Марина Крамер - Финальный танец, или Позови меня с собой

– Что, детка, жизнь полна сюрпризов, да? Вот так – мы оказались у черты. Тупик. А хочешь – мы отдадим право выбора тебе? – став вдруг серьезным, спросил он, и у Марго задрожали колени.

Она знала – сейчас Алекс запросто поставит ее перед выбором, вручив ей свою жизнь и жизнь Джефа. Его жестокость в очередной раз поразила Марго. Но, даже испугавшись, она решила не сдаваться, не позволять больше Алексу распоряжаться ее жизнью. Пусть даже своими словами она причинит боль Джефу. Ничего, он сильный, он справится. А ей нужно отделаться от этого кошмара навсегда – чтобы иметь возможность нормально жить и воспитывать дочь.

– Провалитесь вы оба. Оба – и один, и другой, – зло сказала Марго. – Я уезжаю отсюда, а вы можете прострелить друг другу головы, меня это больше не касается.

Она повернулась и быстро пошла в сторону аэропорта. Джеф кинулся следом, но Марго неожиданно остановилась и вынула из кармана пальто пистолет:

– Не останавливай меня, Джеф, я серьезно.

Он замер на месте, с удивлением глядя на пистолет в ее руке:

– Марго… откуда у тебя это?

– Хороший вопрос. Главное – вовремя, – процедил подошедший сзади Алекс. – Я разве не учил тебя не залезать в те места, которые для твоих глаз не предназначены, Марго?

– Ты научил меня еще много чему, – огрызнулась она, не опуская пистолета и страшно боясь, что кто-то увидит их и вызовет полицию. – Уж прости, я слишком медленно училась, но зато качественно. Если не хотите проверить, умею ли я стрелять, не трогайте меня и дайте спокойно уйти.

Она попятилась, не опуская оружия, и ни Джеф, ни Алекс не рискнули следовать за ней. Почувствовав, что выиграла, Марго медленно повернулась и пошла прочь. Она почти дошла до угла здания, когда услышала шаги за спиной, развернулась и, не целясь, выстрелила в землю. Джеф – а это был он – замер на месте. Пуля вошла в землю совсем рядом с его ногой. Сзади оглушительно захохотал Алекс, и Марго словно очнулась. Она отбросила пистолет, поняв, что едва не убила собственного мужа, вытерла ладонью пот со лба и повторила:

– Не надо, Джеф, я ведь просила…

– Дай ей уйти, Джеф. Сейчас бесполезно, – вклинился Алекс, и Джеф рявкнул, оборачиваясь:

– Заткнись! Это не твое дело!

Алекс проглотил это, не поведя бровью, – видел, что Джеф растерян и не знает, как себя вести. Эта новая Марго не слышала никаких объяснений, не реагировала на уговоры, слова и угрозы, и даже сам Алекс слегка изумился. Он понимал, что она сейчас «сделает» их обоих, ладно – с ним все понятно, но за что она так окрысилась на Джефа, он не понимал. Растерянность Джефа веселила и одновременно удивляла, в глубине души Алекс даже почувствовал легкую жалость к бывшему напарнику, терявшему любимую женщину и дочь.

– Не мое. Но я знаю ее лучше. Признайся – мы сейчас оба проиграли.

Марго удалялась от них, не слыша разговора. Ее трясло от пережитого, но решимость освободиться от Алекса не оставляла. «Я должна – должна!»

Марго завернула за угол здания и влилась в толпу людей, спешивших попасть внутрь, пошла вместе со всеми в потоке к стойкам регистрации. Сердце ее глухо бухало в такт шагам, отсчитывая последние метры, оставшиеся ей до долгожданного избавления.

«А Джеф поймет… все поймет и простит, – твердила она себе, подходя к стойке Аэрофлота и протягивая паспорт. – Он должен понять, что я делаю это ради нас с ним, ради того, чтобы мы могли спокойно жить. А не поймет… что ж… я не пропаду, я больше не пропаду в одиночестве. У меня есть Мэри, и я буду жить ради нее».

Марго не думала о том, что произойдет с Алексом и Джефом, она запретила себе возвращаться туда, на пустырь, даже мысленно. Она устала быть заложницей их отношений, устала чувствовать себя трофеем в войне двух самцов. Она хотела просто жить, жить, не завися от прихоти мужчины и воли случая, жить так, как она сама считала нужным. «Я достаточно отдала им обоим – могу теперь делать то, что хочу сама».

Она не увидела, как на пустыре Алекс достал пистолет и прицелился в широкую спину смотревшего ей вслед Джефа.

– Как же так? Что произошло, куда она подевалась?

Тонкая женская рука с короткими ногтями, покрытыми густо-бордовым лаком, осторожно поправляет сползшее с плеча одеяло.

– Ты такая красивая… – хрипло произносит мужчина, но женщина морщится недовольно:

– Оставь. Мне сейчас не до чего, я забросила даже семью, детей не вижу. Я должна – обязана найти ее и забрать рукопись.

– Что ты вцепилась в эти писульки? – Лицо мужчины искажает гримаса брезгливости. – Неужели думаешь, что там на самом деле что-то есть?

– Там есть то, что мне нужно. Доказательства.

– Я считал тебя умнее. Разве может служить доказательством книжка?

– Я не собираюсь обращаться в милицию, – губы женщины кривятся в ухмылке. – Я сама себе суд и прокурор.

Жить в квартире Мэри оказалось намного легче морально, чем она представляла себе прежде. Свою Марго сдала, переехала сюда, чтобы ничего не напоминало о прежней жизни. Она решительно отрезала все – мужа, Алекса, даже собственное жилье. Начинать нужно с чистого листа, так проще написать нечто новое и более успешное.

Квартира Мэри все еще хранила почти неуловимое присутствие хозяйки – здесь были ее вещи, убрать которые Марго решилась не сразу, здесь то и дело возникали какие-то воспоминания, но они не причиняли больше такой сильной боли, как прежде. Марго смирилась и приняла факт смерти Мэри как данность. Единственное, чего она никак не могла заставить себя сделать, так это убрать большую черно-белую фотографию Мэри со стены в комнате, служившей гостиной. Марго хорошо помнила, когда был сделан этот снимок, – она сама тогда привезла в танцевальный клуб профессионального фотографа и заставила Мэри, не любившую сниматься, больше часа позировать в разных позах и разных костюмах. Этот снимок до сих пор приводил ее в трепет – Мэри выглядела на нем совершенно живой. На ней были белая мужская рубашка, застегнутая всего на одну пуговицу, свободные черные брюки, туфли на неимоверных шпильках и мужская черная шляпа. Волосы убраны, губы и глаза ярко накрашены, в руке – мундштук с дымящейся сигаретой. И черный галстук на полуобнаженной груди – это выглядело вызывающе сексуально и дерзко, но Мэри очень органично смотрелась в таком образе. Это была стопроцентная Мэри – такая, как в жизни, острая, притягательная и одновременно беззащитная. Марго очень любила этот снимок и не пожелала убрать его.

Маленькой Маше исполнился год, Марго наняла няню на несколько часов в день и принялась искать работу. Средств пока хватало – квартиранты платили исправно, квартира в престижном районе стоила дорого. Джеф ежемесячно присылал ей деньги, но Марго всякий раз отсылала гонцов вместе с конвертами обратно, и потому он нашел другой выход – переводил суммы на счет. Однако Марго не прикасалась к этим деньгам, жила «на свои» и отчаянно искала работу. Это оказалось весьма нелегким предприятием…