Нора Робертс - Одержимость смертью

И её сердце немного успокоилось, стало биться медленнее, когда на экране возникло лицо Рорка.

— Лейтенант, надеюсь … Что случилось?

— Ничего. Ну, ничего, если не считать пожилую болгарку, истекшую кровью у меня на руках. Я устала, — призналась Ева. — Еду в морг — у нас нестыковка со временем смерти. Нужно заняться этим поскорее, потом переговорить с кучей копов об одном русском танцоре балета. Извини, — добавила она. — Это дело в прямом смысле просто свалилось на меня.

— Встретимся в морге.

— Зачем?

— Ну а где еще могут встретиться муж и жена, если — это мы с тобой? — Ева выглядит бледной, подумал Рорк, её глаза казались слишком темными по сравнению с кожей.

— Да, хорошо. Увидимся.

Когда она отключила связь, Рорк просто уставился на экран своего телефона. Ни слова против? Ева не просто устала, подумал он.

Его лейтенант была явно сама не своя.

Она заблудилась. Ева была уверена, что это невозможно, но она и правда не могла найти дорогу.

Улицы казались слишком многолюдными, слишком запутанными и громкие гудки, которые подгоняли её двигаться, если она медлила на светофорах, заставляли Еву подпрыгивать на сидении. Растерянность превратилась в страх, который каплями пота полз вниз по позвоночнику. Пытаясь бороться с ним, Ева сначала приказала навигатору проложить маршрут, а затем перевела машину в автоматический режим.

Она устала, решила Ева, закрывая глаза. Просто устала. Но внутри нарастало беспокойство, что она заболела — или даже хуже.

Нужно взбодриться, подумала Ева, почти дрожа от облегчения, когда она подъехала к моргу. Обязательно купить банку «Пепси» в торговом автомате, чтобы принять немного кофеина. Может даже взять энергетический батончик, потому как, видит Бог, она умирает с голоду.

«Что не так с воздухом?» — задалась вопросом Ева, оказавшись в белом коридоре. От яркого света, отражавшегося от плитки, болели глаза. Всё это напоминало холодный, ледяной взрыв после душной летней ночи. Хотя под её холодной кожей бежала горячая, как при лихорадке, кровь.

Даллас направлялась к торговым автоматам, запустив руки в карманы, думая о еде и кофеине. На полу между машинами, закрыв лицо руками, сидела плачущая женщина.

— Мне страшно. Мне страшно, — повторяла она. — Меня никто не видит.

— В чем дело? — Когда Ева наклонилась к ней, женщина убрала руки. На её лице, покрытом синяками, отразились шок и то, что можно было бы назвать надеждой.

— Ты меня видишь?

— Конечно вижу. Вам нужен врач. Успокойтесь. Я сейчас кого-нибудь позову, а потом …

— Уже поздно, — слезы побежали по опухшему лицу, когда женщина закачала головой. — Посмотри, что он со мной сделал.

Ева застыла, глядя на открытую рану на затылке женщины, на кровь, запекшуюся на волосах и пропитавшую блузку.

— Держитесь. Просто … — Ева подалась вперед и её ладоньо прошла сквозь руку женщины. — О, Господи.

— Это Ронни, — шмыгая носом, женщина вытирала слезы ребром ладони.

— Кто ты? Какого черта происходит?

— Я не знаю, но мне нужно рассказать об этом кому-нибудь. Это Ронни, — повторила она. — Этот ублюдок. Он разозлился на меня, потому что я помогла Саре уйти от него. Наверное, он следил за мной после работы и, когда я была в парке, напал на меня, заорал и ударил. Он бил меня, а я не могла убежать. Никто не пришел мне на помощь. Никто нас не видел, а Ронни продолжал бить меня, пока я не упала. Он подобрал камень и убил меня. Это ведь неправильно. И что мне теперь делать? Мне страшно быть здесь. Мне страшно быть мертвой.

Ева не могла пошевелиться, она едва могла дышать.

