Филлис Уитни - Окно с видом на площадь

Хотя раннее утро было ярким, день оказался серым, и в воздухе запахло снегом. Вокруг нас тонкие голые ветви вырисовывали на фоне снега, лежавшего на площади, изящные темно-коричневые узоры, и я рассматривала их, проходя мимо в молчании рядом с Эндрю. Именно он хотел поговорить со мной, и мне ничего не оставалось, как только ждать этого разговора, который, как я боялась, может вылиться в лекцию с нравоучениями.

Однако он начал с древней истории — с того времени, когда Лесли Рольф влюбилась в Дуайта Рейда.

— Не то чтобы я знал эти семьи в то время, — сказал он, — но мне пришлось узнать очень многое, когда умер Дуайт. А еще больше прояснилось с тех пор само собой. Дуайт воевал, как вы знаете. Брэндан — нет. Хотя не вина Брэндана, что он не участвовал в военных действиях. Он был послан в качестве гражданского советника с миссией в Англию, чтобы склонить симпатии Британии на сторону Севера. Насколько я слышал, он преуспел на этом поприще. По этому поводу у меня нет к нему претензий. Пока он был далеко, Рольфы, находясь тогда в финансовом затруднении, переехали в дом рядом с домом Рейдов на Бликер-стрит, и Дуайт, будучи дома в отпуске, влюбился в Лесли. Возможно, вокруг нее создавалась особая романтическая аура — по крайней мере, так было на взгляд этого Галахада. Ее отец разорился как раз перед началом войны и хотел поправить дела, занявшись военными поставками, но семья все еще испытывала нужду. Я думаю, старый Рольф был более чем доволен тем, что Дуайт увлекся его дочерью.

— А Брэндан Рейд все еще находился в Англии в то время? — задала я вопрос.

— Он приехал домой, когда Дуайт уже отбыл в свою роту. Гарт рассказывала, что Брэндан встретил Лесли на званом вечере, не зная, кто она и что она помолвлена с его братом. И, влюбившись, начал ухаживать за ней.

К этому времени мы достигли фонтана на площади Вашингтона, и Эндрю рассеянно смотрел на сосульки, свисавшие острым частоколом с низкого края фонтанной чаши. История, рассказанная им, пробудила во мне интерес. Мне хотелось узнать все о Брэндане Рейде, невзирая даже на боль, которую это могло мне причинить. Только зная все, я смогу понять его.

— Продолжайте, — попросила я. — И что же Брэндан?

Эндрю наклонился, дотронулся до одной из сосулек, и она развалилась со стеклянным хрустом.

— Брэндан, конечно, узнал правду и принял назначение во Францию, тем более что опыт, приобретенный им в Англии, принес огромную пользу нашему правительству. Когда война закончилась, он отправился в Египет и умудрился там задержаться, то с одной экспедицией, то с другой, на многие годы. Лесли вышла замуж за Дуайта и, я предполагаю, жила бы всегда счастливо, ибо Дуайт был лучшим из двух братьев.

Этого мне не хотелось признавать.

— Был ли он лучшим? — возразила я. — Или, может быть, репутация Дуайта Рейда — миф? Именно его все еще поддерживает Лесли и в это верит доверчивая публика?

Эндрю бросил на меня вопросительный взгляд, и я передала ему то, что поведала мне Гарт утром за завтраком. Он молчал все время, пока я не коснулась письма, которое, по словам Гарт, вынудило Брэндана срочно приехать домой из его последней экспедиции. Тут Эндрю, почти не удивленный, кивнул.

— Мне иногда приходило в голову, не слишком ли много совершенств приписывают Дуайту. И раз-другой до меня доходили неприятные слухи. О письме я бы не говорил так определенно. Во всяком случае, великий путешественник, который когда-то был влюблен в Лесли, вернулся в дом брата. И, по великому совпадению, брат умирает и оставляет молодую жену без защиты.

Я услышала нотку презрения в его словах и резко сказала:

— Вы не имеете права выдвигать косвенные обвинения!

— Я не выдвигаю никаких обвинений, — ответил Эндрю.

— А зачем вы все это рассказываете? — настаивала я. — Какое это имеет отношение ко мне?

Эндрю улыбнулся и снова взял меня под руку, когда мы пересекали дорожку, бежавшую через то место, которое раньше было плацем для парада войск, а еще раньше называлось полем Поттера.

— Вы прекрасно знаете, зачем я все это рассказываю, — заметил он. — Я не хочу, чтобы Рейд поступил с вами так же, как поступал с другими женщинами. Еще есть время повернуть назад, Меган, если только вы попытаетесь увидеть его таким, каков он есть на самом деле. В нем есть жестокость, которая заставляет его добиваться своего любой ценой, выжидая столько, сколько понадобится. Я хочу увидеть, что вы сочувствуете миссис Рейд и не испытываете доверия к ее мужу. Вы можете позволить себе быть более великодушной и доброй.

Это было уже слишком, и я не могла смолчать:

— Вы-то уж слишком великодушны и добры в том портрете, который пишете! Неужели вы на самом деле верите, что она так великодушна и добра?

Он ответил мне достаточно спокойно:

— Нет, не верю. Но, возможно, она нуждается в том, чтобы увидеть себя в более благородном свете. Иногда мне кажется, что мы стремимся выглядеть так, какими нас представляют другие.

Я поняла, что он не слишком высокого мнения обо мне, и во мне поднималась досада, но я продолжала:

— Миссис Рейд — это женщина, которая вышла замуж за брата своего мужа через год после смерти того, кого она любила. Женщина, которая, как вы утверждаете, никогда не любила никого, кроме этого младшего брата. Объясните мне это вразумительно, если, конечно, пожелаете, вместо того чтобы обвинять мистера Рейда.

— Вы задаете мне вопросы, на которые у меня нет ответа, — признался Эндрю. — На что бы ни надеялся каждый из них, вступая в этот брак, они оба явно разочарованы. Но я думаю сейчас не о них, а о вас, Меган.

Я все еще не могла успокоиться:

— Вы слишком много берете на себя! Вам никто не давал права следить за моей нравственностью. Я очень хорошо знаю, что мне следует делать и чего не следует, но я не испытываю слишком большой симпатии к миссис Рейд.

— Полагаю, это довольно естественно, — заметил Эндрю. Я опять увидела намек на жалость в его глазах и снова вспыхнула:

— Вы ведь знаете, что она хотела уволить меня? — спросила я. — Что она сказала мне, чтобы я покинула дом? Она верит всему, что говорит ей Гарт, и не хочет даже выслушать меня. И только благодаря вмешательству мистера Рейда я осталась здесь.

— Гарт побеспокоилась о том, чтобы меня обо всем проинформировали, — поспешно вставил он. — А что бы вы могли ожидать, кроме увольнения, в подобных обстоятельствах?

— Ожидать? Я ничего не желаю ожидать! Но я надеялась, что мне позволят помочь Джереми, как я считаю нужным. И без вмешательства его матери или мисс Гарт. Но при настоящем положении дел кто бы мог быть более всего нежелателен, чем я, если бы мне пришлось отнести эти подарки наверх к миссис Рейд?

Эндрю замедлил шаг и встал, остановив меня.