Екатерина Гринева - Хранитель тайн, или Сброшенная маска

– Сядь!

Я опустилась на стул.

– Когда речь идет об интересах бизнеса и о выживании…

– Почему ты меня в живых оставил?

– Странный вопрос. – Володька забарабанил пальцами по столу. – Я тебя любил. Всегда любил. А ты относилась ко мне пренебрежительно и зло.

– Я просто подтрунивала над тобой.

– Это уже не важно!

Я сидела, опустив лицо в ладони, и плакала.

– Господи! Ну ты и тварь! Ты и твой папаша! Вы хуже тварей!..

– Эй, полегче!

– Мой отец не сдавал твоего!

– А у тебя есть доказательства?

– Нет. Но он бы не смог так поступить!

– Зачем он тогда ездил в Италию два раза и встречался с Парчелли? И снял все деньги в банке? Зачем? Он хотел убежать из страны с деньгами, а потом сдать моего отца. Разве это не является доказательством?

– Нет, – упрямо сказала я. – Не является. Может быть, ему все надоело, и он захотел уехать из страны. Это ни о чем не говорит.

– Ну подруга, – усмехнулся Володя, – в отличие от тебя я не такой наивный.

Он говорил так, словно ничего и не было; не было его страшного признания и моего отчаяния; не было этой страшной истины, которая провела между нами черту раз и навсегда. И в этот момент я страшно пожалела, что у меня нет пистолета. Мне хотелось его убить. Собственными руками.

– Я… убью тебя!

– Придумай что-нибудь другое… И я так и не нашел счета в офшорных зонах. Точнее, некоторые из них. Куда твой папаша перевел деньги? Я думал, ты поехала к Парчелли узнать номера заграничных счетов, и поэтому организовал твое похищение в Италии. Но ты оказалась стойким орешком и не раскололась. Но несмотря на это я тебя пощадил и отпустил.

– Зато позволил изнасиловать.

Володя передернул плечами…

– Ты уже перестала быть моей!

– Я никогда ею и не была! А когда твои бандиты гнались за мной здесь в Челябинске и чуть не убили – ты в этот момент уже решил меня ликвидировать? Вошел в сговор с Сычом?

– Ты стала уже опасна. И потом… – он склонил голову набок. – Я уже понял, что ты никогда не станешь моей! Я хотел убить тебя тогда… но не смог! Понимаешь, не смог! И поэтому я стал убивать девушек в нашем городе!

– Так это ты был тем маньяком?!

– Я! Но все получилось как бы случайно… Ко мне просто пришла Бойко; ей что-то успел рассказать твой брат. Она стала задавать неприятные вопросы, и я решил ее ликвидировать. Сам. Мне понравилось. Эта беззащитность, невинность, крик жертвы перед смертью и широко раскрытые глаза. Я представлял, будто убиваю тебя. И мне стало легче. Я уже и не знал, когда и как моя любовь к тебе смешалась со жгучей ненавистью. Потом были еще жертвы…

– А брелок? Флорентийский брелок, ты был во Флоренции! Ты обронил его там на снегу, когда чуть не убил меня, и позже другой около Нади.

– Ах, это! – Володя провел рукой по волосам. – Эти брелоки просто дарил Парчелли своим компаньонам-визитерам. Так сказать, на память о Флоренции. Я приезжал к нему по поручению отца.

– И хотел, чтобы он перевел деньги в офшорных зонах на твой счет, – раздался сзади тягучий голос Дремина, и я резко развернулась к нему.

Володя побледнел и попытался рвануть на себя ящик стола, но Дремин одним прыжком подскочил к нему и ударил по руке. А потом мягким, но точно рассчитанным движением отправил на пол.

Володя шмякнулся об пол и с ненавистью посмотрел на меня.

– Это и есть твой тип?

– Заткнись! – сказал Дремин.

Володя заорал изо всех сил:

– Охрана!

Дремин подошел и ударил его рукояткой пистолета по голове.

– Молчи, ублюдок.

– От-ку-д-да ты взялся? – от волнения я стала заикаться.

– От верблюда. Я же говорю, что я всегда являюсь от верблюда. Этот тип может многое порассказать, – кивнул он на Иванникова. – Оклемается скоро и скажет. Но основное, как я понял, он тебе уже поведал. В курс дела ввел.

– Да. – Я подошла ближе к Дремину. – Зато мне ничего не рассказал ты.

– Я работаю на Касимова, держателя воровского общака, который отец этого типа удачно прикарманил. Касимов все время искал зацепки и хотел найти человека, предавшего его. Твой отец сопоставил кое-какие факты в биографии Иванникова-старшего и понял, что в его жизни было какое-то страшное черное пятно. Он стал аккуратно наводить о нем справки, и что-то раскопать ему удалось. И еще, видимо, при дележе капиталов Иванников-старший смухлевал, и твой отец тоже стал это все раскапывать. И с этой целью ездил во Флоренцию к Парчелли. Через твоего отца, через его расспросы, точнее, расспросы нанятых им людей, Касимову удалось выйти на след Иванникова, и тогда он подключил меня.

– Кто ты? – быстро спросила я.

– Ну… скажем, спец по деликатным поручениям, – улыбнулся Дремин. – Профи высокого класса. Когда все методы и способы исчерпаны – подключают меня.

– Это ничего не объясняет.

– А большее я рассказывать и не намерен. Тут погиб твой отец, и все расследование заглохло. Да и у Касимова возникли свои проблемы. Потом он снова дал добро на дальнейшие поиски. Мне нужно было найти концы того общака. Так я оказался в Италии у Матео Парчелли. Но нас опередили, и Парчелли убрали, чтобы он не мог рассказать, где, в каких банках и каких офшорных зонах хранятся капиталы, которые исчезли из бывшего воровского общака. Я наткнулся на труп и на очаровательную девушку. Вот, пожалуй, и все… ты довольна?

– Как сказать… – Я провела пальцем по поверхности стола.

– А так? – Александр наклонился и крепко меня поцеловал.

В этот момент в комнату ворвались люди в камуфляжной форме.

– Все нормально, командир! – обратился один из них к Дремину.

– Заберите этого. – он кивнул в сторону Володьки. – Он нам еще понадобится, когда очнется.

Когда бойцы ушли, я обхватила Дремина руками за шею.

– У меня для тебя две новости…

И здесь зазвонил телефон в ящике стола.

– Это мой мобильный! – рванула я к нему. – Он отобрал его у меня!

Я схватила телефон. Это была Муська.

– Ну ты даешь! – выдохнула она. – Я тебе звоню, звоню, а ты все мои звонки сбрасываешь.

– И что ты хотела?

– Ничего! У тебя, между прочим, племянник объявился.

– Какой племянник?

– Сын Темки. Темка маленький. Его девушка родила ребенка.

– Он разве не умер? – перебила я Муську.

– Как же! Живей всех живых! Богатырь такой! Сидит тут, кашу наворачивает. Я разыскала Веру Русанову, и она мне во всем призналась. Надя родила ребенка, уехав в другой город, а всем сказала, что он умер. А после смерти Нади ребенок был у Веры. Она выдала его за ребенка своей подруги, сказав, что та якобы уехала в загранкомандировку и попросила ее присмотреть за ребенком. Вера сообщила, что уже хотела тебе в тот раз все рассказать, но решила чуть попозже. Так что с прибавлением тебя, тетенька!

– Муська! – выдохнула я. – А на кого он похож?