Ланиус Андрей - Восточная быль Шахерезады

О, тут был вызов! Тут была какая-то необъяснимая, безрассудная отвага! И многие из тех, кто осуждал эту парочку и, в особенности, называл по-разному Мухаббат – распутницей, бесстыдницей, джаляб, – прониклись сейчас каким-то смутным уважением к ним, хотя и не желали признаваться в том себе. По крайней мере, многие в этот момент проглотили собственные языки.

Если бы влюбленные продолжали скрывать свою связь, молва осудила бы их, хотя и по разным причинам; если бы они оборвали отношения, устрашившись мести Черного Хасана, это сочли бы благоразумным шагом, но тогда не стоило и затевать, ведь изначально было ясно, каким окажется финал. Но то, что они появились вот так, в открытую, с высоко поднятыми головами, – о, это произвело впечатление даже на самых ярых их хулителей.

ПО мере того, как молодые поднимались по ступенькам, рука к руке, что-то менялось в настроении бескрайней толпы. Вот двое влюбленных зашли внутрь универмага, и базар снова загудел. Многие из тех, кто уже сделал покупки и собирался домой, нарочно медлили, вновь двинувшись вдоль рядов и поглядывая в сторону универмага. Всем хотелось посмотреть, как поведут себя Джанджигит и Мухаббат после посещения магазина, в котором служило немало людей, верных Черному Хасану. Хватит ли у дерзких выдержки и самообладания или же они отступятся, осознав, что перед ними стена? Самые же любопытные, даже из числа тех, кто еще не успел совершить всех покупок, поспешили наверх, к стеклянным дверям, чтобы находиться поближе к центру событий.

Ждать пришлось довольно долго.

Но, наконец, терпение интересующихся было вознаграждено.

Надо заметить, что ведь и внутри универмага находился народ. И он тоже смотрел на молодых со всех стеклянных этажей.

О нет, визит в универмаг, в эту вотчину Черного Хасана не нагнал на влюбленных страху.

Но вот вопрос: зачем они сюда приезжали? А зачем другие люди посещают магазины? Вот и они приехали за покупками. Вернее, за покупками для Джанджигита. Еще точнее – за обновами для него. Причем все эти обновы он уже надел на себя.

Парня не сразу и узнали, когда он вновь оказался на солнце. На нем был светлый костюм цвета сероватой местной соли, модная рубашка, ослепительно белая, будто только что раскрывшийся хлопок, плетеный кожаный ремень с медной пряжкой, лакированные светло-коричневые туфли, а еще он водрузил на свой точеный нос – с дерзкой горбинкой – темные очки в золотой оправе, похожие на крылья какой-то нездешней бабочки. И вот тут-то все увидели, что Джанджигит не просто симпатичный парень, а действительно писаный красавец, прямо-таки принц, раджа из недавнего индийского фильма!

И она была ему под стать, и всем своим обликом напоминала сейчас гордую пери, а не презренную наложницу.

Они спускались по ступенькам вниз, и толпа невольно расступалась перед ними, образовывая широкий клинообразный проход. И казалось, само солнце услужливо освещает им путь, а легкий ветерок уносит с него вместе с пылью всё недоброе и злое.

И вот тут-то даже те, кто взирал на них исподлобья, кто втайне желал им несчастий, завидуя их молодости, красоте и отваге, даже они в глубине сердца признались себе, что эти двое созданы друг для друга и, может быть, поступили правильно, что соединились вопреки всем традициям и обстоятельствам. Не о подобных ли парах сложены древние поэмы и сказания?

Они сели в машину и уехали.

Но еще целую минуту очевидцы пребывали в каком-то оцепенении, как если бы на их глазах случилось чудо.

Вскоре стали известны некоторые подробности пребывания пары в универмаге.

Рассказывали, что Мухаббат привела своего спутника прямо на склад второго этажа и, словно полноправная хозяйка, потребовала от заведующего отделом одеть и обуть Джанджигита с головы до ног во всё самое лучшее. От кого-то из подсобных рабочих стало известно, что заведующий вознамерился было поднять заносчивую красотку на смех, но внезапно на него нашел какой-то столбняк, и он, торопясь как при пожаре, выложил на прилавок весь дефицит, припрятанный для уважаемых людей. Кроме того, Мухаббат выбрала для Джанджигита дорогие часы, нож-пичок в богато украшенных ножнах и кошелек из крокодиловой кожи. Особенно долго она выбирала ему очки – перебрала целую гору образцов, пока не остановилась на тех самых, в которых он вышел на улицу. По старой привычке ни у кого из продавцов не повернулся язык потребовать с нее плату. Но вот что случилось дальше: Джанджигит, этот бедолага, на шоферскую зарплату которого жила вся большая семья, достал из кармана тугую пачку десяток и расплатился со щедростью бека, не дожидаясь сдачи!

Вот так-так…

Что же это получается? Джанджигит за последнюю неделю не мог разбогатеть, это ясно. Значит, деньги ему вручила Мухаббат, у которой, понятно, могли быть солидные сбережения. То есть, она, очевидно, предоставила Джанджишиту некоторую сумму, чтобы он, как независимый мужчина, мог лично расплатиться за сделанные покупки. Ну-у, раз уж и денежные дела теперь у них общие, значит, воистину их связало серьезное чувство.

Но это лишь усугубляет их вину в глазах Черного Хасана. Его месть неизбежна. Если уж начальник контейнерной площадки был наказан смертью за тайную провинность, то какое же наказание будет уготовано тем, кто нанес Черному Хасану публичное оскорбление?!

Неужели влюбленные этого не понимают?! Зачем же они бросают открытый вызов столь страшному человеку?!

А может, это своеобразный способ самозащиты, умничали некоторые. Может, они берут в свидетели весь город, надеясь таким образом обуздать ярость Черного Хасана?

Ох-хо, как бы им не просчитаться…

Во второй половине дня домой вернулась одна из тетушек, ездившая на такси (ведь белую «Волгу» забрала Мухаббат!) на свидание с Черным Хасаном.

А к вечеру ответ бывшего директора промторга знал последний мальчишка из Старого города.

Черный Хасан велел передать Джанджигиту, чтобы тот присмотрел себе место на кладбище, расходы же по похоронам он, Черный Хасан, берет на себя. Далее заключенный заявлял, что в его власти раздавить Джанджигита, как ползущего по стене скорпиона, в любую минуту, хотя бы и нынешней ночью. Но он, Черный Хасан, – человек прямой, настоящий мужчина, и потому поступит так, как велит ему оскорбленная честь. Он не станет поручать возмездие надежным людям, которые только и ждут сигнала, чтобы заживо содрать кожу с нечестивца. Нет, он сам, своею собственной рукой покарает наглеца и сделает это с такой твердостью, что весь город содрогнется от ужаса! Такое оскорбление смывается только кровью! Той кровью, которая будет вытекать капля за каплей! И пусть дерзкий мальчишка не надеется, что ему отпущен еще немалый срок. Всё свершится в течение ближайшей недели. У него, Черного Хасана, есть необыкновенно хитроумный план, позволяющий вдобавок избежать ответственности за бесславную смерть этого никчемного выскочки.