Наталья Вокина - Любовь с первого взгляда [litres самиздат]

Деревня 1960-х годов жила полной свободной жизнью. Достаток чувствовался во всем, особенно интересно жилось молодежи. Утром все уходили на работу: кто в поле, кто на ферму, кто на мельницу, кто на крахмальный завод – и везде звучала песня. На работу – с песней, с работы – с песней. Иногда казалось, что большое село с рекой посередине у подножия Саянских гор, живет песней, то быстрой плясовой; то протяжной, ласковой, задушевной.

Но сегодня, идя на ферму, девчата не пели, они обсуждали предстоящую свадьбу своей подруги Веры. Свадьба – событие в селе. Не только потому, что зарождается новая семья, но и радость видеть всех сельчан, пляска, воспоминания.

Вера сама не знала, зачем она выходит за Якова, белобрысого, невысокого парня. Со странным выражением лица, как бы хочет «хрюкнуть», его и дразнили ласково «Чумашка». Яков не обижался на кличку, Веру любил, обожал, любовался и походкой, и пляской. А уж голос Веры выделит из любого хора голосов. «И за что она меня любит», – часто думал Яков. К свадьбе две семьи готовились основательно. По укоренившейся традиции, еще с военных лет, участие принимало почти все село. Готовили дома: кто пироги, кто соления, кто овощи, кто квас, кто кисель, т.е. кто чем богат. А семьи молодоженов обязательно забивали одного поросенка и спиртное. Столы обычно накрывали в новом построенном клубе, чтоб всем хватило места. А время свадеб проходило после уборки урожая.

Завтра свадьба, хлопцы еще накануне поставили столы, лавки, девушки постелили скатерти, украсили зал.

Вечер Вера решила провести дома. Еще раз примерить платье, фату; но зашли девчата и стали звать на танцы: «Пойдем, еще насидишься дома». Вера согласилась, тем более танцы были не далеко от дома, как раз в центре села. Подходя к танцплощадке, Вера заметила группу незнакомых ребят. Среди них стоял парень в матроске, широких брюках и бескозырке. Это были парни из соседнего села, Прутняка, расположенного в 20 километрах от Илира. Вера видела, что моряк расспрашивал про нее, чувствовала не себе его взгляд. Ей почему-то это было очень приятно. Площадка освещалась тусклыми лампочками. Но Вера в группе ребят, выделяла этого моряка, напрочь забыв, что у нее жених здесь же, на этой площадке, что он машет над толпой ей рукой, улыбается и что-то кричит.

«Разрешите пригласить Вас», – и прежде, чем ответить, она занесла руку на его плечо, и закружились оба в вальсе. Музыка обрывалась, а, они стояли там, где останавливались, и говорили, говорили, говорили. Она знала, о нем, Тимофее, кажется все, и он знал, что у Веры завтра свадьба.

Не сговариваясь, они сошли с площадки, немного отойдя от танцующих стали под березкой. Говорили, говорили, не видя осуждающих взглядов, не слыша недовольных замечаний.

Робко подошел Яков:

– Вера, я тебя ищу,

– Яша, завтра нашей свадьбы не будет, ты прости меня.

– Вера , я это чувствовал, чувствовал что, что-то помешает, я тебя не виню.

Яков ушел, ушли парни с ним. Молодежь стала расходится, не понимая, что произошло.

К Тимофею подошли ребята с Прутняка, пора идти домой.

– Вера, завтра жди сватов. Жди! Утром жди, – умолял Тимофей.

Вера молча шла с девчатами до дома. Что она сделала? Обманула хорошего человека. Но сожаления не было. Что я сейчас скажу родителям? Вера тихо прошла в свою комнату. Села на кровать, обхватив голову руками.

Как сказать родителям? Куда деть столько продуктов? Что скажут люди?

В каждом дворе был «ледник», вырытая яма под навесом. Дно ямы заложено толстым слоем льда и засыпано опилками. Хранилось свежее мясо там, не более трех суток. В основном держали летом солонину, используя ее в страду, на тяжелые работы.

Вера сидела, думы роились, но опять почему-то не было сожаления о сделанном, было как-то стыдно перед людьми, что так не поступают. Услышав шаги матери, хлопотавшей уже на кухне, Вера позвала ее к себе.

Тихим голосом она заново проживала вчерашний вечер. Бесстрастно, как не о себе, раскрывала эпизод за эпизодом, закончив, не глядя на мать, ждала ответа. Почувствовав теплые, ласковые руки, Вера прильнула к матери, и обе заплакали. Мать и дочь были едины.

Утром приехал Тимофей, со сватами, с дружками, обговаривали детали свадьбы, стоит ли занимать клуб, ведь сельчане не все одобрили их выбор. Добрая половина будет на стороне Якова.

Вдруг дверь отворилась, вошел рослый председатель (до него уже дошел разлад в селе).

– Ну жених, пойдем, поговорим.

Тимофей встал без робости, с достоинством поздоровался, и вышел из избы. О чем шла беседа, свидетелей не было, но когда оба, взволнованные, довольные вошли в дом, стало понятно – дело улажено.

Громкий голос председателя заставил всех замолчать: «Женись, поставим избу вам, идет техника, будешь шоферить». И обращаясь, к хозяйке, успокоил: «Не горюй, лишнее мясо сдай в столовую, свадьбу делайте в клубе, я приду со своим гармонистом, как всегда». И вышел в дверь.

Новость моментально разлетелась по селу.

Свадьба состоялась, не такая многолюдная (со стороны Якова никого не было), но такая же веселая, с гармонистами, плясками, тостами. Село в основном приняло выбор молодых.