Татьяна Лисицына - Клуб победителей (СИ)

— Максим, позвони, когда с Асей поговоришь, ладно?

— Ладно-ладно.

Карина занесла номер Максима в записную книжку мобильного телефона и вернулась к работе. Ребята, тренировавшиеся на льду, были у нее самыми любимыми. Маленькая, с длинными волосами, которые собирали в высокую прическу на соревнованиях, Наташа и высокий и сильный Сергей. Между ними уже зарождалась любовь, которой они еще не осознавали. Когда замолкли последние аккорды аргентинского танго, партнер нагнулся и поцеловал Наташу в щеку. Девушка, опустив голову, засмущалась, а потом, поймав Каринин взгляд, шутливо присела в реверансе. Раскрасневшиеся и довольные собой ребята подъехали к Карине, и ей пришлось выкинуть из головы все мысли, чтобы указать на ошибки и похвалить. Обязательно похвалить, такое было у Карины правило. Ее ученики должны быть уверены в себе. Во время пятнадцатиминутного перерыва, она снова принялась размышлять об Асе. Надо же какая умница, программы пишет. Карина с компьютером не дружила, и он платил ей тем же. У нее постоянно открывались какие-то окна, терялась информация и прочее, а уж о том, чтобы заставить компьютер плясать под свою музыку, как она шутливо называла программы, и подумать было страшно. И все-таки после того, что она узнала, ей стало легче и еще больше захотелось поделиться с Женей. Потерла лоб: новость хоть и положительная, никак не приближала к цели подобраться к «Клубу победителей». Заметив входящего Олежку с бабушкой, бывшая чемпионка приветливо улыбнулась, и рабочий день продолжился, как обычно.

Проснувшись, Евгений обнаружил Эвелину рядом. Одетая в шелковую ночную рубашку, молодая женщина спала, подложив руку под щеку. Воспользовавшись моментом, Лычкин впился взглядом в ее лицо. Ухоженные дугообразные брови, длинные ресницы, прямой нос с маленькой горбинкой и полные розовые губы. Очень светлая кожа, на правой щеке две маленькие родинки. Эвелина повернулась, одеяло съехало набок, приоткрыв женское тело в слишком сексуальном для обычного сна белье. Разглядел ее всю от ухоженных ногтей на пальцах ног, покрытых алым лаком, до пушистых светлых кос, разлегшихся на подушке двумя змейками. «Она безусловно красива, но я не чувствую, что когда-либо мог желать эту женщину», — подумал Лычкин. Снежные королевы не были в его вкусе. Стараясь не разбудить девушку, встал с постели. Хотелось побыть одному. В ванной плеснул в лицо холодной воды и продолжил осмотр жилища. Раздвинув коричневые шторы, увидел стену. Здравствуй, мир без окон и без воспоминаний! Лычкин наскоро натянул аккуратно сложенную на стуле одежду: черную футболку с улыбающейся рожицей и синие джинсы фирмы «Коллинз». Он что, всегда был таким аккуратистом? Хотя, возможно, та, которая назвалась женой, приступила к обязанностям ухаживать за супругом. Интересно, его ли это одежда? Возможно, нет, но шмотье подходило по размеру. На всякий случай заглянул в шкаф и… замер. На вешалках только женские платья, блузки, юбки и пара брюк. Захлопнул дверцу и, убедившись, что Эвелина еще спит, выскользнул из комнаты, суммируя полученные сведения. Он не почувствовал желания к женщине, рядом с которой проснулся, не обнаружил своих вещей и не смог найти окон. Единственный вывод, поступивший в пульсирующий от кажущейся бесконечной, но уже тупой боли, мозг заключался в том, что его обманывают. Дверь тихо захлопнулась. Евгений осмотрелся. Зеленоватые стены коридорной кишки уходили в обе стороны. Инстинктивно выбрал левое направление, проходя мимо комнат с уменьшающимися номерами, опасался, что оттуда кто-то может появиться.

Так уж получилось, что возникшие в новой жизни люди доверия не внушали. Кишка вылилась в просторное помещение с небольшим белым экраном. Кинотеатр? Выстрелившее в памяти слово заставило Евгения задуматься. Вспомнился фильм «Девять ярдов». Ага, оказывается, некоторая память имеется.

Пара десятков круглых столиков, небольшая сцена, на которой царственно возвышался рояль. Черт, черт, черт. Умею ли я играть? Забрался на сцену и откинул коричневую крышку. Бело-черный ряд клавиш вызвал у Евгения неотвратимое желание погладить их пальцами. Опустился на табурет. Печальные звуки ноктюрна Шопена заполнили помещение. Оказывается, музыкой он когда-то занимался. Доиграв до конца, захлопнул крышку и спустился со сцены. Новое знание подарило надежду. Навыки и умения остались. Значит, не все так уж и плохо. Евгений двинулся дальше, внимательно глядя по сторонам. Отвратительный дневной свет наполнял зеленоватую кишку с рядом дверей, на которых значились цифры. Первый номер заставил мужчину встрепенуться. Перед ним по левую руку зал, за столиками сидели люди и что-то ели. Лычкин вошел и замер, неприлично, заглядевшись на поднос, который нес рыженький парень. Яичница-глазунья, кофе с молоком, белый хлеб.

— Завтрак! — машинально произнес Евгений, почувствовав чувство голода.

— Это не завтрак, — отозвался рыженький, — даже сосисок нет.

— Я бы съел яичницу, — сказал Лычкин.

— Ты что, новенький? Иди и возьми, — парень кивнул в сторону, где на полках располагались тарелки. — Платить не надо. — Лычкин отправился в указанном направлении. Чувствовал, что попал в очень знакомое место. Черт! Он мог бы приготовить любое блюдо из того скудного набора, что были здесь представлены и сказать сколько потребовалось бы продуктов. Машинально взял первую попавшуюся тарелку и уставился на нее. Итак, чтобы приготовить салат на сто человек потребуется пять килограмм соленых огурцов, шесть кило картошки, мяса можно положить поменьше. Еще морковь, консервированный горошек. Появившаяся у стойки девушка в белом колпаке, из-под которого торчала густая темная челка, застала Лычкина врасплох.

— Жень, привет! Яичницу будешь?

— Откуда ты знаешь мое имя?

— Ты че? Забыл? Не появлялся месяца три и все?

— То есть мы знакомы?

— Не могу сказать, что близко, но…

— Ты меня знаешь?

— Я знаю, как тебя зовут и это все. — Девушка обиженно скривилась. — Разве твоя Эвелина даст кому-нибудь с тобой поболтать?

Предохранитель в мозгу Лычкина щелкнул, он почувствовал, что мозг раскалился, а разгадка приблизилась.

Лычкин оставил поднос и заметался в поисках входа на кухню. Девушка с челкой накладывала салат на желтые тарелки.

— Что-то не так с оливье, — заметил Женя, глядя на нее так, словно от ее ответа зависела вся жизнь.

— Колбаса тухлая, — бросил проходящий мимо парень в фартуке.

Лычкин не услышал ответа, вертя головой во все стороны. Запахи, звуки, действия персонала, кроме Челочки, здесь еще работали два парня, казались удивительно знакомыми. Даже жара была привычной. Вытер пот со лба и почувствовал себя дома.