— Этому пора положить конец.

— Ронни убил меня.

Женщина — галлюцинация — вцепилась в неё руками. Рациональная часть мозга Евы кричала ей: «Отбрось её». И продолжала кричать, когда она упала, пытаясь уползти.

— Он убил меня, и теперь я никогда не выйду замуж и не поем мороженое, и не куплю новые туфли, и не выпью с Сарой. Ронни Фостер забил меня камнем в Риверсайд-парке и он может убить еще и Сару. И что дальше?

— Я не знаю.

— Разве я не должна куда-то там попасть? Я не хочу быть здесь. Здесь холодно. Слишком холодно и слишком светло. Иы можешь мне помочь? Я Джанна, Джанна Дорчестер, и я не сделала ничего плохого. Это уже ад?

— Нет, — но Ева не была полностью уверена в своём ответе.

Возможно, в аду холодно и светло. Возможно, ад просто сошел с ума.

— Ева, — Рорк опустился рядом с ней и взял её за руку. — Боже, ты просто горишь. Пойдем.

Он хотел поднять её, но Ева начала сопротивляться.

— Нет, подожди, — шумно втянув в себя воздух, она резко выдохнула. — Ты её не видишь?

Рорк коснулся её лба ладонью.

— Я вижу тебя, ситдящую на полу морга и выглядящую как привидение.

— Как раз его я и вижу, — пробормотала Ева.

— Наверное, он не видит меня потому, что я мертва и всё такое, — сказала Джанна. — Но почему видишь ты?

— Не знаю. Мне нужен Моррис, — Ева обратилась к Рорку. — И, Господи, что-нибудь попить.

— Не бросай меня, — умоляюще произнесла Джанна, снова наклоняя голову так, что Ева увидела уродливую рану, ставшую причиной смерти. — Пожалуйста, не оставляй меня здесь одну.

— Я останусь здесь. Позови Морриса, ладно? Мне просто … нужно побыть тут.

Хорошо, решила Ева. Сначала разберись с тем, что сейчас перед тобой, а затем уже всё остальное.

— И мне бы не помешало выпить чего-нибудь холодного.

Рорк поднялся и, еле слышно ругаясь, заказал ей банку «Пепси».

— Он великолепен, — улыбнулась Джанна, вытирая слёзы. — Мега крут. Твой парень?

— Мы женаты, — пробормотала Ева.

— Тебе здоровски повезло, — ответила Джанна, когда Рорк посмотрел вниз.

— Да, мы женаты, — произнес он. — И я скоро отвезу мою жену к врачу. Сначала я приведу тебе Морриса, а потом мы уйдем отсюда.

— И голос у него тоже сексуальный, — вздохнула Джанна, когда Ева взяла протянутую банку и сделала глоток.

— Спасибо. Я буду здесь, — сказала она, обращаясь как к Джанне, так и к Рорку, — пока ты позовешь Морриса.

И пока Ева сидела, пытаясь понять, стукнулась ли она головой или это просто странный яркий сон, решила провести допрос потерпевшей.

Через несколько минут в коридоре появились Моррис и Рорк.

— Даллас, — Моррис наклонился и приложил руку ко лбу Евы, — у тебя жар.

— Слушай, тебе не поступало тело женщины, смешанная раса, двадцать с небольшим, идентифицирована как Джанна Дорчестер. Забита до смерти в Риверсайд-парке.

— Поступала, совсем недавно. Откуда ты …

— Кто ведет дело?

— Эм-м … Ведущий следователь Стабен.

— Мне нужно с ним связаться. Есть его контакты?

— Конечно. Но ты паршиво выглядишь.

— На самом деле, мне уже лучше, — Еве казалось старанным, насколько внутренний «коп» помог ей, даже несмотря на то, что опрашиваемая уже труп. — И, думаю, мне будет еще лучше, когда я поговорю со Стабеном. Буду благодарна, если скажешь, как с ним связаться.