Дана Стар - Малышка для зверя

Блять. Я никогда так дико не злился, нахер! Как увидел грязные грабли тварей на её нежных бёдрах, так чуть было насмерть не забил обоих. Суки! Выродки! Ублюдки! Увидев, как те гниды облезлые с Насти трусики пытаются сорвать – сам сорвался. Как волк бешеный. С двух ударов уложил мразей рожей в грязь. Ногами всё дерьмо из еще большего дерьма принялся выбивать. Я слышал, как они верещали от боли, как их ребра хрустели, и как их глотки захлёбывались желчью. Один из них даже обделался.

Чмо! Таких убивать надо. Отстреливать! Как шавок невменяемых!

Даже боюсь представить, что бы было, если бы не поехал следом. Если бы она сумку не забыла. Если бы хоть на секунду опоздал… СУКИ!

Адреналин ударил в голову, а запах крови подействовал на меня как на неуправляемого хищника, прибавляя злости. Настя застыла в ступоре, глядя на всю эту кровавую бойню. Быстро юбку отдёрнула, кровь с нижней губы ладошкой смахнула и, пошатываясь, попыталась ко мне подойти. Несколько раз упала. Снова заплакала, теперь уже кровь с ладоней вытирала. Я когда раны на её теле увидел и эти несчастные, до смерти перепуганные глаза, дополна залитые слезами, так вообще в край чокнулся. Со всей дури принялся лупить по этим мешкам с дерьмом руками и ногами, до тех пор, пока они окончательно не заткнулись, а их туши не перестали уворачиваться от ударов.

Я бы прибил… Запинал до смерти, если бы Настя меня не остановила. Если бы не обняла, а я… не почувствовал бы её нежные ручки на своей напряжённой талии.

– Хватит. Прекратите! Вы их убьете! – жалобно простонала Малышка.

Остановился. Через силу. Через злость. Только прикосновение этой миниатюрной девочки смогло охладить мой лютый пыл. Девушка резко отстранилась и, обутая в одну туфельку, прихрамывая, побежала к рыдающему мальчику.

– Тише, тише, Димочка. Я здесь. С тобой. Не плачь, маленький. Всё хорошо. Ты просто задремал и тебе приснился дурной сон. Мамочка здесь. Мамочка рядом. С тобой.

Сколько нежности было в этом голосе… И сколько тепла в этих кукольных ручках. Теперь я себя ненавидел! За то, что оскорбить посмел, когда в первый раз увидел Анастасию.

– Пойдём домой, сыночка. Пожалуйста. Я тебе какао сделаю и мультик включу. Идём. Сегодня можно. Сегодня всё можно. Даже шоколадку куплю.

Но мальчик всё кричал и кричал. Охрип, бедный. Ручками вцепился в ржавый край мусорного бака, и ни в какую не желал размыкать руки. А Настя, упав на колени, не знала, что делать. Рыдала, хваталась за голову, обнимала ребёнка и снова рыдала.

– Давайте помогу, – я решил вмешаться.

Достал телефон, клацнул в интернете первый попавшийся мультик и ребятёнку сунул. Мелкий ещё немного поплакал, а затем успокоился, уставившись в экран «Айфона». Я осторожно разлепил его ледяные руки, подхватил малыша на руки, понёс. Конечно, больше всего на свете я страсть как мечтал, чтобы в моих руках не ребёнок заплаканный оказался, а девушка эта. Но не вышло. Хотя они бы даже вдвоём могли бы поместиться. Мне не в падлу было!

Спотыкаясь на каждом шагу, Настя бежала следом. Она пыталась успокоить шкета своими сладкими речами. Открыла дверь подъезда и повела нас в квартиру. Сама-то еле-еле на ногах стоит. Лучше не смотреть на неё, пока в доме не окажемся. Иначе вернусь и члены каждому оторву. А яйца… яйца сожрать заставлю! Жуткие ссадины на лице Малышки разрывали мне сердце.

