Дана Стар - Сердце бандита

С Женей же всё было не так. Ссоры иногда случались. По мелочам. Спустя время я периодически оглядываюсь назад, в прошлое, анализируя свою прошлую жизнь. Острая травма постепенно рассасывается в истерзанной горем душе, пробуждается логика.

Женя… как же он так мог? Назвать долгов, как пёс блох? Ещё и ничего мне не сказал. Плохо поступил. Не хочется держать обиду на бывшего, но кошки сами по себе скребут когтями на душе.

Я набрасываю на голое тело шёлковый халатик, подхватываю с тарелки кусочек дыньки, спускаюсь вниз, шагая на аромат свежесваренного кофе.

– Доброе утро! – счастливо пою я, обнимая Марса со спины. Льну к нему всем телом и нежно целую в шею. Туда, куда могу дотянуться. С его-то исполинским ростом.

– Привет, Ангел, как спалось? – муркает он, ловит мою руку, прижимает ладонью к щеке. Трётся жёсткой щетиной о нежную кожу ладони, а я голодно трепещу, когда чувствую, как низ живота наливается долгожданным жаром. Я возбуждаюсь. Мгновенно. Стоит только услышать прохладный бархатный голос и почувствовать под ладонью жар тугих, накаченных мышц. Крышу сносит беспощадно!

Ангел.

Хочется, чтобы он называл меня так постоянно.

Если во время первой встречи я проклинала Марса, то сейчас беру свои проклятия обратно.

– М-м-м, как вкусно пахнет, – тяну я, вдыхая головокружительный запах.

– Кофе. Хрустящие тосты с ветчиной и сыром. Угощайся, – отвечает он, звеня посудой, когда бережно раскладывает приборы на столе.

– Нет, – качаю головой, сильнее прижимаясь к накаченному телу, – не этот запах. Сейчас я дышу тобой. Ты офигенно пахнешь.

– Ангел, – Марс не может сдержать смеха. Он бросает всё, резко оборачивается. Подхватывает меня под попку, забрасывает на столешницу. – Р-р-р-р! – рычит голодным тигром, раздвигая мои ножки. – Ты без трусиков!

– Как обычно. С тобой я хочу ходить только так, – облизываюсь, обхватывая его шею руками, играя пальчиками с шёлковыми волосами.

– Шалунишка, – улыбаясь, мужчина смачно целует меня в губы. Сильные пальцы скользят вверх по моим коленкам. Ловко развязывают поясок халата, обнажая красивое девичье тело с дерзко торчащими сосками. – Я говорил тебе, что ты прекрасна?

– Уже наверно раз… миллион, – хихикаю. Быстро скрещиваю ноги на упругой заднице синеглазого красавчика.

Шелест одежды. Я избавляю Марса от трусов. Его член стоит копьём, готовый вступить в бой в любую секунду. На пухлой головке выделилась прозрачная капля смазки. Я трепещу и дрожу, когда представляю, как он безжалостно ворвётся в моё влажное лоно и резкими, глубокими рывками вознесёт меня к новым вершинам экстаза.

Мы долго и жадно целуемся. Прямо на кухонном столе занимаемся бешеным утренним сексом.

Ярко кончаем. Улыбаясь друг другу. Мои глаза сияют. Я почти плачу от счастья и полученного удовольствия. Хочется крикнуть во всё горло. Я люблю тебя. Люблю!

Подёргиваясь после остаточных сладких конвульсий, Марс снимает меня со столешницы, несёт на руках и усаживает на стул, ставя передо мной тарелку с вкусным завтраком.

– Голодная?

– После такого жаркого утреннего марафона – ещё бы, – хихикаю, делая глоток ароматного кофе. – Ты потрясающе готовишь. Не думала, что умеешь.

Я Жене всегда сама готовила. Не мужское это дело – щи варить. Так он мне говорил. Поэтому и не ожидала, что существуют на свете те мужчины, которые будут готовить женщине сами. От души. По своей инициативе.

