АЛАН БРАЙН - О чем молчат подростки.. (СИ)

****

Стучу в дверь к Чакки так, что даже соседи из соседнего дома повыглядывали в окна.

-Может быть его нет дома, Реджина?

-Я знаю, что он дома! Просто он слишком обижен и не хочет мне открывать! Чакки! – я стучу в дверь и кричу ему.– Чакки открой, нам надо поговорить!!

В ответ лишь тишина. Решаюсь заглянуть в окно, но из-за бликов ничего не вижу. Стучу по окнам, в надежде, что ему это надоест, и он наконец-то откроет мне дверь. Но пока что я надоедаю только соседям в округе.

-Джина, на нас уже смотрят как на воров..

-Пусть!

-Если бы он хотел видеть тебя – он открыл бы тебе дверь не раздумывая. Нам пора, Джина, начинает темнеть.

-Ещё пять секунд! Он же не мог бесследно пропасть! Ему некуда идти!

Джон садится в машину. Я ещё пытаюсь достучаться до Чакки. Джон сигналит мне и показывает жестом, чтобы я садилась в машину. Я опускаю руки. Возможно, Джон прав и, если Чакки захочет меня видеть, он сам меня найдёт. Я сажусь в машину и смотрю на входную дверь, в надежде, что вот-вот она откроется и оттуда выйдет Чакки, но... это лишь только надежда. Мы уезжаем домой.

Дома мама как всегда приготовила ужин и уже давно ждёт нас к столу, но мы с Джоном всё никак не спускаемся, и поэтому она решает зайти к каждому из нас в комнату. Я стою перед зеркалом в почти заплаканном виде. Мой кончик носа красный от слёз.

-Реджина, ты будешь ужинать? – спрашивает мама не входя ко мне в комнату, но слегка приоткрыв её.

-Да..

-Что-то случилось?

-Нет, мам.. Я сейчас оденусь и через две минуты буду сидеть за столом..

Мама уходит и я мельком слышу, как она спрашивает у Джона обо мне. Приоткрываю дверь, чтобы послушать их диалог.

-..У неё был тяжёлый день, Бетти. Не стоит её напрягать тяжёлыми вопросами.

-Но я её мать.. Я имею право знать, что происходит с моим ребёнком..

-Об этом она не рассказала даже мне..

-Я ничего не понимаю.. Мы делаем всё, чтобы она была счастлива! Я даже играю превосходную хозяйку и заботливую мать, чтобы она была рада, а от неё никакой благодарности, лишь только недовольная физиономия и вечное ворчание!

-Успокойся, дорогая, каждому из нас нужен перерыв. Реджина не резиновая и тем более, она девушка..

-Я уже устала от этого!

Я прикрываю дверь. Всё, что не надо было, мои уши услышали. Я не верю.. Я просто не верю своим ушам.. Мама всё это время лишь играла хорошую и ответственную мать, но на деле, как она сказала, она устала от этого.. Как наивно было верить человеку, который тебя обнимал, целовал на ночь и говорил когда-то, что любит..

-Реджина, ты идёшь или нет?! Ужин стынет! – орёт мне мама с кухни. Я одеваюсь и, собрав свои остатки сил в кулак, спускаюсь вниз.

Захожу на кухню.

-Представляете, я сегодня купила несколько корзин для конфет на Хэллоуин почти бесплатно,– она показывает на кухонную тумбу, где стоят вязанные из прутьев корзины.

Джон одобрительно кивает головой и лишь я молчу.

-А ещё мне позвонили с одной тур-фирмы, они хотят, чтобы я, как генеральный директор, работала у них.

-Это бы облегчило нам всем жизнь. Ты же знаешь, что мой возраст с каждым годом не уменьшается, а прибавляется.

-А как вы провели сегодняшний день? Хорошо поиграли в бейсбол?

-Да, отлично,– отвечает Джон,– Реджина пару раз отбила мяч, да и я тряхнул стариной.

-Да.. Джон отлично играет..

