Элен Форс - Мистер IQ

– Мне кажется, время от времени ты это и делаешь. – ворчит Дункан и смехом заходится уже вся семья. Всем было известно, что Дункану нравится Зара, первая красавица в городе. Парни стояли в очереди на сватовство, но девушка всем отказывала. Она искала выгодную партию и засматривалась на Кевина Хонхофа. Как и все в этом городе.

Хонхофы переехали в Ирландию из Америки, их привёл в небольшой городок бизнес, который быстро разрастался и делал их самыми богатыми людьми, скупающими всё на своём пути.

– Сегодня Хонхоф опять предлагал мне деньги за наше дело, но я отказался. Это наше семейное дело, мы веками здесь жили и работали. Там и будем жить и работать дальше. Трудности проходят. Чёрные полосы сменяются белыми. – Дункан был оптимистом и как настоящий ирландец никогда не сдавался. Ещё, он очень верил в своего сына, Коган был его надеждой.

– Да брось, мы в такой долговой яме из-за этих земель. Их пора продать, папа. – кривится Нолан. – Тем более, никто из нас не хочет заниматься земледелием.

– Может быть мы объединимся с О'Лири, мы обсуждаем этот вопрос. – размышляет отец. – Наши бизнесы терпят крах и нужно придумывать выход из положения.

– Ты правильно всё говоришь. – вмешивается Коган. – Это наша семья, наши правила. Хонхофы специально создают такие условия на рынке, чтобы задавить весь бизнес и скупить потом его подешёвке. Нельзя продаваться им.

– Подхалим. – ворчит Дуглас. – Всегда с папой соглашается.

– А должен спорить? – парирует Коган, не поднимая головы. – С Вами хорошо, но меня ждёт Карин. Всем пока.

Коган уже несколько лет встречался с Карин и собирался сделать ей предложение. Трудно было понять, любовь это или привычка, но отец всегда говорил ему: хорошая жена – залог крепкой семьи, а семья – это всё.

Карин должна была стать хорошей женой.

Настоящее время.

– Оставайтесь здесь, осмотритесь. Позже я расположу вас в доме. – распоряжается властно Коган, отдавая поручения охране и цепляя меня под локоть, чтобы направить в сторону дома. Двигался он как хищник: грациозно и уверенно. – Я бы на твоём месте, Амелия не пытался бежать. Ты же помнишь сколько людей я убил? Не хочешь пополнить список собой? Правда же, крошка?

Великан нависает надо мной. По насмешливому взгляду понимаю, что убить не убьёт, но шкуру живьём спустит.

Коган подходит к парадной дома. Прикладывает руки к массивным, двустворчатым дверям как источнику силы. Закрывает глаза, делает усилие и толкает их, тем самым открывая и пуская нас внутрь. Прежде чем распахнуть их, он мешкается и я замечаю это. Неужели он боится?

В детстве я была в доме у О’Донеллов, но за все эти годы воспоминания стёрлись из памяти. Раньше их дом мне казался уютным и красиво обставленным.

Коган шёл так быстро, словно влетал в дом родителей, не оставляя им шанса прогнать его. Мне приходилось бежать за ним, чтобы не упасть. Моя рука была крепко зажата в его ладони.

Когда мы зашли в гостиную, вся семья О’Донеллов была там. Они обернулись все одновременно, в ужасе рассматривая здоровую фигуру Когана и мою скрючившуюся рядом с ним.

Смотрелись мы комично, как слон и мышка.

– Добрый вечер. – смущённо пищу, чувствуя себя виноватой перед О’Донеллами. Мы нарушили их покой и вторглись в дом. По своей воле я бы никогда не пришла к ним в такое позднее время.

– Давно не виделись, родичи. – усмехнулся Коган, усаживая меня силой в тучное, старинное кресло, которое мечтало о реставрации уже давно. Замечаю, что всё тут требовало ремонта. Дом О’Донеллов кричал о былой, ушедшей роскоши.

– Что ты тут делаешь? Почему здесь Амелия? – спрашивает строго Дункан, выходя вперёд. Мужчина сводит седые брови, он прожигает дыру в сыне. Радостным его от встречи с ним не назовёшь.

– Решил навестить семью. – как ни в чём не бывало говорит Великан, садясь на спинку кресла, в котором я сидела. Тяжёлая рука Когана ложится мне на плечо и придавливает. – Амелия тут, потому что она моя невеста.

Открываю, закрываю рот. Смотрю на Когана, потом на Дункана с ужасом.

– Это не правда. – говорю возмущённо, ударяя по спине беспринципного Великана и тут же морщусь, ладони покраснели и припухли. Коган перехватывает руки и со щенячьей нежностью дует на них с невинным выражением лица. Дьявол. Только этот человек так мастерски играет на человеческих эмоциях.

– Ну ладно, преувеличил. Но видно же невооружённым глазом, какие искры между нами?

– Ты больной на всю голову. – шепчу ему, не желая кричать об этом. Не хочу злить его, мало ли что психопату стукнет в голову. Вдруг, ударит ещё меня. По нему же психиатр плачет.

– Коган. – качает головой Дункан. – Что ты устроил? Что за игры? Ты знаешь, что тебе тут никто не рад.

– Столько вопросов, папа, а я так устал. Распорядись, чтобы для нас с Амелией приготовили комнату. Завтра обо всём поговорим. – Коган упрямо игнорирует слова отца.

– Комнату? Одну комнату? – уточняет Мария, пряча руки за спиной. Замечаю, как у неё дёргается глаз. Мне становится немного легче при мысли, что ни я одна до чёртиков боюсь его. – Одну на двоих?

– Да. Одну на двоих. Со мной ещё мои люди, им тоже будет нужно жильё.

– Замечательно. – выдавливает Мария, поправляя волосы и пряча глаза. – У нас больше нет прислуги, Коган, поэтому если тебе так хочется, готовь сам для себя комнаты.

– Тебе здесь вообще не рады, Коган. Рассмотри другие варианты жилья. – добавляет его брат Нолан.

– Нолан, спрячься под мамину юбку. – кривится Коган и поднимается на ноги. – Давайте, я не буду напоминать, что эта лачуга дышит на ладом на мои деньги? – мужчина делает паузу и все опускают стыдливо глаза. Я не знала, как и все в нашем городе, что Коган помогал своей семье финансово. Это объясняло, почему они не разорены до сих пор. – Что же, Милая, помоги мне осмотреться и выбрать для нас комнату. Ты устала, тебе стоит отдохнуть.

– С удовольствием. Я бы выбрала ту, что в моём доме. – моё замечание вызывает у него смех. – Подальше от тебя!

– Ты не перестаёшь меня удивлять, Амелия. То трясёшься как осиновый листочек, то грубишь мне бесстрашно. Но знаешь, каждый раз, когда ты открываешь свой милый ротик и произносишь очередную колкость, мой член встаёт на несколько сантиметров выше.

– Фу, ты пошлый и грубый. – уворачиваюсь от его объятий, но Коган все равно достаёт до меня и обнимает. Я ещё помню, как он меня унизительно шлёпнул при всех. Любое прикосновение мужчины обжигает и плавит кожу.

– Так и хочется тебя развратить. – его руки смыкаются на моей талии, Великан говорит мне в самое ухо, оставляя влажный след на шее от своего дыхания. – Понимаю, почему ты понравилась Хонхофу. Идеальная жертва. Такая невинная и глупая.