Светлана Демидова - Не верь лучшей подруге!

Но после ночи, вернее, вечера, проведенного с Оксаной, Алексей не мог даже думать о Неле. Он отлично понимал, что начальница отдалась ему тоже с какого-то великого горя, как когда-то Алина. Он мог бы уйти из ее квартиры тогда, когда она заперлась в ванной, и даже хотел это сделать, но потом передумал и остался. И не столько от того, что ему очень хотелось остаться, а потому что чувствовал: она сотворит с собой что-нибудь нехорошее, если он уйдет. У нее на сердце явно какая-та любовная драма. Не случайно она никогда не спешит домой и иногда проводит в своем магазине даже ночи. Какой муж или возлюбленный выдержал бы такое? Ей никто никогда не звонит, не встречает с работы. Все это недвусмысленно говорит о том, что у такой милой и обаятельной женщины никого нет. И еще о том, что тот, кто когда-то был в ее жизни, очень много для нее значил, и не ему, рыжему клоуну Алексею Пылаеву, заступать на вакантное место.

С неприязнью разглядывая свое отражение в темном стекле вагона метро, Алексей думал, как неловко сегодня будет чувствовать себя перед ним Оксана. И ему будет неловко, но только из-за нее, ведь она станет нервничать, переживать и стыдиться того, что отдалась кому попало. Ему стыдиться нечего. Она нравится ему… нет, не то… Он любит ее… Впервые после Алины по-настоящему любит…

Оксанино лицо, словно огнем, залилось нервным румянцем, как только она увидела Пылаева. Алексей сдержанно поздоровался и сразу прошел в свой кабинетик с маленьким окошком под потолком, перестроенный из какого-то чулана. Оксана тут же влетела следом. Он поднял на нее спокойные глаза, всем своим видом пытаясь дать понять, что никогда и никому ни единым словом, ни жестом не выдаст их тайны. Но Оксане явно мало было одного его взгляда. Она хотела от него словесных подтверждений, а потому, с трудом собравшись с силами, начала:

– Алексей Дмитриевич, я прошу у вас… прощения за свою… слабость и… невоздержанность…

Он хотел прервать ее словами о том, что он все понимает и что ей не стоит так нервничать, но она не дала ему сказать.

– Нет-нет! Не говорите ничего! – слабо выкрикнула она. – Я вас самым беспардонным образом… заманила… и стыжусь… своего поведения… Я надеюсь, что все… останется между нами… и вы не будете… – Она подняла на него несчастные глаза, – и вы не станете думать, что я… Словом, вы не будете считать, что я хочу от вас… повторения… или еще чего-то… что будто вы теперь можете… ну… вы меня понимаете…

Она замолчала, и он решил, что теперь уже самое время ответить:

– Я все понимаю, Оксана Юрьевна. Никто ничего не узнает, а сам я вовсе не считаю, что имею теперь на вас какие-то особые права, и ничем вам не напомню… Клянусь…

Заведующая комиссионным магазином «Новый взгляд» некрасиво скривилась, всхлипнула и выбежала из его кабинета. Безжалостно отбросив от себя свою сумку, Алексей плюхнулся в компьютерное кресло и закрыл лицо руками. Ну почему?! Почему именно те женщины, ради которых он готов пожертвовать всем, кроме, конечно, Наташи, только утешаются в его объятиях?!! Он им нужен лишь в качестве жилетки, в которую они могут выплакать свое горе! Если бы Оксана знала, как он любит ее, то, возможно, не стала бы так… А может быть, есть смысл ей все сказать? Нет! Ни в коем случае! Он сказал о своей любви Алине, и что из этого вышло? Ему не нужно повторения этого кошмара!

Алексей старательно стер руками с лица свои переживания и приступил к работе.

К трем часам в магазин, как всегда, явилась Неля. По понедельникам и четвергам она заканчивала колоть больных граждан в половине третьего и за полчаса всегда успевала добраться до комиссионки. В этот четверг Алексей не хотел выходить из своего кабинета, но сделать это все же пришлось. С приходом подруги Оксана собрала в собственном кабинете почти весь свой маленький коллектив, кроме двух продавщиц, которых оставила в торговом зале. Она представила всем Нелю как новую сотрудницу, которая будет заниматься телефонными переговорами с клиентами. Вообще-то человек для исполнения таких обязанностей действительно был не лишним в магазине, но Пылаева смутила кандидатура. Когда Неля Никодимова только забегала в магазин по пути с работы, ему не было от нее никакого спасения. Чего же ему ждать, если она будет находиться в комиссионке неотлучно? Впрочем, может быть, это и хорошо? Он наконец приглядится к ней получше и… Ну и пусть полная… Он тоже не герой-любовник! И Наташенька к тете Муравью очень неплохо относится. В конце концов, все равно… с кем… если не с Оксаной… Было бы дочери хорошо…

Отработав в заводской медсанчасти положенные перед увольнением две недели, Неля Никодимова приступила к работе в комиссионном магазине своей подруги «Новый взгляд». Работа ей нравилась. Она действительно умела разговаривать с людьми самых разных возрастных категорий и даже разного социального положения. Неля славилась в медсанчасти легкой рукой, и ее приглашали ставить уколы в кабинеты администрации завода. Некоторые большие начальники рекомендовали ее своим женам, и Неля была вхожа в их богатые домашние апартаменты и отлично ладила с самыми капризными пациентками.

Кроме того, что она занималась приятным ей делом, теперь все время рядом находился Алексей Пылаев, и можно было наконец приступить к самой серьезной на него атаке. Начала Неля с хрестоматийного, а именно: с проторения пути к сердцу мужчины через его желудок. Она приносила на работу пирожки, разнообразные салаты в баночках и нежнейшее мясо в емкостях для микроволновки. Поначалу она расстилала свою скатерть-самобранку для четверых: себя, Алексея, Оксаны и бухгалтера пенсионного возраста Петра Степановича Толкунова. Первым отвалил Толкунов, сославшись на то, что его язва никак не выдерживает Нелиных соусов и майонезной заправки. Потом отказалась от ее разносолов Оксана.

Разумеется, Неля недолго уговаривала подругу продолжать трапезничать вместе с ними. Она заметила, что между Оксаной и Пылаевым отношения несколько напряженные, что ее неприятно удивило. Складывалось впечатление, что между ними было что-то интимное и они изо всех сил пытаются это скрыть. Неля даже спросила всезнающую продавщицу Ирочку, не замечала ли она каких-нибудь «шур и мур» между заведующей и товароведом. Ирочка сказала, что никаких таких «шур и мур» не замечала, но что не стоит и к бабке ходить за тем, чтобы узнать, что Алексей Дмитриевич сохнет по Оксане Юрьевне самым несчастным образом.

– А она? – спросила Неля.

– А она вроде бы нет.

– Так «вроде бы» или точно нет?

– Откуда я знаю, что точно, а что неточно! Она мне не докладывает! Но влюбленные женщины, мне кажется, выглядят иначе!