Екатерина Островская - Нет места женщине

Но до вечера было еще далеко, и они вдвоем вышли изучить райончик, в котором придется жить: найти магазины с недорогими продуктами, узнать, где расположены отделения банков и банкоматы. Спускаясь по лестнице, Лика вдруг вспомнила:

– Перед самым отъездом из гостиницы ко мне подошел Луиджи…

– Кто такой Луиджи? – не понял Александр Сергеевич.

– Бармен, которого вы просили кое-что узнать. Так вот, он сообщил название виллы, которую купил русский, – «Грот». И даже красочно описал ее. По его словам, эта превосходная резиденция находится прямо на склоне горы, откуда открывается вид на море и на саму гору, в гроте которой в прошлом веке нашли неповрежденный скелет пещерного человека и кости саблезубых тигров. Вилла большая, ее окружает кирпичный забор, оборудованный камерами видеонаблюдения. Живет ли там владелец постоянно, Луиджи не знает, но высказал предположение, что русский, скорее всего, бывает там редко. Иначе по улицам ходили бы пьяные цыгане с не менее пьяными медведями…

– Это все, что бармен сообщил?

– Нет. Еще он узнал, как зовут того человека. Если вас интересует, его фамилия Ларин.

– Да и бог с ним, – махнул рукой Александр Сергеевич и открыл дверь перед Ликой, выпуская ее на ослепленную солнцем улицу.

К вечеру начался дождь. Порывистый ветер нервно швырял пригоршнями крупные капли в стекла окон, за которыми, размытая туманом, едва проглядывала каменная башня Ордена тамплиеров. Слушая шум дождя, Лика решила, что поездка в отель «Пунто россо» отменяется, а потому едва не упустила Александра Сергеевича – тот пытался тихо выскользнуть из квартиры.

– Я с вами, как и договаривались.

Лика открывала зонтик, когда рядом остановилась машина такси. За рулем оказался тот самый водитель, хозяин их квартиры.

– В «Неандертал»? – поинтересовался он.

– Нет, в отель «Пунто россо», – ответил Александр Сергеевич и добавил: – Престо!

– Десяти дней не прошло, а вы уже по-итальянски говорите, – восхитился водитель.

Лика тоже удивилась. И откуда столь глубокие познания?

Тут Александр Сергеевич улыбнулся и спросил у Лики:

– Если бы я произнес «аллегро модерато», вы бы так же удивились?

– Ой, я как-то забыла, что итальянский – родной язык для всех музыкантов. Что ж, набора музыкальных терминов вам должно хватить для общения с местным населением.

– Вряд ли, – вздохнул собеседник. – Из прочих слов я знаю лишь «соле мио» и «феличита».

В «Пунто россо» они вбежали немного намокшими. Направились в бар и заказали по чашке кофе. Устроились за столиком, а когда официант принес им заказ, Лика показала на рояль.

– А почему без музыки?

– Увы, синьора, сегодня наш музыкант отдыхает.

– Так вы уже нашли себе пианиста? – удивилась она. – Вообще-то я привезла вам из России известного исполнителя.

Казалось, разговор на том и закончился, но через несколько минут официант появился в компании менеджера, который подошел и поинтересовался, действительно ли синьор ищет работу. Лика ответила, что известный русский музыкант приехал сюда отдохнуть и за вдохновением, но ему нужно постоянно играть, чтобы не потерять форму. Номеров же с роялем ни в одной из гостиниц Сан-Феличе нет, зато можно играть в пиано-баре. И зарабатывать заодно, добавила девушка, улыбнувшись.

Менеджер догадался, что собеседница шутит, и спросил, когда синьор может приступить.

Домой они вернулись около часа ночи. Александр Сергеевич целый вечер играл под аплодисменты, но заработал всего двадцать евро. Правда, ему пообещали семьсот пятьдесят каждый месяц от отеля, если не будет нареканий на его игру и поведение. А Лике сказали, что если потребуется гид со знанием русского языка, то с ней свяжутся. Хотя вообще-то у них при гостинице такие люди есть.

Но уже через два дня ей позвонили и сообщили, что имеется возможность заработать. Только девушка никому не должна говорить, от кого она водит группы, в смысле, должна забыть название отеля. А если полицейские спросят, почему она разъезжает с туристами, надо отвечать, что это ее старые друзья, которые приехали сюда, наслушавшись о красоте здешних мест и уникальном климате.

– А могу ли я официально попросить разрешение на работу? – поинтересовалась Лика.

– Да вы что! – удивилась позвонившая ей служащая отеля. – Сейчас кризис, безработица, а тут еще приезжие отнимают хлеб у местных жителей.

Группа оказалась небольшая: двое мужчин и женщина. Лика три дня пробыла с ними, но так и не поняла, кому из мужчин дама приходится женой. С обоими она вела себя одинаково сдержанно. Все трое негромко переговаривались между собой и много вопросов Лике не задавали. На арендованном автомобиле девушка возила их по побережью. Вернее, вел машину один из мужчин, прислушиваясь к подсказкам навигатора. Лика сидела на переднем пассажирском кресле, а женщина со вторым мужчиной располагались сзади, на некотором отдалении друг от друга. Фотографировали они много, порой даже там, где, казалось, удачного снимка не получится. Причем редко фотографировали друг друга, чаще снимали панорамные виды или ничего не значащие объекты, вроде бензозаправок, придорожных кафе, съездов с дороги и автомобильных развязок.

В последний день клиенты попросили показать им гору Чирчеа. Лика вместе с ними карабкалась на вершину, а когда поднялась, то чуть не задохнулась от свежего воздуха и красоты открывшегося вида. Один из мужчин начал снимать панораму на камеру. Причем старался, чтобы в объектив не попали его спутники или Лика. Прервав съемку, он показал рукой на крыши нескольких зданий на склоне горы.

– А там что?

– Чья-то вилла, – пожала плечами Лика. – Определенно могу лишь сказать, что принадлежит она человеку не бедному: Ривьера ди Улиссе, иными словами, побережье Одиссея – любимое место отдыха римских императоров. Ниже нас находится грот, в котором в 1939 году нашли прекрасно сохранившийся скелет неандертальца и кости древних животных – пещерных медведей, саблезубых тигров, оленей… А в пещере на вершине горы обнаружили мраморную голову волшебницы Цирцеи – той самой, которая, по мифам, превратила спутников Одиссея в свиней…

– Почему только голову нашли? – поинтересовалась женщина.

– А тело расчленили и закопали в разных местах, – объяснил ей спутник без тени улыбки, – вот почему древнеримская полиция так и не раскрыла это преступление.

При расставании этот же мужчина, протянув триста евро, поинтересовался, сколько Лика должна отдать отелю из своего заработка. А узнав, что Лика ни с кем не делится, протянул еще две двадцатки:

– На всякий случай.

К сожалению, такая работа подворачивалась крайне редко. Пару раз Лика свозила в Помпеи компании пожилых французов. Один раз ее наняла гидом группа немецких студенток, из которых только одна с грехом пополам могла объясняться на итальянском и французском. Но девочки просили лишь прошвырнуться с ними по магазинам с распродажами.