? Выглядит красивенько. Но бабы, знаешь ли, редко умеют драться.

Пренебрежительно отодвинув ее бумагу к краю стола, он продолжал говорить что-то обидное, но Белинда его не слушала. Она вдруг, чего с ней не случалось вечность, моментально вскипела и положила обе ладони на чужой стол, подалась вперед:

– Подготовку можно проверить, – давай, мол, действуй.

– Ух ты! – даже обрадовался сморчок. – Проверить, говоришь?

И он сделал то, что она запомнила на всю оставшуюся жизнь – резко и почти незаметно выбросил правую руку вперед.

Она поймала ее в пальцы-капкан возле своей ключицы. Сжала до боли.

– Урод, – выдохнула холодно. – А ты знаешь, что мог бы сломать мне ключицу?

Этот придурок либо не рассчитал силу удара, либо намеренно собирался жестоко ударить женщину, чего она с некоторых пор терпеть не намеревалась.

– Отпусти! – гном с черными волосами и нездорово-желтой в свете единственной лампы кожей попытался выдернуть схваченную руку. Не тут-то было.

– Мудак.

И она провернула чужое запястье – совсем чуть-чуть – до слабого треска костей.

– Вали отсюда, сука! – орали ей вслед. – Вали и больше никогда не возвращайся!

К выходу она шла спокойно, аккуратно засовывая свернутый диплом во внутренний карман.

Вторая попытка оказалась успешней.

Но ненамного.

Название агентства подкупало – «Щит», – расположение офиса тоже. Самый центр города, отдельное здание в три этажа – внутри все чисто, сверкает и сияет. Престижно.