Кристен Эшли - Загадочный мужчина (ЛП)

Я начинала свои дни, сидя на пандусе Тэка на прохладном воздухе, тепло одевшись и смотря на открывающийся вид, попивая кофе и сражаясь с болью в сердце.

А заканчивала свои дни в постели с Тэком.

День или два я спала одна. На третий день, когда я поужинала в одиночестве и пошла спать, дома никого не было, он вернулся поздно ночью и пришел ко мне. Он не был Хоком, поэтому делал все по-другому. Он не прижимался к моей спине, укутывая меня своими объятиями и целуя. Он не укладывался рядом со мной, прижимаясь ко мне и закидываю свою ногу на меня. Вместо этого, он перевернул меня к себе лицом, лежа на спине и прижал к боку.

Я должна была по идеи психануть и уйти на другую кровать. Но ведь я была Гвендолин Пейпер Кидд — глупой идиоткой, поэтому даже не двинулась с места. Я положила голову ему на плечо, согнула руку у него на животе и уснула.

Тэк спал со мной каждую ночь после этого и приходил домой каждый вечер на ужин. Не спорю, я не вдавалась в полемику по этому вопросу, просто плыла по течению. Не могу сказать, что умничала, когда он был рядом, я была просто самой собой, и я чувствовала, что ему это нравилось, но я так и продолжала быть самой собой. Я также старалась не подавать ему никаких сигналов, которые он мог истолковать не так. Я не кокетничала, просто была собой, такой, какая есть.

За исключением, конечно, позволяя ему спать со мной.

Мда.

В основном он предоставлял мне полное пространство, все дни были моими, он появлялся только к ночи, и то вел себя не как захватчик или грабитель. Он поцеловал меня один раз, разбудив утром. Это был не глубокий поцелуй с языком, а поцелуй с языком, жаром и руками, когда все соединилось друг с другом. Его поцелуй послал сильный электрический разряд по всему моему телу, и еще не менее сильные острые разряды по определенным частям моего тела. Этот поцелуй не был похож на поцелуй Хока, который заставлял меня терять голову и лишаться контроля, но это был чертовски великолепный поцелуй.

Затем он поднял голову и прошептал:

— Сегодня нужно уехать пораньше, красавица, но спасибо, что сделала удачным для меня этот день, — потом он поцеловал меня в нос, его ультра-крутая бородка щекотала мою кожу, и встал с кровати. Никакого давления, просто завуалированное обещание.

Поцелуй был великолепен, настолько великолепен, что несколько дней назад он заставил бы меня размечтаться. Но я уже дала себе обещание.

Теперь он вез меня в Денвер, не объясняя причин, но какими бы они ни были, эти причины почему-то требовали от меня повязки на глазах.

Внедорожник остановился, и я спросила:

— Могу я снять повязку сейчас?

— Через минуту, — ответил Тэк.

Я с нетерпением ожидала в машине, потом моя дверь открылась. Тэк осторожно помог мне выйти из внедорожника, продолжая вести меня куда-то, пока мы шли, потом остановился, прижал меня спиной к своей груди, обнял за талию, стянул вверх повязку.

Мы стояли перед моим домом, в котором были новые окна, новые двери и нигде не было дырок от пуль. Большие кирпичи, которые раньше были покрашены в темно-бордовый цвет теперь заполняли всю переднюю часть моего дома, выкрашенные темно-бордовой краской. Сейчас дом был похож на дом, а не субпродукт после битвы.

— Сюрприз, дорогая, — прошептал мне Тэк на ухо.

— Боже мой, — прошептала я в ответ.

Я услышала его тихий смешок, затем он взял меня за руку и повел вверх по ступенькам. Он вставил ключ в замок, потом в еще один замок, а затем распахнул дверь. Он пропустил меня вперед, и мы вошли, и я увидела то, что было сделано снаружи, было также сделано и внутри. Нигде на стенах не было видно следов от пуль. Стены были зашпаклеваны, и ровно покрашены белой краской, видно недавно, потому что я чувствовала запах шпаклевки. Но это было не все. Моей испорченной мебели тоже не было. Полы были отшлифованы и отполированы. С каждой стороны был облицован камин. Все было вычищено и сверкало и даже появилась кое-какая мебель, пригодная для жилья.

— Это твое, — сказал Тэк, повернув мою руку ладонью вверху и опуская в нее ключи.

Я посмотрела на ключи. Тэк продолжил:

— Ты можешь покрасить в любой цвет стены, в какой захочешь, они просто загрунтованы.

Я задрала голову, чтобы взглянуть ему в глаза и почувствовала, как начинают пощипывать мои глаза от слез.

— Тэк... — прошептала я, — не знаю, что и сказать.

Он ухмыльнулся.

— Добро пожаловать домой, детка.

Не думая, я потянулась к нему, обхватила его руками и крепко обняла.

— Спасибо, — прошептала я, прижавшись к его груди.

Он крепко сжал меня в своих объятиях.

А потом сказал:

— Не думаю, что ты сделаешь то, что я скажу тебе, красавица.

Я запрокинула голову назад, но не отпустила его.

— Что?

Его пальцы заскользили по моим волосам, убирая их на плечо, а затем он обхватил мой затылок.

— Если ты не будешь чувствовать себя здесь в безопасности, ты можешь остаться у меня, на сколько захочешь. Но мы расспрашиваем людей, копаем, твоя сестра залегла на дно. Постепенно все успокаивается, это значит, что тебе ничего не угрожает, и ты можешь вернуться домой, если, конечно, хочешь.

Я, конечно, была рада, что все успокаивается, хотя и немного беспокоилась о Джинджер, которая «залегла на дно», но я поняла, что если Тэкс это говорил, то значит так оно и есть.

— Ты хочешь предоставить мне личное пространство? — тихо спросила я.

— Я хочу, Гвен, так должно быть, когда ты приедешь ко мне, ты приедешь ко мне по своему желанию, потому что хочешь этого, а не потому, что должна приехать ко мне. И это должно работать не только с моей стороны, но и с твоей тоже.

Боже, он был хорошим парнем.

Я опустила голову, лбом уперлась в его грудь, он обхватил меня за шею.

— Спасибо, — повторила я ему в грудь.

— Я видел, что ты хотела вернуться домой, — сказал он, и я кивнула ему в грудь. — Ладно, дорогуша, ты пока тут обустраивайся. Я съезжу за твоим компьютером. Шейла поможет собрать твое барахло. Я привезу их тебе.

Я опять задрала голову и посмотрела ему в глаза.

— Я что-нибудь придумаю. Тебе не нужно ездить туда и обратно ради меня.

— Успокойся, детка.

Он был прав. Я должна успокоиться, так и сделала. Я так долго была выбита из колеи нормальной жизни, что сейчас нужно о многом подумать и приять решение.

А он был таким хорошим парнем.

Я потянулась к нему.

— Спасибо.

Он наклонил голову, и я поцеловала, его губы раскрылись. Идиотка, глупая, бестолковая, я открыла свои губы, и его язык скользнул ко мне в рот, и наши языки двигались на ошупь.

Приятно. Очень приятно.

На вкус он был очень хорошим.

Его губы отпустили мои, он поднял голову и поцеловал мой кончик носа.

Потом посмотрел мне в глаза и мягко сказал: