Анна Малышева - Любовь холоднее смерти

Лида только плечами пожала. Она опасалась, что скромным стоянием на лестничной площадке дело не ограничится. Ее подруга удивительно ловко проникала, куда хотела, а в том, что ей сегодня хотелось в гости, девушка даже не сомневалась. Но что было делать?

Они отсидели все лекции, обменяли книги в библиотеке и, наконец, вышли на свежий воздух. Все утро, весь день шел снег, и Лида невольно улыбнулась, увидев, какими светлыми и праздничными стали институтский дворик и Тверской бульвар за ним. Света тоже оглядывала двор, но без восхищения. Она как будто искала кого-то глазами и, не найдя, потянула Лиду к воротам:

– Давай скорее, у меня времени нет.

«Может, она и не задержится, – понадеялась девушка, когда они ехали в метро. – Совсем не хочется, чтобы Светка проторчала у меня допоздна…»

Войдя во двор, Света огляделась – одновременно напряженно и недовольно. Бросила косой взгляд на помойку, потом задрала голову, рассматривая окна.

– На каком ты этаже? – спросила она.

– На третьем. Разве брат тебе не сказал? – не выдержала Лида.

Та красноречиво на нее взглянула и вошла в подъезд. Лида поднималась первой, Света следовала за ней, чуть поотстав, оглядывая облупленные стены и треснутые стекла, как нечто поразительное, никогда прежде невиданное и требующее большого внимания. Лида даже удивилась:

– Неужели все так плохо?

– Нет, просто интересно… Это твоя квартира? У тебя есть ключи?

Лида вместо ответа отперла дверь. Никто не вышел ей навстречу, из кухни не слышалось ни шипения масла на сковороде, ни звука льющейся воды.

– Моя комната – там, – показала она Свете, которая нерешительно топталась у порога. – Ну иди же. Ты ведь не собираешься, в самом деле, стоять на лестнице? Пока я еще все найду…

Света держалась как-то испуганно и робко, совсем не похоже на свою всегдашнюю манеру. Она торопливо пересекла коридор и, едва дождавшись, когда Лида откроет свою комнату, шмыгнула туда первой.

Та не переставала удивляться. Ей показалось, что подруга чем-то напугана, но чего тут было бояться? Света по-прежнему напряженно оглядела стены, мебель, даже себя в зеркале на дверце шкафа… Осторожно присела на застланную постель.

– Тут очень хорошо, – тихо сказала она. – А твоей хозяйки нет?

– Кажется, нет. Впрочем, она вообще не шумная. Напьется, лежит у себя в комнате и читает. Тем более, вчера мы немножко поссорились из-за Алеши… – Лида подошла к письменному столу и принялась выдвигать ящики, отыскивая нужные тетради. – То есть не поссорились, а так… Не сошлись во мнениях.

– Как ее зовут, ты говорила?

– Вера Сергеевна. Только я тебе этого не говорила. А фамилия, – припомнила Лида, – Штосс. Интересно, да?

– Она немка, – как-то машинально уточнила Света.

– Скорее всего, да. Ты бы ее видела! Очень привлекательная женщина… Прямо как из старого американского кино.

– А глаза какие? – задала Света совсем уж неожиданный вопрос.

Лида удивленно на нее взглянула, но, когда поняла, что та спрашивает серьезно, добросовестно постаралась припомнить.

– Очень интересные, – ответила она после паузы, продолжая переворачивать ящики вверх дном. – Даже трудно описать цвет. Сперва мне казалось, что они серо-голубые, но сейчас думается, что оттенок другой. Необычный такой, лиловый.

– Лиловый или сиреневый?

– Ну, я не вижу особой разницы. По-моему, сиреневый – это выгоревший лиловый. А почему ты спрашиваешь? – все больше недоумевала Лида, выбрасывая на стол одну разбухшую тетрадь за другой.

– Да так, – уклончиво ответила та и тут же высказала пожелание осмотреть квартиру.

Лида согласилась:

– Если есть желание – посмотри. Только к ней не стучись, ладно? На всякий случай… Ее комната – первая по коридору, сразу от входа.

Света сделала успокаивающий жест и тихонько вышла. Через некоторое время Лида собрала все конспекты и слегка призадумалась, прислушиваясь к прежней, глухой тишине. Правда, думала она не о поведении Светы (та всегда была любопытна), а об Алеше. «Если он не позвонит сегодня, – с обидой подумала она, – может больше не звонить вообще. Что это такое? Все, кому я об этом рассказываю, чуть мне в лицо не смеются. Дескать, откопала сокровище, то ли еще будет… В самом деле, что он обо мне думает? Что у меня нервы стальные и мне на все плевать? Может, Вера Сергеевна права и это ему плевать на меня?»

Она сложила тетради в стопку и вышла в коридор. Лида сразу увидела подругу – та стояла перед запертой дверью. Зимний вечерний свет, падающий из кухни, слабо освещал ее со спины, тогда как лицо оставалось в тени. Но не лицо испугало Лиду – она насторожилась потому, что уж в очень странной позе стояла подруга. Казалось, что та постучала в дверь и теперь ждала, что ее вот-вот впустят. Света повернула голову слегка набок и к чему-то прислушивалась.

– Комната заперта, – негромко сообщила Лида.

Та вздрогнула и кивнула:

– Вижу. А почему?

– Хозяйка сказала, что заперла комнату давным-давно. Она хранит в ней всякие ненужные вещи.

– Разве у нее нет кладовки? Я заметила тут что-то похожее, – она указала в другой конец коридора.

Лида кивнула:

– Кладовка-то есть, но, наверное, ненужных вещей оказалось слишком много. Или ей просто лень убираться…

Она протянула тетради:

– Можешь не слишком торопиться, но к пятнице все-таки верни.

Та посмотрела на тетради так, как будто начисто забыла об их существовании, потом все-таки взяла и уложила в сумку.

– Я пошла, – как-то автоматически сказала Света. – А ее точно нет? Жалко.

«Еще пара лет в таком духе, и она окончательно сопьется. – Лида заперла за визитершей дверь. – Хотя сегодня она как раз почти не пила. Стакан пива не в счет».

Разгадка тайны часто зависит лишь от того, хотят ли ее знать.

Когда девушка проходила через арку, ей почудилось какое-то движение у стены. Она взглянула налево и различила темную фигуру. Прибавив шагу, торопливо вышла на улицу и только там, оказавшись на свету, оглянулась еще раз…

– Опять ты здесь! – раздраженно воскликнула она. – Сказано – не ходи сюда, это опасно!

– Сама-то зачем явилась? – возразил Сергей, игнорируя ее гнев. Он и сам был рассержен. В эту секунду брат и сестра, отличавшиеся только приблизительным сходством, были удивительно похожи. Их лица кривила одна и та же гримаса.

– Мне можно, я ее подруга. А ты ее враг, – бросила девушка, расстегивая сумку и раздраженно отодвигая тетради в сторону.

Света проклинала себя за то, что не попросила взаймы чего-нибудь полегче, тем более что конспекты были ей не так уж нужны. Наконец она нашарила изрядно помятую пачку сигарет, закурила, отвернувшись от ветра, и тяжело вздохнула.