Пенелопа Дуглас - Сумрак

Увидимся в автобусе завтра вечером, Уилл Грэйсон.

Я моргнула и открыла глаза. Размытые очертания комнаты постепенно прояснялись. На спину словно давил многотонный груз. Оторвав лицо от подушки, я перевернулась.

Моя рука вытянулась вдоль другой половины кровати.

Это был просто сон.

Уставившись в потолок, я все еще чувствовала его рядом с собой, хоть и знала, что здесь никого нет. Сейчас он находился ближе, чем когда-либо, но я ощущала его отсутствие особенно остро. Слезы навернулись на глаза от воспоминаний, как мы были вместе и как сильно я хотела почувствовать это снова.

Вчера Уилл почти не смотрел на меня. А раньше не сводил глаз.

Боже, из-за кого я попала в Блэкчерч? У брата не было таких связей и влияния. Я слышала, что он женился, только мы не виделись много лет. Почему сейчас?

Нет, за этим должен стоять кто-то другой. Кто-то, кто хотел отомстить Уиллу, а на меня ему было плевать.

Вариантов множество.

Я села, поморщившись от боли в животе, и потянулась. Провела языком по рассеченной губе. Забавно. Не знаю почему, но я не возражала против боли. На самом деле мне даже нравилось. Она была привычна. И напоминала мне, что я жива.

Как ни странно, я не чувствовала ее уже давно, так как последние несколько лет жила самостоятельно и ни от кого не зависела.

Встав с кровати, я нашла на тумбочке очки, надела их и посмотрела вниз на боксеры и майку, в которых спала. Эйдин помог мне раздеться, когда укладывал в постель, после чего предложил нижнее белье, которое достал из своего ящика. Я оглядела комнату, пытаясь понять, где он ночевал. Подлатав меня прошлой ночью, парень куда-то ушел.

Подойдя к зеркалу, я принялась себя рассматривать.

Мои волосы были спутаны и беспорядочно спадали на грудь и плечи. В левой ноздре – запекшаяся кровь, кожа под правым глазом приобрела фиолетовый оттенок. Щека покраснела от пощечины, нижнюю губу украшала ссадина, правое предплечье было обмотано белой повязкой.

Я протянула руку и коснулась своего отражения в зеркале.

Каждый волосок на руках встал дыбом. Каждый сантиметр кожи гудел. Воздух двигался между моими пальцами, мышцы ног напряглись. Выпрямившись во весь рост, я почувствовала себя сильной и живой. Я сжала кулак.

Когда-то я была бойцом.

Закрыв глаза, я вновь приложила ладонь к зеркалу. С той стороны исходило тепло.

Следил ли кто-то за мной в данный момент? Уилл там?

– Привет, – произнес мужской голос.

Я открыла глаза и повернулась к двери. Мика, одетый в черные брюки-карго, стоял на пороге.

Отойдя от зеркала, я стащила простынь с кровати, чтобы прикрыться. Он вошел в комнату босиком.

– Кое-какая одежда. – Парень кивнул на стопку одежды в левой руке. И поставил тарелку на столик. – И на случай, если проголодалась.

Я увидела сок, фрукты, маленький багет и кусок сыра, похожего на бри. В животе заурчало. Вчера вечером Эйдин распорядился принести мне суп, но я не могла вспомнить, когда в последний раз ела что-то существенное, поэтому умирала от голода.

Бросив простыню, я, схватив багет, разломила его пополам, затем ножом для масла отрезала немного сыра и намазала на хлеб. Поднеся ко рту, я оторвала зубами кусок и начала жадно жевать.

Господи . Рот наполнился слюной. Меня почти затошнило от этого вкуса, настолько я была голодна. Я застонала, откусив еще, и запила все соком.

– Хочешь искупаться?

Мика стянул с себя футболку. Его пресс напрягся, волосы спадали на глаза. Выглядел он небрежно и в то же время сексуально.

Подавившись, я закашляла с набитым ртом.

– Вместе с тобой?

Парень лишь хохотнул, сунув футболку в задний карман брюк.

– Я наберу тебе ванну. Вид у тебя хреновый, – объяснил он. – Как себя чувствуешь?

Открыв было рот, собиралась сказать «нормально» или «держусь», однако, к своему удивлению, просто кивнула.

– Хорошо.

Я откусила багет, а следом яблоко.

Чувствовала я себя действительно хорошо.

Странно.

Подойдя к ванне, которая стояла в углу комнаты – возможно, потому что предыдущий владелец дома любил наблюдать за своей женой с кровати, – Мика открыл кран, подставил руку под струю и отрегулировал температуру.

– Рори рассказал мне, что ты сделала. – Он поднял взгляд на меня, присев на бортик. – Спасибо.

За двадцать четыре часа пребывания здесь я увидела достаточно, чтобы понять: все не так, как могло казаться. Рори высказался вчера в подвале. Он не хотел моего присутствия в особняке; надеялся, что я умру в лесу. Его устраивало нынешнее положение вещей, потому что здесь у него было все, что нужно.

– Вы с ним?..

Я не договорила, дав Мике возможность самому догадаться.

Парень улыбнулся и снова посмотрел на воду, правда, я заметила вспыхнувший на его щеках румянец.

Я съела еще несколько фруктов, остатки хлеба и допила сок. Было очень вкусно, наверное, потому что я знала – еда безопасна. Если бы они хотели накачать меня наркотиками, то уже бы это сделали.

– Который час? – поинтересовалась я.

– Может, полдень. – Он пожал плечами. – Не уверен. Время здесь не имеет значения.

Я вытерла рот салфеткой, изучая его.

– Ты знаешь, как долго тут находишься?

– Чуть больше года, судя по тому, сколько раз команда приходила пополнить запасы и прибраться. Мы все уже давно в Блэкчерч. Рори появился последним, примерно семь месяцев назад.

Ни часов. Ни календарей. Никакой связи с внешним миром. Единственный способ отсчета месяцев – считать визиты персонала.

Живешь в постоянном ожидании чего-то, сомневаясь, произойдет ли это вообще когда-нибудь.

– Ты не похож на того, кого было необходимо отправить сюда.

Мика насыпал в ванну немного ароматической соли, затем взял с соседнего столика полотенце и мочалку.

Будучи сыном Сталинца Моро, я думала, он окажется совсем другим.

Пристально глядя на воду, парень пояснил:

– Моего отца не видели на публике уже девять лет. Он живет на яхте, постоянно перемещается из порта в порт. Мои пять братьев и сестра могут встретиться с ним, только прилетев на вертолете по координатам, которые он пришлет.

Я где-то слышала об этом. На самом деле довольно умная тактика. Когда ты поставляешь оружие террористам и конкурирующим группировкам из стран третьего мира, подрывая «стабильность» тирании, находящейся у власти, многие будут желать твоей смерти.

– Люди думают, будто богатство означает свободу выбора, – продолжил Мика. – Но как же я завидовал тем грязным, босоногим ребятам, бегающим по самым худшим районам, через которые я проезжал в детстве. – Наконец, он перевел взгляд на меня. – Здорово, что голодать не приходится, однако я не хочу жить, как он. Я не хочу власти. Мне плевать на деньги. У меня они были, и теперь я предпочел бы иметь душевный покой.