Алёна Белозерская - Сердце из двух половинок

– Вызовите «Скорую помощь»! – крикнул Эдвард, обняв безжизненное тело друга.

Кто-то растолкал толпу, выхватил Габриэля из рук Эдварда и уложил на землю. Мужчина прощупывал пульс на его шее.

– Габриэль! – выкрикнул он, хлопая по щекам.

Габриэль не видел и не слышал происходившего вокруг него, ему было очень больно. Тело онемело, стало трудно дышать… Он почувствовал, что изо рта у него полилась кровь, и хотел вытереть ее, но не смог пошевелиться. Не было холодно, как и не было страшно, только непереносимая боль накрыла его волной. Габриэль задрожал, начал судорожно хватать воздух губами и вдруг, сильно дернувшись, замер.

Послышался вой сирен, и люди почтительно расступились, пропуская медиков, спешивших на помощь.

– Едем к Клементине, но сначала остановись у магазина, надо купить что-нибудь выпить, – сказал Рафаэль водителю и холодным взглядом посмотрел на Кристиан-Жака.

Сразу же после случившегося Кристиан-Жак позвонил Рафаэлю, и тот немедленно выехал в больницу, куда повезли Габриэля. Эдвард до сих пор не мог прийти в себя и под действием успокоительного не был в состоянии произнести ни слова. Рафаэль оцепенел, увидев тело своего мальчика. Он крепко схватил Габриэля за холодную руку, и его пришлось силой уводить из морга.

– Как это произошло?! – бешено кричал он на Кристиан-Жака в коридоре. – Вы – суки! Вам же было приказано…

Он оборвал себя и отчаянно заплакал, прижимая ладони к морщинистому лицу. Кристиан-Жак позвонил Мартину в Майами и рассказал о смерти Габриэля. Тот немедленно вылетел в Нью-Йорк. Он попросил, чтобы Рафаэль сам сказал Клементине о том, что произошло, так как чувствовал, что это страшное известие должен принести ей кто угодно, только не он.

– Кристиан-Жак, – сиплым голосом окликнул бледного мужчину Рафаэль, – расскажи все по порядку.

Машина остановилась у магазина, и шофер молча вышел, вернувшись через минуту с двумя бутылками виски. Рафаэль одну оставил себе, другую протянул горестно молчавшему Кристиан-Жаку.

– Мы виноваты, – сказал Кристиан-Жак, даже не притронувшись к выпивке. – Но вы же сказали – не приближаться к ним и делать все, чтобы наше присутствие было незаметным.

– Я сказал охранять, а не глазеть на них, черт подери! – взорвался Раф. – Кто остался с Клементиной?

– Патрик.

– Хорошо, – кивнул Раф, – дальше.

– Мы с Риком сидели в машине и были далеко от Габриэля, и, только когда он упал, заметили убегавшего человека. Я бросился к Габриэлю, а Рик – за тем мужиком. Он не догнал его, но запомнил номер машины, на которой тот уехал.

Кристиан-Жак замолчал, и Рафаэль отвернулся, думая, как сказать Клементине о смерти любимого. Он боялся за ее состояние, потому что она была беременна, не знал, как она поведет себя, узнав о случившемся. Раф понимал, что ничем не сможет облегчить ее боль. Габриэль умер, его больше нет. Раф достал платок и громко высморкался. Смуглого мальчишки, которого он учил ездить на велосипеде и который так заразительно смеялся, больше никогда не будет рядом с ними.

Машина остановилась у подъезда.

– Ты идешь со мной, – сказал он Кристиан-Жаку.

Портье остановил было их, но, увидев выражение лица маленького кривоногого человека, пропустил, ни о чем не спросив. Дорога до квартиры Клементины показалась Рафу короткой и страшной. Едва передвигая ноги, он шел вперед, спрашивая неизвестно у кого, почему умер Габриэль, а не он? Ведь мальчик так мало успел увидеть, а он сам прожил такую долгую и никчемную жизнь, гонясь за деньгами, женщинами, лишая жизни других. Почему жизнь наказала этого мальчика? Или она наказывала всех их, отобрав его? Раф повернулся к Кристиан-Жаку. Тот смотрел в стену лифта, и только дергающийся глаз выдавал его напряжение.

