Татьяна Тронина - Интриганка

Да, совместное распитие алкоголя делает людей друзьями…

Для начала Лука позвонил Зое.

– Алло… Кто это? – отозвалась она, наверное, увидев на экране телефона незнакомый номер.

– Привет. Это я.

– Кто я?

– Лука.

Пауза.

– Я хочу извиниться, Зоя. Я негодяй и скотина. Я не должен был так поступать с тобой. Как ты себя чувствуешь? Все в порядке? Тебе нужна помощь?

Тишина.

Потом голос Зои:

– Если можно, не звони мне больше.

– Зоя! Зоя, да погоди ты! Я серьезно, я от себя сейчас, не от Полины. Ты…

Но он не успел договорить – в трубке раздались короткие гудки. Зоя нажала на «отбой».

Еще никогда Лука не чувствовал себя так скверно. Он был готов на все – лишь бы Зоя его простила.

«Нет, не простила, а другое… – тут же возразил он сам себе. – Пусть она меня ненавидит и проклинает сколько угодно, но лишь бы она не переживала так и не мучилась больше…»

Лука не звонил ей уже третий день. Ну и Полина ему тоже не звонила – не хватало еще ей, женщине, унижаться перед мужчиной.

Лука ревновал к Ярику.

Это глупо – они ведь просто болтали. Ярик – смешной парень, безобидный, хотя и корчит из себя крутого…

Полина насквозь этого «крутого пацана» видела. Влюблен до безумия в нее, умирает от нежности и ничего сделать с собой не может.

Она уже несколько раз встречалась с Яриком – вполне себе невинно гуляли по Москве, держась за руки; сидели в кафе. Она даже пару раз побывала у Ярика в гостях. Но ничего предосудительного! Познакомилась с младшим братом Ярика, Володей, и их мамой, еще не старой женщиной.

Полине нравилось дружить, именно дружить, с мужчинами, подобными Ярику: крупными, высокими, мощными, внешне очень угрожающего вида, потому что в душе они, такие мужчины, обычно добрые и доверчивые, словно дети, и так смешно за ними наблюдать; очень порядочные и скромные, не способные ударить женщину, обидеть ее – по-старомодному благородные, словом.

Лука же твердил, что опасно связываться с бандитом (он почему-то принимал Ярика за бандита), что Ярик может каким-то образом навредить Полине, доставить неприятности.

А Ярик – влюбленный дурачок – вздумал чуть не каждый день приезжать к ее дому и стоять под окнами. Но с ним в любом случае ничего серьезного быть не может.

Она просто общается по-дружески. А Лука вдруг взбеленился… Нашел к кому ревновать! Взял да уехал. Мог бы подойти, поговорить, разобраться…

После бегства Луки Полина, недолго думая, села в машину к Ярику. Они катались по набережной Москвы-реки, потом вышли и долго, завороженно смотрели на замерзший, потрескавшийся лед… «Чего ты все молчишь, Ярик, только «да-нет» из тебя вытянуть можно… Девушку надо развлекать! Расскажи чего-нибудь», – потребовала она капризно.

И что вы думаете? Ярик принялся рассказывать анекдоты, словно его прорвало. Глупые, смешные, грубые, детские какие-то даже…

Полина хохотала, словно сумасшедшая. А Ярик, счастливый, после каждого приступа ее хохота, обрушивал на молодую женщину новую порцию анекдотов.

На прощание он хотел ее поцеловать. Но Полина не позволила, погрозила пальцем, словно ребенку – ай-ай-ай, нельзя. Ярик беспрекословно ее слушался. В его влюбленности заключалось нечто, вызывающее умиление…

Приятно, когда тебя так любят. Обожание Ярика грело Полину… Но сама она любила другого мужчину – Луку. Гадкого, совсем не сентиментального, временами злого и насмешливого, очень холеного, очень красивого, избалованного женским вниманием, испорченного даже.

Такая уж была у Полины натура – не возбуждали ее мужчины правильные и порядочные. Они казались ей бесконечно скучными. Уж лучше в гроб, чем всю жизнь посвятить «идеальному» мужу.

Ведь для чего нужен идеальный муж? Чтобы максимально удобно было строить семейную жизнь – растить детей, копить на квартиру, на дачу, на машину… Любви в подобных отношениях мало. То есть она может присутствовать, в виде приятного бонуса, но сие случается весьма редко. А что есть? Есть дружба, есть партнерство, что тоже само по себе неплохо.

Но и не хорошо. Потому что жизнь дается человеку один раз. И самое бесценное – это чувства. Сильные чувства. Яркие впечатления. Когда сердце бьется и дыхание прерывается. Когда – то в жар, то в холод. И каждый день – словно последний…

Зачем отказываться от этого, превращаться в муравья, вместе со своим кланом занятого всю свою жизнь постройкой удобного муравейника? Ну да, построишь ты свой муравейник, как миллионы сородичей, потом подохнешь, и что – в этом счастье, что ли?

Полина с самого детства не любила в окружающих это стремление жить по плану. Люди – они какие-то в массе своей одинаковые и скучные. Ставят себе одинаковые задачи – сделать карьеру, создать семью. Те же муравьи!

Нет, всякие бездельники и обломовы, любящие поваляться на диване – тоже не пример, они не муравьи, а трутни.

Настоящий человек не должен быть ни муравьем, ни трутнем. А уникальным существом, далеким от всякого распорядка, не готовым превращать свою единственную жизнь в избитый штамп.

Если и выбирать себе в спутники мужчину, то самого необыкновенного. Если и выбирать – то любовь и страсти, а не буржуазную модель семьи. Если и быть художником – то гениальным.

Вот Зоя, например.

Полина всю жизнь считала, что выбрала себе подругу по душе – такую же интересную, яркую личность, как и она сама, Полина. Такую же творческую.

Ан нет!

Постепенно, с годами, Зоя превратилась в скучнейшую, закомплексованную тетку, которая разменяла свой дар, стала торговкой от искусства. Да, современному художнику нелегко живется, но и что теперь, лепить надгробия, только потому, что за них хорошо платят?

Зоя, наверное, мечтала создать семью, но у нее ничего не получалось. И о детях мечтала.

Постепенно, с годами, Полина стала чувствовать, как Зоя ей завидует: ее внешности, успеху у мужчин, тому, что у Полины есть дети и любящая мамочка (у самой Зои никого из родных не осталось). Зоя завидовала таланту Полины и даже тому, что Полина не гналась за деньгами, являлась внутренне свободным человеком.

Зоя постоянно лезла в жизнь Полины, давала советы, надоедала… Как рисовать, как жить, каких мужчин выбирать, как воспитывать мужчин, как Полине строить отношения со своей мамой… Ну, и в результате получила то, чего заслуживала. Полина сумела щелкнуть Зою по носу, изящно поставить ее на место.

Они больше не подруги. На-до-е-ло.

…Раннее утро. Мальчишки в школе. Мать на кухне, Полина у себя в комнате, рисует букет сирени, по памяти. Сирень, яблоки, а рядом, на стене – паутинка, в которой беспомощно повисла бабочка крыльями вниз. Жизнь и смерть… Без паутины с бабочкой натюрморт выглядел бы банальным, без «изюминки».