-Кстати, мы хотели тебе сказать, что после судебного слушания я и Джон решили снять за городом коттедж, чтобы отдохнуть вдвоём, а затем встретить Алисию с Лизи.. По-моему, это прекрасная идея.

Я доедаю пюре и приступаю к салату. Меня воротит от актёрской игры мамы. Раньше я думала, что она изменилась, стала внимательной и чуткой, но буквально две минуты назад я услышала её настоящее мнение обо всём этом. С другой стороны, а чего ты хотела, Реджина? Ты наивно думала, что твоя мать способна поменяться? Этот человек перестал замечать тебя когда тебе стукнуло пять лет. Все подарки, поздравления и детские праздники организовывал всегда отец, а мама лишь смотрела на это со стороны и удивлялась на что были потрачены деньги. С появлением Элизабет я вообще перестала для неё существовать и это стало причинять мне ещё больше обиды.

-Почему ты такая грустная? Что-то случилось? – спрашивает мама.

Я резким движением с громким стуком по деревянному столу кладу вилку. На кухне становится тихо.

-Тебе самой не противно, мам?!

-Что ты имеешь ввиду?

-То, что ты плохо играешь роль матери, потому что ты уже устала!!

Мама в ответ затыкается и смотрит на Джона. Я встаю изо стола.

-Реджина, ты куда?

-В свою комнату! Надеюсь, ты сможешь отдохнуть от меня за время, пока ты будешь в коттедже! Спасибо, всё было вкусно, пока ты не открыла рот!

Кидаю полотенце на стол и ухожу в свою комнату. Камнем падаю на кровать и, разведя руки, сжимаю одеяло от внутренней обиды. Чувствую, как слёзы наступают и комм в горле начинает меня душить. Задерживаю дыхание. В ушах гул. Я слышу, как бьётся моё сердце. Слёзы скатываются по лицу. Я даю себе слабину. Закрываю дверь на замок, выключаю свет и ложусь в постель, сжимая под собой подушку. Я продолжаю реветь, но при этом сдерживаю свои крики. Это больно...

Достаю дневник и записываю лишь сточку без приветствия: «В следующий раз, Реджина, возьми себе за правило не верить всем подряд! Так меньше пострадаешь ты и все окружающие вокруг тебя! День двадцать девятый.»

День 30.

Вам знакомо то состояние, когда вы провели половину ночи в слезах, а наутро проснулись с оттёкшим лицом и минут двадцать пытаетесь привести его в форму с помощью льда и холодной воды? Если нет, то я вам очень сильно сейчас завидую, ведь я уже двадцать пятую минуту держу на своём лице лёд и попиваю через трубочку вишнёвый сок, который мама специально оставила мне. Вспоминая вчерашнюю ситуацию, мне до сих пор неприятно об этом даже думать, хотя я уже и отошла от того состояния. Сейчас же я испытываю гнев и жажду мести, как бы громко это не звучало. Уже пошла тридцатая минута моего спасения лица и, кажется, это начинает работать. На первый урок я всё равно опоздала, поэтому можно собраться не спеша и пойти в школу ко второму, прямо на урок мистера Франка.

Принимаю душ и, выйдя из ванной комнаты, беру сотовый телефон и начинаю названивать Чакки. Разумеется, его телефон выключен и никак иначе.

Мама и Джон с самого утра уехали из дома, и поэтому я могу целых два дня принадлежать самой себе.

Лениво надеваю на себя джинсы и футболку с кроссовками. Собираю в портфель учебники и выхожу из дома. Из куртки достаю пачку сигарет и закуриваю. Иду медленным шагом, выдыхая сигаретный дым в прохожих. Войдя во двор школы, прохожу мимо кучки спортсменов, девочек-красавиц, которые только и знаю, что сплетничать и вести разговоры о моде и иногда затрагивать тему парней, заядлых любителей школьной программы, среди которых иногда появлялся Чакки. Ищу его глазами в каждой компании и, не найдя, захожу в школу. Прохожу в кабинет литературы. Мистер Франк сидит за своим рабочим столом и, отвернувшись лицом к окну, слегка всхлипывает.