Нора Робертс - Дорогая мамуля

– Это полное дерьмо, и мы обе это знаем. Ничего она тебе не дарила. – Ева смотрела на Пибоди, которая внесла в комнату еще один мешок с уликами. – Ни эту сумку, ни флакон духов, ни помаду, ни тени для век. Ты же сообразила, что ей они ни к чему, раз уж она мертва. Так почему бы тебе ими не воспользоваться? Почему бы не забрать все? – Ева наклонитесь вперед. – Она была первостатейной сукой, мы с тобой обе это знаем. Ты всего лишь воспользовалась случаем. У тебя это здорово получается. Ты всегда умела пользоваться случаем, да, Марни?

Это промелькнуло в ее глазах всего лишь на миг. Не шок, подумала Ева, не испуг. Злорадство. А потом они снова стали круглыми и наивными, как у ребенка.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. Я хочу уйти отсюда. – Губы, которые ей до того нравились, что она даже не стала их менять при операции, задрожали. – Я хочу к Бобби.

– Неужели? Неужели тебе и впрямь хочется к нему? – удивилась Ева. – А может, он просто подвернулся под руку? Но мы об этом еще поговорим. Хватит ломать комедию, Марни. Нам обеим будет легче. Неужели тебе не надоело изображать такой скучный персонаж, как Зана? Ни за что не поверю.

Марни жалобно всхлипнула.

– Оказывается, ты злая.

– Да, я обычно злюсь, когда кто-то мне врет. А тебя это здорово забавляло, да? Но ты кое-что упустила в комнате по соседству с комнатой Труди, когда прибиралась там. Оставила следы крови. А что еще лучше, оставила свои «пальчики».

Ева встала, обогнула стол и наклонилась над плечом Марни. До нее донесся слабый цветочный запах, и она подумала, что Марни этим утром надушилась духами Труди. Интересно, что она чувствовала, брызгаясь тем, что выбрала для себя покойница? Скорее всего, она чувствовала себя прекрасно. Может, даже хихикала, нажимая на головку баллончика.

– Над тобой отлично поработали, когда ты решила сменить внешность, – продолжала Ева. – Но идеал недостижим. И потом, есть еще телефон Труди. Мелочи, Марни. Все всегда прокалываются на мелочах. Ты просто не могла устоять, чтобы не стянуть у нее пару мелочей. У тебя липкие пальчики. Ты всегда этим славилась.

Ева протянула руку и ловко раскрыла лежащее на столе дело на том самом месте, где находилась распечатка двух изображений с разделенного экрана вместе с анкетными данными и уголовным досье Марни Ральстон.

– Деловая барышня. Вот что я увидела в тебе, мне кажется, в первую же минуту у дверей комнаты Труди.

– Ничего ты не видела, – пробормотала Марни.

– Думаешь, нет? Ну, не буду спорить. В любом случае тебе не следовало оставлять ее духи, Марни, не надо было брать этот красивый свитер и эту модную сумочку.

– Это она мне подарила. Мама Тру…

– Это чушь. И вот теперь ты врешь просто по-глупому. Было бы умнее, гораздо умнее, если бы ты опять включила слезные железы и призналась мне, что ты сама все это взяла, просто не удержалась, что тебе так стыдно. Мы ведь с тобой обе знаем, что Труди никогда никому ничего не дарила.

– Она меня любила. – Марни закрыла лицо руками и разрыдалась. – Она меня любила.

– Опять врешь, – спокойно возразила Ева. – Опять глупая ложь. Тебе не повезло: ты напоролась на копа, который ее знал, который ее помнит. Ты не рассчитывала, что я появлюсь там в то утро. Ты не успела все приготовить, подчистить за собой. Ты не рассчитывала, что я буду вести расследование. – Она легонько хлопнула Марни по плечу и присела на край стола. – Разве это можно было предусмотреть? Шансы были нулевые. – Она бросила взгляд на Пибоди. – Как считаешь?

– Никто не смог бы это предвидеть, – согласилась Пибоди. – А сумочка и вправду шикарная. Жалко было бы, если бы пропала. А знаете, что я думаю, лейтенант? Я думаю, с липовым похищением она перестаралась. Была бы умнее, не лезла бы вперед. Сидела бы в сторонке и молчала в тряпочку. Но она просто не могла удержаться, ее манили огни рампы.

– Пожалуй, ты права. Любишь купаться в лучах прожекторов, Марни? Столько лет тебе приходилось играть в эту игру! Копы, Служба защиты детей, Труди. Ну, ты сбежала, урвала свое, но тебе же все мало. И ты хитра. Когда случай пинает тебя в зад, ты знаешь, как повернуться и ухватить его за башмак.

– Ты все это придумываешь, потому что не знаешь, что было на самом деле.

– О нет, я знаю. Должна признаться, ты меня восхищаешь, Марни. Все эти планы, вся эта игра на публику. Ты здорово умеешь проворачивать такие трюки. Конечно, она попалась. Приехала сюда, решила меня шантажировать. Потом пустила в ход свой старый трюк: нанесла себе побои, чтобы потом свалить на кого-то. Если бы не это, тебе пришлось бы еще бог знает сколько месяцев изображать кроткую маленькую женушку и послушную невестку. А так ты все провернула по-быстрому. Ну, давай, Марни. – Ева наклонилась вперед. – Ты же хочешь мне рассказать? Кто поймет тебя лучше, чем я? Ведь я сама через это прошла. Она и тебя заставляла мыться в ледяной воде каждый вечер? Драить ее кухню зубной щеткой? Сколько раз она запирала тебя в темноте, сколько раз напоминала, что ты ничто и звать тебя никак?

– Что тебе за дело до того, что с ней стало? – тихо проговорила Марни.

– А кто сказал, что мне есть дело?

– У тебя ничего нет. Эти вещи? – Она указала на мешок с уликами. – Мама Тру подарила их мне, она меня любила.

– Она никого на свете никогда не любила, кроме себя самой. Но не исключено, что ты сумеешь заставить присяжных в это поверить. Как ты думаешь, Пибоди?

Пибоди задумчиво поджала губы, словно размышляя над ответом.

– Шанс у нее есть, особенно если задействует свои водокачки. Но если учесть все остальное, шансы резко падают. Понимаете, лейтенант, против нее на одном умысле можно сшить целое дело. Она долго выжидала, долго готовилась. Выдала себя за другую… Само по себе это мелочь, но вкупе со всем остальным… – Пибоди пожала плечами. – Если учесть, что на это она пошла, планируя убийство… Черт, дайте это присяжным. Скажите им, что она вышла замуж за сына жертвы с единственной целью втереться в семью и убить свою бывшую приемную мать. Трезвый холодный расчет. Долго выжидала в засаде. Добавьте фактор денег, убийство из корыстных побуждений. Ей светит пожизненное. Тяжелый случай. – Пибоди перевела взгляд на Марни. – Может, вы сумеете нас убедить, что убийство было непреднамеренным? Может, представите это как случай самозащиты? Пока мы вам еще сочувствуем.

– Может, мне следует пригласить адвоката?

– Прекрасно. – Ева оттолкнулась от стола. – Мне от этого ни жарко, ни холодно: я тебя приперла к стенке, Марни. Можешь приглашать адвоката, это твое право. Но попробуй только это сделать, и ты потеряешь львиную долю моего сочувствия и восхищения. У тебя есть адвокат на примете? – спросила она небрежно. – Если хочешь, защитник может быть назначен тебе судом.