Жили они на втором этаже в самом настоящем клоповнике. Если бы и существовал ад на земле то, несомненно, тут было бы его начало.

Я отнёс ребёнка на кухню. Усадил за стол, а телефон рядом оставил. Пусть поиграет. Теперь очередь Настю успокаивать.

– Прости, парень, жаль, угостить нечем. Есть только жвачка, – потрепал мальца по белокурой головке, выдавив нечто, похожее на улыбку, хотя на самом деле не до улыбок было.

Настя рядом стояла. Тяжело и хрипло дышала, облокотившись о покоцанную стену, на которой куска обоев не хватало. С грустью в потухших глазах, она тихонько прошептала:

– Спасибо. Даже и не знаю, как вас отблагодарить…

Шептала невпопад. Из стороны в сторону раскачивалась. Как пьяный маятник. Её поведение мне жутко не понравилось, как и внешний вид, собственно. То ли от нервов, то ли от… Чёрт!!!

Я не успел было подумать об этом грёбаном инсулине, как её глаза вмиг закатились, а сама она впечаталась спиной в стену. Сползла. Замычала. И на пол бы упала, не подхвати бы я её вовремя.

– Эй! Анастасия! – потрепал за холодные щёки. – Настя! Очнись!!! Где у вас тут аптечка, блин?! И как укол инсулина правильно делать? Блять!!!

Я поднял её на руки и в гостиную отнёс. Положил на диван, пледом укрыл. Быстро Викторовича набрал, врача нашего семейного, и попросил помощи. Он сказал, что скоро будет, а пока нужно дать ей нашатыря и инъекцию сделать. Рассказал как.

Бляха! Ну и денёк. Я никогда прежде не делал уколов.

Достал шприц, вставил в ампулу, набрал. Пока набирал, на девушку периодически взгляды бросал. Спит. Но дышит. Пульс есть, слабый. А тело, на ощупь, как лёд.

Теперь самое сложное…

Приподнял блузку. Сглотнул, когда увидел красивый животик. Кожа гладкая, нежная, как у младенца. Целовать хочется… Каждый сантиметр её тела. А ещё хочется клубнику в пупок положить и прямо оттуда съесть. Главное, не увлекаться. Не то реально откушу. Я бы откусил. Слопал. Сожрал бы её всю! Как зверь дикий! Как волк бешеный! Сожрал и облизал, но перед этим бы взял! Так нежно… как никто и никогда в её жалкой жизни не брал. Так, как ей даже и не снилось.

Еле-еле тот клятый жир нащупал. Сплошная кожа с костями! Сосчитал до трёх, вколол. Получилось. Правда, руки тряслись как у хронического наркомана. После укола я ещё несколько секунд смотрел на её впалый животик, торчащие рёбра и бледно-зелёную кожу, которая, несмотря на болезненный цвет, на ощупь казалась чистым шёлком, с облегчением выдохнул.

Порылся по шкафчикам в гостиной, аптечку нашёл, а там и бутылёк с аммиаком. Приобнял девушку, чуть голову назад отклонил, заставил её понюхать эту дрянь. Дёрнулась. Замычала. Попыталась отстраниться. Очнулась всё-таки!

Чёрт, Настя! Как же ты меня напугала…

Через десять минут врач приехал. Осмотрел Анастасию, послушал. Сказал, что всё вроде бы в норме. Пока он с Настей общался, я даже успел в магазин сбегать. Купил кое-что из продуктов и к ней помчался. Побеседовав, Викторович уехал, выписав новые лекарства. Девчонка задремала. Я же кашу пацану по-быренькому сварганил.

Да! Жесть, конечно. Но я, блин, реально кашу сварил. Сам. «Гугл» в помощь, но впервые в жизни я сумел ужин ребёнку приготовить. Я! И мне это блин охренеть как понравилось. Как и думал, малой чуть было тарелку от голода залпом не слопал.

Трындец просто. А папаша его, интересно, где прохлаждается?