Наталья Солнцева - Не бойся глубины

– Подождите здесь, Динара, – решительно сказал он, уже зная, куда идти.

– Нет!

– Ладно… Да не цепляйтесь же так за меня! Никто вас не съест!

Он вошел в спальню первый и услышал сдавленный вопль Динары. Она закрыла себе рот ладонями и расширенными от ужаса глазами уставилась на соседку, которая действительно оказалась дома.

В розовом будуаре Изабеллы у подножия широкой кровати валялась вторая туфелька. Повсюду были разбросаны порванные в клочья детали женского туалета – розовый кружевной пеньюар, трусики, бюстгальтер. Хозяйка квартиры лежала на своей постели мертвая… Ее волосы рассыпались по розовым атласным подушкам; белое тело, мраморно бледное, уже застыло; на виске виднелась темная, похожая на родинку, точка.

На сей раз убийца чуть-чуть изменил «почерк»: вместо стихотворения на пышной обнаженной груди убитой женщины лежала карта Таро…

– Пятерка Мечей! – вскрикнула Динара.

Артем обернулся и увидел, как она мягко опустилась на пол и потеряла сознание…

– Я очень соскучился по тебе, Анна!

Салахов звонил госпоже Левитиной из машины. Водитель и охранник все слышали, но сохраняли невозмутимость. Юрию было наплевать – пусть знают! Он ни от кого ничего не собирался скрывать.

– Я приеду к тебе…

– Когда?

– В двенадцать, как обычно. Пообедаем вместе…

Анна не выразила радости. Она молчала – думала, что сказать.

– Юрий… тебе не нужно сегодня приезжать.

– Почему? – удивился он. – Ты не хочешь меня видеть?

– Хочу, но…

– Тогда в чем причина?

– Не могу сказать. Ты можешь просто меня послушать?

– Нет, дорогая! Прости, но единственное, что могло бы остановить меня, – это твой отказ встретиться. А раз мы оба хотим быть вместе, то…

– Подожди, – перебила его Анна. – Я же о тебе забочусь.

– Это приятно! – усмехнулся Юрий. – Но давай договоримся – предоставь мне самому о себе заботиться. Если я хочу тебя увидеть сегодня в двенадцать и ты не против – мне ничто не помешает приехать.

– Ну… тогда будь осторожнее. Это ты можешь мне пообещать?

– Тебе? Все что угодно! Обещаю быть осторожным. Целую тебя…

Анна Наумовна вздохнула. Нельзя сказать, что решение Юрия прийти к ней, несмотря ни на что, ее огорчило. Скорее наоборот. Она посмотрела на подаренное им кольцо. Крупный и чистый бриллиант сверкал, как утренняя звезда. Таким же было отношение к ней господина Салахова. Фальши она бы не потерпела.

Юрий не принял предупреждение Анны всерьез. Представляя, как он увидит ее, обнимет и поцелует, как они будут сидеть за столом друг напротив друга и пить вино, Салахов забывал обо всем, даже о бизнесе. Но о своем обещании быть осторожным он помнил.

– Поворачивай в главный офис, – приказал он водителю. – Я кое-что забыл.

У него еще оставалось в запасе около часа до полудня. Юрий позвонил родителям.

Мама несколько дней лежала с головной болью, когда услышала о предстоящей женитьбе единственного сына. Не о такой невесте для него она мечтала. Юрочка! Ее дорогой мальчик! Он с детства был своевольным, упрямым ребенком, а теперь и вовсе перестал ее слушать. Заявил, что не позволит никому сказать плохого слова о его будущей жене, даже родной матери!

– Или вы будете уважать Анну, или моей ноги больше здесь не будет.

Так и заявил. А Юрочка если что сказал – обязательно сделает.

– Арсений! – рыдала она. – Что ты молчишь? У тебя что, десять сыновей? Юрочка у нас один! И ты позволишь ему испортить себе жизнь? Зачем ему эта женщина? Она старше его и еще не была замужем. Это неспроста! Никто не позарился на нее, кроме нашего Юрочки. Скажи ему, поговори с ним как мужчина с мужчиной!

– Прекрати! – не выдержал Арсений Платонович, отрываясь от своих бумаг. – Ты же еще не видела этой Анны!

– Я не хочу ее видеть! Не желаю видеть, как она губит нашего мальчика!

– Отчего же непременно губит? По-моему, Юра полюбил ее, и мы должны уважать выбор сына.

– Ты так говоришь, потому что тебе на все начихать, кроме твоих дурацких формул! Тебя всегда интересовала только физика! Эта женщина окрутила его, она…

– Хватит! – возмутился Юрий, которому надоело слушать причитания матери. – Довольно! Я пришел сюда не затем, чтобы спрашивать у вас разрешения. Я сообщил вам, где и когда состоится наше с Анной бракосочетание. Если вы придете, мы будем рады вас видеть. Не придете – дело ваше!

Теперь, разговаривая с матерью по телефону, он вспоминал эту пошлую сцену.

– Как здоровье? – сухо поинтересовался он. – Лучше?

– Как мне может быть лучше? Ты, наверное, смерти моей хочешь! Оставь эту женщину, Юра! Умоляю тебя…

Он молча выслушал длинную тираду матери, пообещал, что скоро заедет, и повесил трубку. Было уже начало двенадцатого. Еще за цветами надо успеть…

К дому Анны они подъехали без пяти двенадцать. Первым вышел охранник Юрия, за ним водитель.

Анна из окна видела, какой огромный букет белых лилий держал в руках Салахов. Все трое направились к подъезду. В тот момент, когда они поравнялись с кустом сирени у подъезда, Анна отошла в глубину комнаты…

От взрыва все дрогнуло, посыпались стекла, раздались крики перепуганных людей.

«Вот оно! – подумал Юрий, падая на снег. – То, о чем меня предупреждали в письмах…»

Охранника бросило на Салахова, и он невольно закрыл его своим телом. Никто не понял, что произошло. От ударной волны вылетели двери подъезда, со свистом сыпались стекла, щепки, железки, какие-то тряпки… Охранник погиб сразу. Водитель чудом уцелел, бросившись в подъезд. Юрий, весь залитый кровью охранника, почти не пострадал. Исполняя обещание, данное Анне, он вернулся в главный офис и надел под пиджак бронежилет. Множество неглубоких ранений на руках, лице и шее не представляли угрозы для жизни.

Он взглянул на подъезд и догадался, что взрывчатку, скорее всего, заложили в водосточную трубу. Киллер находился поблизости и нажал на кнопку пульта, когда они подошли на нужное расстояние. Машина представляла собой жалкое зрелище. Лилии смело взрывной волной, и Юрий увидел, что судорожно сжимает в руке стебли. Он разжал ладонь… и ощутил неестественную тишину. Все тело было как чужое, плохо его слушалось.

«Господи! Анна! Она могла подойти к окну…»

Юрий, превозмогая дурноту, на ватных ногах побрел по лестнице вверх. Перепуганные жильцы что-то кричали ему, но он, оглушенный взрывом, ничего не слышал – только смотрел на мелькание лиц, рук, на усыпанные мусором и облетевшей штукатуркой ступени… они казались бесконечными. Он не поверил своим глазам, увидев Анну, стоявшую в дверном проеме, бледную и красивую. Ее лицо исказила гримаса боли и сожаления.

– Ты плачешь? – Юрий обнял ее, пачкая кровью светлый костюм Анны, ее волосы и щеки. – Все хорошо…