– Ерунда. Научился на «Ютубе», – смеётся, усаживаясь рядом со мной. – Для тебя. Ты меня вдохновляешь.

Я адски краснею. Ну что за мужчина? За секунду в краску вгоняет.

Марс нежно проводит пальцами по моему подрумянившемуся лицу, заправляет выбившуюся белоснежную прядь за ушко. Шепчет:

– Послушай, Ангел, мне нужно вернуться. На несколько недель, обратно в Россию. Появились кое-какие важные дела. Останешься здесь?

Кусочек тоста встаёт поперёк горла. Я так сильно привязалась к Марсу, что не могу его так просто отпустить. А вдруг… с ним что-то случиться, и он не вернётся? Ведь когда я с ним рядом, я Марса нет приступов. Или вдруг он нарочно меня обманывает? Чтобы не было тяжело расставаться друг с другом. Вдруг уедет и не вернётся. В больницу ляжет. В хоспис. И будет дожидаться там рокового дня.

Ох, накрутила я себе.

Просто страшно!

За него…

– Нет. Я с тобой поеду, – за руку с силой хватаю. Впиваюсь ногтями почти до ранок. – Пожалуйста! Не выношу одиночества.

– Так, так, – улыбается, а я его руку ещё крепче сжимаю. – Мне помнится, ты говорила, что любишь одиночество. Что специально сбежала в глушь, оградив себя от проблем.

– Это было тогда, но сейчас всё изменилось.

– Не из-за меня ли?

Пауза.

Всхлипываю, опуская взгляд.

– Из-за тебя, Марс. Врать не буду, – мурчу, прикрывая веки.

– Моя сладкая… – он мягко обхватывает меня за шею, тянет к себе, оставляя воздушный поцелуй на макушке. – Собирай вещи, но много не бери. Надеюсь, через месяц вернёмся обратно. Какое-то время ещё здесь побудем. Согласна?

Киваю.

– А что за дела? Опять…

– Нет, – резко обрывает. – Дела легальные. Касаются моих автомастерских.

– Значит, мы вернёмся, и ты запишешься к врачу?

– Да. Можно попробовать.

Мягко улыбнувшись, я встаю со стола. Поблагодарив Марса ещё одним страстным поцелуем, я быстренько бегу наверх, в спальню, чтобы привести себя в порядок, а также собрать кое-какие вещи.

Почему он сопротивляется? Почему не хочет попробовать сделать ещё одну операцию? Пусть лучше те деньги, что он завещал мне, он потратит на хорошего специалиста. Зачем брыкается? И тянет?

Жизнь ему, что ли, надоела? А как же я? Я с ним быть хочу. Навсегда. Я уже всё решила. У нас ведь с ним, похоже, стало всё слишком серьёзно. Я доверяю ему. Как своему шестому чувству. Я не вижу в нём бабника. Он ни на кого кроме меня не смотрит. Он болен мною, это ведь очевидно. Так почему так легко сдаётся, принимая жестокий приговор? Врачи часто ошибаются. Нужно к нескольким сходить. За границу поехать. А не слепо верить одному и ставить на своей судьбе крест.

Наверно, Марс просто боится операции. Иначе, как объяснить его отмахивания?

Мужчины… они такие. Вроде сильные с виду и по своей природе, а, например, как ветерок дунет и простуду подхватят, так сразу строют из себя неизлечимо больных мучеников. Сильные снаружи, но внутри хрупкие. Надо беречь мужчин.

Я принимаю бодрящий душ, высушиваю волосы феном, наношу лёгкий макияж. Надеваю удобное лёгкое платье, нежно-голубого цвета, так заботливо подаренное Марсом, выхожу из дома.

Любимый ждёт меня у ворот виллы с сумками. Он сажает меня в седан бизнес-класса, сам рядом садится, берёт меня за руку. Переплетает наши пальцы друг с другом. Автомобиль трогается с места, неся нас в аэропорт.