Лус Габас - Сердце земли [litres]

– Хорошо, продемонстрируй мне мудрость предков.

Он отступил в сторону и указал на грядку. Алира взяла мотыгу и бережно разрыхлила почву. Затем она аккуратно высвободила хрупкие корешки одной из луковиц, чтобы отделить от остальных, погрузила ее на пару сантиметров в крошечную лунку и прикрыла землей. Дальше она отступила пару сантиметров и повторила ритуал. Так, под любознательным взглядом Дамера, она высадила примерно дюжину растений.

– Они просто лежат на земле, – возразил он немного насмешливо.

Его поразили умения Алиры, но он не спешил признавать это открыто. Его глубоко тронула бережность, с которой она обращалась с землей, как та струилась между ее пальцами, когда женщина с любовью сжимала ее в ладонях. Внезапно юноша почувствовал в женщине родственную душу. Надежда на то, что через любую пропасть можно перекинуть мост, родилась в сердце.

– Когда поливаешь, они становятся крепче и лучше прорастают, – продолжила Алира, возвращая собеседнику остальные луковички. – Теперь ты попробуй.

– Чуть позже. Не хочешь освежиться?

Дамер направился к лестнице. Он взял рубашку, висевшую на уцелевшей ограде, и накинул на плечи. Алира заметила, что он убрал остатки мебели и превратил террасу в столовую.

– А где столы и прочие вещи?

– Теперь я буду здесь жить, а для собраний мы выбрали дом побольше. По жребию этот дом достался мне. Пива хочешь?

– Да, пожалуй.

Время остановилось. Не зная, чем еще заняться, женщина присела на одну из перекладин. Вскоре собеседник присоединился к ней, передал ей бутылку, и Алира улыбнулась, хотя ее больше привлекло прикосновение его руки к ее.

– Не думал я, что ты еще придешь, – произнес юноша.

– Я хотела поблагодарить за то, что ты заделал дыру в стене склепа, – призналась она.

– А в итоге позаботилась о моих грядках. Мне понравилась твоя поговорка. Похоже, я сам – луковица.

– Не понимаю…

– Я о глубине и высоте. Помнишь Тарзана? – Он ткнул себя пальцем в грудь. – Я – лук. – Он указал на собеседницу: – Ты – чеснок.

Алира расхохоталась:

– Хочешь сказать, что ты слишком поверхностный? Не верю!

Дамер резко посерьезнел:

– Вовсе нет. Просто когда я наблюдал, как ты сажаешь, я заметил нерушимую связь между тобой и этой землей. Ты понимаешь ее, как я никогда не смогу понять. И это здорово!

Алира вздохнула:

– Когда мы первый раз встретились – я тогда ворвалась на ваше собрание, – я слышала, как кто-то сказал: «Это она!» Слова прозвучали странно, как будто я какая-то легендарная личность.

– Мы не знали, чего ждать от обитателей особняка, – отвечал Дамер будничным тоном. – Мы представляли себе странную женщину, опекающую больную мать… как в фильме «Психо». К тому же название дома весьма говорящее. Элехия … Похоже на похороны, смерть и несчастье. Так что хорошо, что ты сама решила прийти познакомиться…

– Так звали первую владелицу дома много веков назад, у нас было несколько Элехий в роду. Но отец решил назвать меня иначе.

– Очень мудро с его стороны. Когда мы встретились, я понял, что ты вполне нормальный человек, хотя мне ты все равно показалась особенной. Что-то было необычное в твоем лице и манерах… – Он явно подбирал слова, чтобы казаться серьезным: – Меланхолия и рефлексия.

– Но почему вы приехали именно сюда, Дамер? Вокруг много заброшенных деревень.

– Когда я выяснил, как мой отец повлиял на жизнь селян, я захотел внести хоть малую лепту в заживление оставленных им ран. Пусть он и не знал, что именно я собираюсь сделать, потому что он – человек из другого времени. Я внезапно осознал свое место в жизни и выбрал то место, где тяжелее всего. – Он указал на татуированного орла на руке. – Алкиларе . Случайности не случайны. Я не обманывал тебя, Алира. Жаль, что ты вот так все узнала. Плохая была идея поселить отца в твой дом, не предупредив обо всем. Но если бы все заранее было известно, ты бы ни за что не согласилась. Прости меня. Я надеялся, что вы поймете и простите его. Но вся ситуация для вас как кость в горле. Мне стоило быть осмотрительнее. Но он сам воспользовался шансом приехать, а значит, хотел исправить ошибки прошлого… хотя такое не всегда возможно.

– Я не верю, что прощение залечит раны, – произнесла Алира, тщательно подбирая слова. – Оно приносит облегчение прощающему, а не прощенному. Однако я многие годы так же злилась на родителей за прошлые ошибки, особенно на мать, что тоже нехорошо… – Она припомнила свою исповедь на могиле отца и поняла, что возможность выговориться сработала. Отец смог утешить ее из лучшего мира и помог привести в порядок чувства: женщина снова рассуждала разумно. – На ошибках прошлого надо учиться, а не отпускать их. Ты очень смелый, раз приехал сюда, твои намерения чисты… И твои извинения приняты.

Дамер благодарно кивнул, а потом снова заговорил иронично:

– Значит, верное расстояние – пара сантиметров? Между луковицами, конечно! – добавил он, заметив непонимание собеседницы.

– Точно!

Тогда Дамер поднял руку, поместил ладонь между ними и придвинулся ближе, сокращая дистанцию:

– И ты абсолютно уверена, что ближе они не будут расти?

– Я не пробовала, – призналась женщина. У нее дух захватило, когда юноша подошел так близко.

– Можно тебя поцеловать?

– Да.

Она действительно этого хотела и гордилась собой за то, что смогла произнести это вслух. Внутренний голос уговаривал поддаться влечению и наслаждаться мгновением. Дамер положил руку Алире на шею, она прижалась к нему, и юноша коснулся губами ее губ. Алира сжала их, выждала секунду, а затем приоткрыла, захватив губы Дамера. С нежностью, без напора она ласкала его влажную плоть. Он отставил кружку, которую все еще сжимал в руках, и заключил лицо женщины в ладони, как будто держал хрупкую вазу, которая с легкостью может выскользнуть из пальцев, упасть и расколоться на тысячи кусочков. Для нее этот поцелуй тоже был непростым – это было единение ее утомленной сущности с другой, которое сбивало с толку и притягивало своей силой, улыбкой, телом, юностью и жизненной энергией. Разум отвергал происходящее, потому что они были слишком разными – по возрасту, воспитанию, стилю жизни. Но его мягкий голос согревал и увлекал, сокращая пропасть, казавшуюся до того непреодолимой.

«Да какая разница!» – думала она, когда весь остальной мир исчез благодаря простейшей и важнейшей «мелочи» – поцелую.

Когда юноша отстранился, к Алире начало возвращаться ощущение реальности: чириканье птиц, голоса вдалеке, шум самолета, лай собаки, дыхание Дамера… и ее собственное «я». Она была совершенно уверена, что Дамер дожидался, пока она откроет наконец глаза, насладившись моментом, как будто хотел убедиться, что она поверит каждому его слову.