Дверь открыла улыбающаяся Клементина, она весело защебетала:

– Рафаэль, ты же только позавчера был у нас в гостях и уже соскучился? Проходите. Здравствуйте, Кристиан-Жак!

Она впустила их и подошла к бару, предлагая выпить. Мужчины молчали, боясь сказать ей правду. Клементина повернулась к ним, держа бокалы в обеих руках, и, увидев их лица, побледнела.

– Габриэль умер, – прохрипел Раф. – Его убили.

Клементина присела на корточки и поставила бокалы на пол.

– Как умер?! – она широко раскрыла глаза, не понимая, о чем он говорит. – Навсегда умер?!

– Его застрелили у кафе, где он встречался со своим другом.

– Это правда? – тихо спросила она, умоляюще глядя на него.

Раф кивнул и зажмурился от набежавших на глаза слез. Открыл глаза – и с ужасом увидел, что Клементина с диким криком поднялась с пола и метнулась на террасу.

– Боже! – воскликнул он, увидев, что она собирается спрыгнуть вниз.

Кристиан-Жак мгновенно схватил ее за плечи, потянул на себя, и они оба упали на пол. Клементина яростно отбивалась, пытаясь освободиться от рук, крепко державших ее и не дававших ей подняться.

– А-а! – кричала она, как раненое животное. – Отпусти меня, скотина!

Кристиан-Жак с трудом поднялся и потащил ее, бешено упиравшуюся, назад в гостиную. Она хваталась руками за раскладные стулья, ломая ногти, пытаясь удержаться, но силы были не равны. Он втянул ее в комнату и прижал к дивану. Рафаэль помчался в кухню за водой и умолял ее выпить, чтобы успокоиться, но она выбила стакан из его рук и громко застонала, порываясь подняться. Кристиан-Жак силой удерживал ее на месте, но она так дико сопротивлялась, что он боялся упустить ее.

Рафаэль закрыл все окна в комнате и выход на террасу.

– Отпусти меня, – вдруг спокойно сказала Клементина. – Я не прыгну.

Кристиан-Жак разжал руки, но был настороже, готовый в любой момент броситься к ней и снова схватить, защищая от нее же самой. В полубессознательном состоянии Клементина вынула серьги из ушей и сняла обувь. Она смотрела прямо перед собой и что-то шептала, но что именно, мужчины не могли понять. Затем она поднялась и с ненавистью посмотрела на Рафаэля.

– Это все Мартин, – сказала она. – Это он убил Габриэля!

Клементина бросилась к двери, но Кристиан-Жак удержал ее.

– Мартин не мог убить своего племянника, – защищался Раф. – Тем более что он в Майами.

– Он послал кого-то, чтобы убили моего Габриэля, лишь бы не дать нам быть вместе! Он ненавидел меня и не хотел, чтобы Габриэль любил меня! Отпусти меня, Кристиан-Жак, я пойду.

– Куда? – тихо спросил он, прижимая Клементину к себе.

– Отпусти, я пойду к Габриэлю. Я хочу видеть его.

– Не сейчас.

Клементина вдруг качнулась вперед и обмякла в крепких объятиях Кристиан-Жака.

Ярко светило солнце, словно даря всю свою любовь Габриэлю. Мартин не слушал, о чем говорит священник, он смотрел на людей, скорбевших по его мальчику. Школьные и студенческие друзья, коллеги по работе, Эдвард, обнимавший рыдающую Доминик, Роза, убитая горем и поэтому не понимающая, почему она здесь находится, Рафаэль, поддерживавший старую Инзе… Не было только Клементины: она лежала в больнице.