Элен Бронтэ - Скандал в светском обществе

Энн чуть задержалась, чтобы переменить строгое платье на более легкое, светло-синее, подходившее к цвету глаз, и, проходя через террасу, остановилась поздороваться с экономкой. Хозяйка дома дала понять гувернантке, что не возражает против ее присутствия в обществе, когда Джорджина присоединяется к гостям, если мисс Данфорт будет выглядеть подобающим образом.

Эмма приветливо ответила девушке, и Энн хотела уже что-то спросить, когда ее взгляд скользнул по лужайке в поисках Джорджины. Она вдруг замерла, не закончив фразу, и удивленная миссис Верней обернулась, чтобы посмотреть, что отвлекло молодую леди.

Беседуя, трое джентльменов приблизились к террасе, но лишь один из них стоял лицом к дому — мистер Райенфорд. Внезапно потерявшая дар речи гувернантка не к месту вспомнила фразу, столь часто встречавшуюся в романах, что вызывало у нее насмешку: «И вдруг героиня увидела Его!»

Как с грустью потом думала мисс Данфорт, в этих нескольких словах заключена неоспоримая истина, даже слово «Его», написанное с прописной буквы, должно писаться именно так, и никак иначе.

Эмма сразу поняла, что случилось, уж очень Энн в эту минуту напоминала Сильвию. «О нет, только не это! — в ужасе подумала экономка. — Как будто в этом доме мало одного разбитого сердца! Надеюсь, мисс Данфорт благоразумная девушка и понимает, что ей не стоит влюбляться в джентльмена вроде Райенфорда. Придется мне ей кое-что объяснить».

— Что с вами? — поспешно спросила миссис Верней, чтобы отвлечь гувернантку от созерцания молодого человека, который, похоже, заметил на террасе хорошенькую девушку, так как его улыбка стала еще лучезарнее.

— Как зовут того джентльмена? — Энн тотчас должна была это узнать.

— Мистер Райенфорд, — сухо ответила Эмма. — Самый известный повеса в наших краях. Множество леди утратили из-за него покой и сон, а он лишь наслаждается своей популярностью и навряд ли когда-нибудь изменится.

Если мисс Данфорт и поняла намек и заметила, как экономка подчеркнула слово «леди», то ничем этого не показала. Поблагодарив миссис Верней, Энн направилась в сад, чтобы понаблюдать за манерами Джорджины и решить, что надо улучшить. Правда, ее попытки сосредоточиться оказались тщетными — все время, пока она провела в саду, гувернантка искала глазами не Джорджину, а Его. К счастью, светские дамы обращали на нее слишком мало внимания, чтобы отметить ее неподобающее поведение. А за чайным столом Энн была усажена в самом дальнем конце и не могла видеть мистера Райенфорда, сидевшего рядом с хозяйкой дома по одну сторону с нею.

Кеннет Райенфорд сразу заметил девушку, остановившуюся на террасе и не сводящую с него удивленно-восторженного взгляда. «Еще одна, — отстраненно подумал он. — Кто же это? Ни разу ее раньше не видел».

Он почувствовал легкий интерес, когда молодая леди спустилась в сад, и понял, что она старше, чем ему показалось вначале. «Хорошо бы эта леди была замужем, тогда я мог бы…» — Райенфорда отвлек каким-то вопросом мистер Ричмонд, но повеса успел рассмотреть, что платье девушки, пусть и модного фасона, сшито из дешевой ткани и почти лишено отделки. Хозяин дома очень быстро раскрыл тайну незнакомки, сообщив друзьям, что некая мисс Данфорт заняла место гувернантки его младшей дочери.

«Гувернантка! Я должен был сообразить, кто она, по платью, — Райенфорд проводил девушку взглядом. — Навряд ли задержится здесь, как и те, кто был до нее. Малышка Джорджина этого не допустит. А значит, я вполне могу рассчитывать на короткий роман, прежде чем мисс Данфорт покинет дом. В следующий раз привезу какой-нибудь подарок младшей мисс Ричмонд, и это позволит мне заговорить с ее гувернанткой».

Спустя неделю хозяйка пожелала обсудить с миссис Верней список гостей, которые должны были провести в Ричмонд-холле четыре или пять недель. Эмме предстояло множество хлопот с подготовкой комнат для леди, джентльменов и их слуг, следовало продумать все до мелочей — какие цветы поставить в ту или иную спальню, не допустить, чтобы комнаты молодых леди и джентльменов оказались рядом, проследить, чтобы у дам старшего возраста были самые удобные кровати с грелками… У неопытной экономки голова бы пошла кругом от всего этого, но Эмма уже не считала себя таковой. Составление списков помогало ей не упустить ни одну важную деталь, и после отъезда гостей миссис Ричмонд обычно находила несколько благодарственных слов для миссис Верней.

Сегодня Эмма принесла с собой книжку для записей, присела возле прелестного бюро, взяла перо и приготовилась слушать наставления хозяйки со всем вниманием, пусть даже та неизменно повторялась и говорила много лишнего. — Итак, сперва запишите все имена, — торжественно объявила миссис Ричмонд. — Прежде всего это леди Фелтвик с дочерью Шарлоттой и воспитанницей, мисс Джейн Гартнер. Их комнаты должны быть расположены поблизости друг от друга. Думаю, подойдут голубая, желтая и ситцевая спальни на третьем этаже. Мисс Гартнер может занять ситцевую комнату.

Эмма сделала пометку в своей книге. Ей сразу стало ясно, что отношение леди Фелтвик к дочери и мисс Гартнер заметно разнится, и это очевидно.

— Конечно, к нам приедут Милберны, — продолжила хозяйка. — Вы ведь помните, что она не выносит желтый цвет.

Миссис Ричмонд говорила утвердительно, и Эмма лишь коротко кивнула — это были давние друзья, а с миссис Милберн хозяйка даже состояла в отдаленном родстве.

— Мистер Беркли приедет вместе с ними? — осведомилась миссис Верней.

— Безусловно, леди Фелтвик просила меня пригласить его, но и без этой просьбы я знала, что Марджери привезет своего племянника. Надеюсь, до окончания их визита мы отпразднуем помолвку мисс Шарлотты и мистера Беркли!

Экономка слышала, что миссис Милберн тщательно оберегает племянника от излишнего внимания со стороны леди, не подходящих, по ее мнению, на роль супруги этого весьма состоятельного молодого джентльмена. Очевидно, дочь леди Фелтвик представлялась удачной партией, и обе стороны очень быстро сумеют договориться. А значит, в Ричмонд-холле будет устроен еще один бал, в дополнение к тем, что хозяйка уже запланировала на лето.

— Еще мы ожидаем визита Квинстонов и их друга, мистера Рэндалла. Я так рада, что супруги приедут без детей: близнецы становятся просто невыносимыми!

Рука Эммы дрогнула, и после тщательно выведенной заглавной «М» на бумаге остался невнятный росчерк.

— Рэндалла? — переспросила она, надеясь, что ослышалась.

— Мистер Джон Рэндалл — старинный друг Квинстонов, они попросили меня пригласить и его тоже. Недавно он пережил семейную трагедию и нуждается в перемене обстановки и приятном обществе, — охотно пояснила миссис Ричмонд.