Эмма Скотт - Как спасти жизнь

Я отвернулась, ощущая, как стыд опалил кожу.

– Прости, что не поддерживала с тобой связь. Я пыталась…

– Не надо, Джо, ты не виновата, – сказал Эван, и его голубые глаза сверкнули, словно осколки стекла на солнце.

– Правда? Просто с тобой так чертовски плохо обращались. Шейн сделал все, чтобы тебя засадить… – Я покачала головой, сжимая руку в кулак. – Ничего не помогало. Никто не хотел слушать меня.

– Я знаю. Все в порядке.

– Нисколечко. Но я пыталась. Честно. А жизнь… просто расставила все по своим местам. Звучит как жалкое оправдание, но я не лгу.

– Что произошло дальше? – тихо поинтересовался Эван.

– После приговора Джерри не бросил меня. Мне было очень плохо. Наверное, он жалел меня или беспокоился.

– Да, я помню, ты писала об этом. Я очень обрадовался, когда узнал, что ты не одна.

– Это длилось славные шесть месяцев, а потом Джерри умер. Тромбоэмболия легочной артерии. Из-за работы дальнобойщиком он слишком много сидел и плохо питался. Затем я… боролась. – Я посмотрела вдаль, теребя нитку на футболке. – Какое-то время у меня не было дома, жила в машине. В Арканзасе.

– На улице?

– Я не задерживалась на одном месте, поэтому и перестала писать. Позже уехала на юг, встретила Ли, а остальное, как говорится, уже осталось в прошлом. – Я ухмыльнулась. – Мое криминальное прошлое. Как-то так.

– Господи, прости меня, Джо.

– За что? – с горечью осведомилась я. – Сама испортила свою жизнь, точнее она была такой с самого начала.

– Меня не оказалось рядом. Я должен был находиться с тобой.

– А я с тобой. Но нас… разделили.

Он хотел что-то ответить, но остановился, увидев приближающийся знак «Съезд 51 77N в сторону округа Тернер-Фоллз».

А ниже « Дэвис, Оклахома, население 2743»

По Тридцать пятому шоссе мы въехали на территорию штата Оклахома, но тут Эван отклонился от маршрута, забирая немного на восток.

– Куда мы? – спросила я.

– Эм, в Дэвис, – с небольшой заминкой ответил он. – Есть хочешь? Давай позавтракаем.

– Хорошо, – согласилась я.

Я действительно проголодалась, но он свернул не поэтому. Какой бы внутренний компас ни вел Эвана, он изменил наш курс. Я не сомневалась в этом.

Мы остановились у закусочной «Бумеранг». Я заказала плотный завтрак – яичница с ветчиной, картофельные оладьи, бисквит с подливой, фрукты и кофе – и съела все до последней крошки. Судя по всему, побег от закона разжигает аппетит. Пища снова обрела вкус. Кофе здесь подавали в миллион раз лучше, чем пойло в закусочной Ли и Пэтти. Даже бледная дыня показалась мне пищей богов.

Закончив со своей порцией раньше, я уставилась на сидящего напротив Эвана. Точно такой же завтрак парень поглощал с той же жадностью, что и я. Он заметил мой взгляд, и мы рассмеялись, когда я хрюкнула.

– Неужели все так плохо?

– Не хуже меня, – сказала я. – Кажется, я чуть не съела вилку.

Рассмеявшись еще громче, он едва не подавился беконом.

Все возвращается, да? Он и я?

Пока мы сидели за столиком, Эван рассказал мне о том, как один из наших любимых фильмов, «Воспитывая Аризону», стал культовым для всего тюремного блока. По просьбе заключенных его показывали в общей комнате каждую субботу.

– После «Принцессы-невесты» это самый цитируемый фильм в истории кинематографа, – объявила я.

– Мы ели раков. А когда раки закончились, мы стали есть песок, – произнес Эван протяжным голосом с нарочито южным акцентом.

– Вы ели что? – подыграла я.

– Мы ели песок.

– А ты ел п есок?

После обильного завтрака вырвавшийся у меня смех отдался внутренней болью, которую я не испытывала уже много лет. Сытая и довольная, я не могла отвести глаз от Эвана.

Это всего лишь сон. Так хорошо, что это не может быть реальностью.

К барной стойке подошли два полицейских, и их пристегнутые к поясу значки и оружие тут же напомнили, что все по-настоящему. Болтая и обмениваясь шутками с официанткой, они не смотрели в нашу сторону. Встретившись со мной взглядом, Эван потянулся за бумажником и положил деньги на стол. Затем мы с непринужденным видом, но быстро покинули закусочную. Когда я закрывала пассажирскую дверь пикапа, мой пульс все еще зашкаливал, но приятная теплота на душе никуда не делась.

Мы остановились у местного магазина, чтобы купить продуктов в дорогу. Повинуясь внезапному порыву, я бросила в корзинку клетчатое красно-белое одеяло для пикника. Потом Эван повез нас по пустынной трассе на север. Дорогу с обеих сторон окаймляли деревья и кустарники. Стояло жаркое лето, и поля вокруг были покрыты зеленым ковром. На лазурно-голубом небе не проплывало ни облачка. Мне казалось, что мы остались единственными людьми на планете.

Я украдкой покосилась на Эвана. Проследила за его крепкой ладонью, когда он переключал радио, понаблюдала за игрой мускулов, натягивающих рукав футболки. Он словно заполнял своим присутствием салон пикапа. Эван выдохнул, а я вдохнула, ощутив запах его кожи, такой теплый, чистый и знакомый.

Еще примерно полтора часа мы двигались на север, а потом свернули с главного шоссе в сторону Катузы.

– Мы остановимся на ночь? – поинтересовалась я, когда Эван платил за проезд по трассе в конце съезда.

Он устремил взгляд куда-то вдаль, словно рассматривал что-то за дорогой.

– Думаю, мне хочется, чтобы ты кое-что увидела, – проговорил он.

– Ты так думаешь или действительно хочешь?

Эван не ответил, но я уже заметила табличку с надписью «Маршрут 66, придорожный аттракцион!» На горизонте, на фоне зеленого пейзажа начала проступать бледно-голубая клякса. Пристально вглядываясь, я постепенно поняла, что это кит. Гигантский металлический кит, выброшенный на берег возле пруда. С мультяшными глазами и открытой пастью, в которую можно было забраться.

– Что это ?

Эван подъехал и припарковался.

– То, зачем мы и приехали сюда, – улыбнулся он, заглушая двигатель.

Открыв от удивления рот, я вылезла из машины. Передо мной раскинулся небольшой водоем с искусственно созданным пляжем и лежащий возле него кит примерно двадцати футов в длину. Широко раскрытая пасть зазывала детей залезть и поиграть внутри. Грудной плавник, извиваясь, опускался в воду. На хвосте располагалась площадка для спуска. Несмотря на то что это место вроде как являлось знаменитой достопримечательностью Оклахомы, сейчас здесь никто не купался и не устраивал пикники в летний зной.

Прикрывая глаза от солнца, я посмотрела на Эвана.

– Мы делаем перерыв в побеге от закона, чтобы поплавать?

– А почему нет? – ухмыльнулся Эван. – Место-то подходящее.

Он потянулся руками вниз и ухватился за края футболки, чтобы снять ее.

Я целых четыре года не любовалась его обнаженным торсом. Дыхание прервалось, когда я проследила взглядом линии пресса, а затем посмотрела на гладкую грудь. И хотя в восемнадцать лет Эван выглядел тоже довольно впечатляюще, сейчас передо мной предстало крепкое и мощное мужское тело.