Марина Туровская - Элитное подземелье

– У настоящего преступника обязательно есть алиби.

Родители уехали на дачу. Забрали у меня бутылку текилы и семьсот евро, «чтоб не пропали зря». Они хотели и Стерву прихватить на природу, но я не отдала, обещая гулять с ней с утра до вечера.

Время не спешило, было всего четыре часа дня. Пришлось направить свою энергию, не желающую тратиться на ожидание, на уборку в квартире. На протирание пыли, чистку ковров и смену белья ушло три часа. В семь я решила часок поваляться в ванне, намазав на себя все имеющиеся маски.

В половине восьмого залаяла Стерва и раздался звонок в дверь. Пришлось влезть мокрым телом в махровый банный халат и ковылять к двери, путаясь в соскакивающих тапочках.

В видеофоне были видны два молодых человека. Парень повыше нажал еще раз на звонок. Абсолютно мне незнакомые личности. Мужчины от видеокамеры не прятались и вежливо поздоровались с вышедшей из своей квартиры соседкой. Я открыла дверь.

– Вам кого, Катю? – спросила я спокойно.

– Нет. Нам нужна Анастасия.

– Тогда входите. – Я ожидала подобный ответ. И я продолжала быть спокойной. – Обуйте, пожалуйста, тапки и проходите в комнату, а я утеплюсь – вы меня из ванны вытащили.

Мужчины вошли, синхронно склонились, снимая ботинки, также синхронно заверили меня – без проблем, подождем.

Я переоделась в ванной, надела джинсы и свитер. Мужчины при виде меня встали с дивана, где они вальяжно полуприлегли. Вид у них был очень… спортивный. Слишком спортивный. Их тапки стояли перед диваном нетронутыми, Стерва лежала под любимой тумбочкой.

– Здравствуйте еще раз. Не совсем поняла, кто вы.

Мужчина повыше и постарше протянул мне руку.

– Я Вадим. А это Слава Пирожкин. Брат Игоря.

Я прикрыла рот рукой, мне стало жалко этого здорового парня с запавшими глазами.

– Хорошо, что Игорь хоть живым остался. Мне только сегодня Сергей Дмитриевич, следователь, сказал его имя.

Молодые мужчины слушали внимательно, молча выискивая что-то на моем лице. Я тоже замолчала. Это они приехали сюда, пускай объясняют.

– Настя, расскажи нам, как это было.

Мужчины возвышались надо мной тренированными телами. Меня это сковывало.

– Давайте пройдем на кухню, кофе выпьем, – предложила я.

Стерву я закрыла в комнате, чтобы не болталась под ногами, и похромала на кухню. Гости за мной. Вадим говорил, не переставая:

– Мы узнали о том, что он залез в твою квартиру, вчера утром, по телевизору. Вчера с мамой в больницу съездили, Игорь в реанимации, без сознания. Матери плохо было, а сегодня решили сюда…

Мужчины сели за стол. Вадим осматривался, Слава тяжелым взглядом следил за моими движениями. Я разлила кофе и поставила на стол рюмки. На всякий случай достала бутылку водки, сыр и колбасу. Мужчины выпили по первой, я только пригубила.

– Мы с мамой в тот день были у дяди на дне рождения. А на обратном пути…

В десятый раз пришлось рассказать о проклятом вечере. О том, как поехала сначала не в ту сторону, о развороте и десяти минутах между моим приездом и ранением Игоря. Мужчины выпили по второй.

– Слышь, Насть, мутное дело какое-то получается. Мы вместе с Игорьком работали…

Вадим посмотрел на выражение моего лица: я слушала со вниманием, давая понять, что о роде деятельности Пирожкина и сидящих здесь ребят не догадываюсь. И вообще предположить не могу, что некоторые граждане могут заниматься законопротивными вещами.

– Работали, значит, тесно. Все всегда на виду…

Слава перебил велеречивого друга:

– Короче, не мог он без нашего разрешения пойти на это дело. – Голос у Славы оказался высоким, с фальцетом. Покрасневшие глаза смотрели на меня с ненавистью. – Ты точно его раньше не знала?

– Не знала.

Вадим постучал ладонью по столу, отвлекая внимание на себя.

– Ты, если узнаешь чего, звони. – Вадим достал из кармана записную книжку, вырвал лист, написал три телефона. – В любое время дня и ночи. Обещаешь?

– Обещаю.

– Смотри, за базар отвечаешь. – Слава взял меня под локоть и запищал в ухо: – Покажи, как он лежал.

Вот черт, только хореографического этюда мне не хватало. Но ребята уже стояли надо мной, поигрывая мощными мускулами. Пришлось встать и ковылять в гостиную.

Лежать под окном, на жестком полу, было неудобно. Через полминуты я села, вытянув ногу.

– Только здесь еще ковер был. – С трудом встав, я махнула рукой в направлении коридора. – Персидский, настоящий. Мы его с мамой скатали. Вон он.

Слава тут же вышел в коридор и погладил рукой ковер.

– На нем его кровь? – уточнил Слава.

Я утвердительно кивнула.

– Отдай мне. Сколько стоит?

Я посмотрела на Славу с сочувствием:

– Дурак, что ли? Нисколько не стоит, – фыркнула я. – Бери так. Но мне твою маму жалко – увидеть подобное…

– Спасибо. – Парни двинулись к выходу. – О маме не беспокойся, выдержит. Дверь нам входную подержи.

– Конечно. – Я обула кроссовки, шубу мне помог надеть Вадим. – Я тоже выхожу, мне с собакой гулять пора.

Во дворе серебристая «Ауди» при приближении парней мигнула фарами, приветственно мяукнула и заработала мотором.

Как только машина отъехала, из кустов появился Алексей. Он встал рядом со мной, кивнул в сторону уехавшего автомобиля:

– На квартиру приезжали посмотреть? Родственники парня?

– Да, хотели что-нибудь новое узнать. Парень так и не приходил в сознание, хотя врачи говорят, что жить будет.

Алексей улыбнулся. Какой же он все-таки умница.

– Гулять-то будем? – Он протянул мне руку. – Цепляйся крепче.

Первое прикосновение, через куртку. По моей руке, к сердцу, к душе прошла волна счастья.

Мы продефилировали по бульвару чинным шагом. Болтали о фильмах, о телевидении, о книгах, о собаках. Ничего личного на первый взгляд, но на самом деле говорили о себе.

Я старалась держаться как можно прямее. Когда ты двадцать с лишним лет не можешь нормально наступить на одну ногу, то невольно все тело перекашивается. Позвоночник немного искривлен, мышечная масса справа больше, некоторое смещение внутренних органов. Короче, не самое красивое зрелище. Поэтому я усиленно налегала на Алексея, держа его под локоть, – и было почти незаметно, что я инвалид.

Алексей довел меня до квартиры. Я, как во всех приличных фильмах, предложила зайти выпить кофе. Леша скептически посмотрел на Зорьку. Я тоже. Представив, сколько безделушек и стекла может оказаться на полу от ее визита, внесла поправку:

– Если можно, без собаки. Эта квартира рассчитана на мелкую живность.

Алексей покосился на меня:

– Я бы не сказал.

Меня кольнула обида:

– У вас убийственная вежливость.

Алексей прижал руку к груди и сделал покаянный вид.

– Настя, прости меня. Мне очень нравятся твои габариты. А Зорька будет лежать на кухне, как приличная девочка, и не полезет мордой ни в холодильник, ни в телевизор.