Марина Туровская - Серый ангел

— Привет, Машка. У меня хорошие новости.

Улыбнувшись приличествующей улыбкой, я аккуратно складывала ведомости и чеки.

— Не сомневалась в твоем успехе. Присаживайся.

Взгляд Кирилла потускнел, но, думаю, что от вида пустых бутылок пива, а не от моего холодного приема.

— Привет, Синдбад Мореходник! — Толик грохнул пятилитровую бутыль пива на стол и выложил двух подкопченных лещей по килограмму. — Опять прикупил новые тряпки? Что, мамаша открыла финансирование?

— Толян, — Кирилл сел за стол, поставил рядом с собой рюкзак, из которого вытащил пакет с горбушей горячего копчения, черный круглый хлеб и широкий блокнот, в котором он делал наброски. — Не надо говорить о моей маме, ни в положительном, ни отрицательном смысле. А одежду купил на сэкономленные от поездки деньги. Слушать будете?

— А то! — Братец разлил пиво. — Отчитывайся.

Дело, которое предлагал провернуть Кирилл, изначально выглядело фантастически. Бивни мамонта пользуются спросом у скульпторов, у ювелиров и у, так сказать, магов. Из них режут фигурки, которые не только красивы, но и несут положительную энергетику. Но, приехав в Москву, на Измайловский вернисаж, Кирилл узнал, что самую высокую цену дают… медики. Именно за бивни мамонта, не слонов.

Продавцам в Измайлове Кирилл выкатил четыре бутылки, и его познакомили с покупателями. Деньги эти медики со странной специализацией — геронтологи — предлагали такие, что хоть самим мамонтов выращивать.

Кирилл, отхлебнув пива, посмотрел на меня взглядом победителя.

— В детстве отец возил меня за Урал, на пейзажи. Он у меня учителем рисования работает в художественной школе. И там я видел овраги, в которых этих бивней видимо-невидимо, нужно только покопаться в земле и распилить на месте длинные бивни, иначе неудобно тащить. В одном месте можно набрать килограммов сто или двести, как повезет. Я тут вот набросал цифры…

У Кирилла во время рассказа блестели глаза, Толик придвинул блокнот ближе к себе.

Пока ребята подсчитывали возможную прибыль, я, найдя в своей пачке бумаг чистый лист, наметила список расходов в семнадцать пунктов, чтобы они не слишком радовались.

Данила под шумок выпил из кружки Толика пиво и стащил хвост копченой горбуши.

К десяти часам вечера было решено — ехать. На сборы — неделю.

Утром мы с братом пили кофе на кухне, стараясь не шуметь. Даник, если не высыпался, то до обеда портил всем настроение. Проснувшись, он нажимал на кнопку телефона, и у меня в кабинете включалась прямая связь. В зависимости от настроения сына я отправляла его в детский сад или оставляла дома, то есть в магазине.

Я думала, что сейчас сбегу на работу и Кирилла до нашего отъезда не увижу, отдохну от влюбленного мазохизма. Оставив чашку с кофе, Толик огорошил меня просьбой:

— Маня, возьми Кирилла к нам на работу.

— Кем? Красивые манекены в хозяйственном магазине не нужны, а продавцов достаточно.

— Художником-оформителем. У нас будет самый классный магазин. У Кирюхи куча знакомых, занимающихся малыми архитектурными формами. Представляешь? Кованые скамьи и фонари, эксклюзивные мангалы и цветники, уникальные беседки, лодочные домики, мостики через ручьи… Ты разве забыла? У нас два скульптора, один из которых владелец кузницы, были на новоселье. Нам дадут на реализацию!

Внутри меня произошел оранжевый взрыв, так мне захотелось увидеть новый отдел.

— У нас будет самый красивый отдел ландшафтного дизайна! Толя, я об этом мечтаю три года. Но только…

«Если ты сейчас дашь слабину, этот тип будет ежедневно рвать тебе сердце, — заявил болотный голос. — Береги здоровье, Маня».

В дверях кухни возник Кирилл, сонно посмотрел на нас.

— Доброе утро, мне тоже кофе хочется. — Он сел. Зевнул в кулак и посмотрел на меня. — Маш, я бы сам себе сделал кофе, но я не знаю, что где стоит.

Наблюдая за мужчиной моей мечты, я поняла, что не откажусь от возможности видеть его в своем доме. Хотя бы раз в неделю.

— Хорошо, Толик. Он принят.

Аня щипала черствую булку с изюмом, найденную в холодильнике, а я жестикулировала как итальянка, рассказывая ей эту историю, и вынимала из морозилки завалявшийся там кусок мяса килограмма на полтора, масло и шмат сала.

— Вот так вот он сидел, пил кофе, — я показала на стул через стол, напротив себя. — И что-то мне подсказывало, что я подписала себе приговор влюбленности.

Аня засмеялась и захлопала в ладоши.

— Очень за тебя рада. Положительные эмоции необходимы для здоровья человека.

— И, как ни странно, Кирилл принес, вернее, принесет мне большую выгоду, если, тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить, мы нормально сдадим в Москве бивни. — Сев за стол, я попыталась снять полиэтилен с мяса. — Что будем готовить?

И тут ниоткуда зазвонил телефон. Анна похлопала себя по карманам шортов и достала телефон размером с блокнот. Я такой видела в салоне связи, стоит тысячу евро за штуку. Анна поднесла свой мобильничек к уху.

— Да. Привет, Гена. Отлично… Атаманша? Сидит напротив меня. Мы подружились. Что? Лён-чик вчера приехал в Москву?.. А потом? Поняла… Даже не сомневайся, буду готова в любой момент… Обязательно… Гена, ты позвони — помнишь мою просьбу о маме? Мы договаривались, что, как только я пересеку Урал, ты ей позвонишь… нет, Гена, я не смогу, буду реветь белугой. У тебя как у доктора лучше получится. Когда именно я отправлюсь в Москву? Завтра!.. Я тоже всех целую.

Анна отключилась, но держала телефон в руке.

— Тебе привет от Геннадия. Это тот мужчина, что посадил меня в твою машину.

— Ты, конечно, не его сестра? — Я наконец-то подцепила тонкий полиэтилен пакета и сдирала его с мяса слой за слоем.

— Не родня по крови, но по духу. — Аня встала, взяла вторую разделочную доску и села обратно. — Он уникальный человек. Гений в медицине. Красивый, богатый… и циничный. До сих пор не женат… Очень хочется сала. Ты будешь?

— Буду, только режь потоньше. Геннадий — хороший человек, не женат, а я за три тысячи километров и влюблена в парня на пять лет меня моложе. — Я говорила очень серьезно, Аня даже рассмеялась. — Где справедливость?

Вытерев полотенцем руки, Анна нажала на кнопку в телефоне, и мне стал слышен набор одиннадцати цифр. Ответил женский голос. Анна, не отвечая, отключилась и тут же убрала телефон в карман.

— Это я мамин голос слушаю. Не могу с ней пока разговаривать, сорвусь на истерику и ее напугаю. Лучше завтра… — Она улыбнулась и дотронулась до замороженного мяса: — Так что же будем готовить?

— Ночью, конечно, есть нельзя, но очень хочется. А пиццу у нас привозят только днем. Будем готовить мой любимый бефстроганов, если ты не против. Все составляющие есть.

Переведя дух после звонка маме, Анна села удобнее, взяла нож.