Мария Очаковская - Книга предсказанных судеб

Пижамы на ней уже не было, ее сменило строгое шерстяное платье с высоким воротником. Папильотки тоже исчезли.

– Ах, Аньес, о чем вы говорите! Я ваш поверенный и всегда к вашим услугам. Сейчас мы наметим, как нам надлежит действовать… – с чувством возразил нотариус, в глубине души поражаясь ее железной выдержке.

– Не беспокойтесь, дорогой Поль, позвольте мне все сначала объяснить… дело в том, что… тело пропало!

– То есть как пропало?! – воскликнул мэтр.

Аньес лишь развела руками.

Они поднялись на второй этаж, осмотрели разбитое окно, и графиня вкратце рассказала о том, что произошло: не спалось, услышала шаги, встала, взяла из оружейного шкафа пистолет, спустилась и, увидев незнакомца, выстрелила. Он вскрикнул и выпал в окно.

– Немного придя в себя, я выглянула наружу и… никакого трупа не обнаружила! – торжествующе заключила графиня. – Посмотрите и убедитесь сами!

Нотариус ответил ей вопросительным взглядом.

– Да, да. Труп исчез! Потом, набравшись смелости и отыскав фонарь, я вышла в сад и все еще раз проверила. – При этих словах на губах Аньес появилась озорная улыбка. – Я тотчас перезвонила вам, но вас, увы, не застала.

Мэтр на секунду прикрыл глаза, как бы стараясь привести свои мысли в порядок.

– Но, мадам, даже если трупа нет и похититель не ранен, факт остается фактом – незаконное проникновение. Нам следует немедленно позвонить в полицию! Возможно, что-то пропало, – быстро заговорил нотариус, но, заметив, что его собеседница нахмурила брови, продолжил в уже менее официальной манере: – Дорогая Аньес, поймите, так полагается. Полицейские должны все осмотреть, зафиксировать. Тем более что на вызов приедет Гастон. Помните его, он ваш крестник? Ну же… такой милый, хороший мальчик… Что скажете? Звоним?

– Я предлагаю компромисс, Поль, – помолчав, без энтузиазма произнесла дама. – Давайте позвоним ему утром. А сейчас нам обоим не помешает успокоить нервы. Может, выпьем по рюмочке?

Они вернулись в гостиную. Наблюдая за тем, как хозяйка разливает коньяк, нотариус усмехнулся: даже если бы кто-то задумал устроить здесь публичное самосожжение, то успокаивать нервы понадобилось бы всем, кроме ее светлости.

– Прискорбно, что все это произошло в отсутствие Шарля, – возобновил разговор Гренадье. – Когда он возвращается?

– Возможно, уже завтра. – Поставив перед нотариусом хрустальный бокал, графиня с довольной улыбкой села в кресло.

– Скажите, мадам, хорошо ли вы рассмотрели этого мерзавца?

– Не совсем. Было темно, – после короткого раздумья ответила она. – Мне припоминаются лишь его очертания. Пропорциональная фигура, как на скульптурах Слютера, плечи широкие, красивая форма головы – это я легко рассмотрела, у него короткая стрижка. И еще я помню очень крупные кисти рук… кстати, он что-то держал в одной…

– Вот именно! Это очень важно! Я как раз хотел попросить вас внимательно все осмотреть на предмет пропажи, – стараясь избегать назидательности, произнес Гренадье, – у вас в доме немало ценных вещей. Вы сказали, что застали его в галерее… а там, сколько я помню, висит ваш Делакруа?

– Делакруа… – Дама чуть заметно вздрогнула, поспешно встала, извинилась, вышла из комнаты и через минуту вернулась с прежним невозмутимым выражением лица. В руках у нее был некий предмет в бархатном чехле.

– Что касается Делакруа, дорогой Поль, впрочем, как и Давида… то теперь это всего лишь копии.

– Ах да, конечно… понимаю. – Нотариус сокрушенно кивнул, перевел взгляд на свою рюмку и, с удовольствием сделав маленький глоток, продолжил: – А как же…

– Уверяю вас, мэтр, здесь нет больше ничего, кроме старого хлама, – перебила его графиня, обводя взглядом гостиную.

– Мадам, это ваше суждение несомненно преувеличено! С вашей стороны по меньшей мере легкомысленно жить в доме, где даже не установлена охранная сигнализация. Я давно предлагал вам…

– Признаться, Поль, есть всего одна вещь, сохранность которой меня беспокоит. – Сухие, морщинистые руки хозяйки принялись привычно развязывать тесемки бархатного чехла. На стол перед нотариусом легла роскошная старинная книга. – Вы знаете, в последнее время я нередко достаю ее и листаю… Здесь вся наша история, былая слава и честь…

– О да, великолепный фолиант, настоящее сокровище! Мадам, тем паче нельзя же так! Без сигнализации.

– Ох уж эти электронные штуки, по мне, от них больше вреда, чем пользы.

– Тогда все можно решить еще проще – абонировать ячейку в банке. А лучше… Вы уж простите, что докучаю, но как ваш поверенный я обязан дать совет: я посвящен в ваши финансовые обстоятельства… подумайте еще раз, не лучше ли будет продать эту вещь?

– Вы можете считать меня суеверной, но в роду Помаров веками передается легенда о том, что если эта книга уйдет из семьи, то и мы исчезнем.

– Аньес, я от кого угодно ожидал услышать такое, но не от вас.

– Можете считать меня безумной, но я в это верю, – усмехнулась графиня.

Видно было, что Гренадье хотел что-то возразить, но никак не решался. Допив коньяк, он придвинулся ближе к ней и тихо сказал:

– Простите, мне горько это говорить, но вы сами знаете, что наследник…

– Не стоит напоминать мне о моем замечательном сыне, – тотчас перебила его графиня. – Почти шесть месяцев я его не слышала и, возможно, еще столько же не услышу…

Тут резким движением графиня придвинула к себе фолиант и внимательно посмотрела на раскрытую наугад страницу. Улыбка скользнула по ее губам, она захлопнула часослов и жестко произнесла:

– Мэтр, эта книга не продается.

По горячим следам незваного ночного гостя найти не удалось. Полицейское расследование в маленьком провинциальном Помаре велось неспешно и ни к чему так и не привело. Недели через три мэтр Гренадье встретил графиню в аббатстве после воскресной мессы – Аньес всегда сохраняла верность традициям… В церкви у Помаров имелась своя особая скамья, стоящая в первом ряду. Почтенная дама находилась в самом отменном расположении духа. В изысканном костюме, с обаятельной улыбкой, изящная, грациозная, она приветливо раскланивалась со всеми, кто подходил к ней, и больше напоминала молодую актрису, играющую роль пожилой дамы.

– Представьте, Гастон забрал пистолет моего деда на баллистическую экспертизу! Не припомню, чтобы кто-то в последние семьдесят лет из него стрелял! – смеясь, рассказала ему Аньес.

– Я давно не видел вас такой веселой! – удивился Гренадье.

– Вы правы, Поль. Пойдемте ко мне на рюмочку, нам есть что отметить. Нынче утром я узнала, что стала бабушкой. Возможно, теперь стоит подумать о новом завещании.

Подмосковье, пос. Болшево. Пять лет спустя