Есения Маас - С любовью, Я. Книга 2

– Ого! – воскликнула я. – А что же случилось?

– Она не поддержала его решения учиться в киношколе, потому что хочет унаследовать семейный отель. Эти двое с детства были не разлей вода, а потом как кошка пробежала. Гавкаться начали, обижать друг друга, в общем, совсем как семейная пара в период кризиса вели себя, – громко рассмеялся он. – А потом Пит назло Велме поступил в киношколу в Ванкувере и уехал. С тех пор они не общались, хотя она и надеется, что он перебесится и вернётся, потому что иначе этот дом, – Дарак обвёл рукой пустой коридор, – будет некому оставлять.

– А ты? – Я задержалась у входа в гостиную и снизила громкость до шёпота. – Почему ты не хочешь?

– А мне не предлагали, – отшутился Дарак и потянул меня на шум и смех домочадцев.

Как объяснила Ахана, Риган традиционно каждый год закрывала отель на несколько дней, чтобы встретить Рождество только семьёй. Казалось бы, плохой маркетинг, ведь наверняка многие захотели бы побывать здесь именно в эти дни, но Ахана грустно покачала головой на моё замечание и сказала, что такова была традиция в семье покойного отца, то есть мужа Риган. С тех пор как Вилей умер, она всегда придерживается правила: все праздники только в кругу семьи, даже если это отразится на прибыли.

Вот так мы и остались с отцом в тёплом кругу чужой, но такой родной семьи. Это был первый праздник на моей памяти, когда отец искренне смеялся и даже старался! шутить, чего за ним отродясь не водилось.

Пока мы с Дараком и Аханой пытались понять, что же за животное изображает Броган, отец подарил Риган небольшой пакетик, которого я раньше не видела. Краем глаза я успела заметить, как она покраснела и неловко кивнула, принимая презент.

– Неверно! – расхохотался до слёз Броган, схватившись за живот. – Это был Йети!

– Кто же Снежного человека в позе крокодила изображает? – нахмурилась Ахана. Мы уже проигрывали Чейзерам по очкам, и она совсем не хотела добавлять лишний нолик к общей сумме.

– Я! – Брог стукнул себя кулаком в грудь и с размаху сел за стол.

– Диана! – отец подозвал, показывая мигающий телефон. – Тебе звонят!

Вылезая из-за стола, я опрометчиво пообещала новым друзьям задержаться ещё на несколько дней, аккурат до Нового года. Знала бы кто звонит, принципиально разбила телефон или утопила, но так как я была на кураже, и под пузырьками шампанского, поздний звонок не показался мне первым сигналом надвигающихся проблем.

– Алё! – выкрикнула я, смеясь над рожицей Дарака. – Диана Джонс слушает! Кому там неймётся в час ночи?!

– Мисс Диана Джонс? Простите, что беспокою в такой день. – На том конце трубки кто-то покашлял и сипло рассмеялся. – К сожалению, вынужден вас прервать.

– Кто вы? – Я прижала телефон к уху и обеспокоенно посмотрела на отца. Тот, увидев мои глаза, резко выдохнул и потащил на кухню.

– Не так важно кто я, – вновь рассмеялся мужчина. – А вот кто вы, напротив, очень важно.

– Что вам нужно? – Я наскоро нацарапала отцу сообщение и показала пальцем на динамик.

– Вы знаете Майлза Батлера? – проигнорировал вопрос собеседник.

Я чуть телефон не уронила. Последний раз я слышала это имя в конце лета, когда мне сказали, что друг благополучно выписался из больницы и уехал.

Из комы Майлз вышел через месяц после моего побега. Я исправно звонила в больницу и даже нашла общий язык с одной из медсестёр, она-то и сказала, что друг очнулся и проходит реабилитацию. Я попросила дать ему мои контакты, на случай, если что-то понадобится, но Майлз так и не позвонил. А ещё через несколько месяцев его выписали из больницы.

К сожалению, я узнала об этом слишком поздно, как мне сказала всё та же медсестричка, его никто не встречал. Майлз просто вышел из больницы и исчез. И вот сейчас этот звонок…

– Д-да.

– Чудесно, – мурлыкнул звонивший, отчего у меня мурашки побежали по коже. – Завтра жду вас у дома, где вы когда-то жили. Вы же помните адрес, я надеюсь?

– Что? Простите, – пролепетала я, с трудом соображая. – Я ничего не понимаю.

– Милочка, по рассказам нашего общего друга мне показалось, что вы умная девушка. Не надо играть со мной в эти игры, – неожиданно зловеще сказал он. – Завтра вечером я жду вас по адресу Райзинг-Глен-роуд 1542, вы же не забыли, где это?

– Но я в Канаде! – выкрикнула я, сжимая трубку ледяными пальцами.

– Полагаю, вам стоит поторопиться. У вашего друга не так много времени. В семь часов, мисс Джонс.

– Ч-что?..

Но телефон уже пищал короткими гудками. Уронив руку с зажатым в пальцах сотовым, я обескуражено посмотрела на отца и прикусила губу, чтобы не кричать.

– Ди? Что случилось? – Папа подскочил и вытер побежавшие слёзы. – Кто звонил?

– Я не знаю, – мотнула я головой и привалилась к столешнице. – Не знаю, пап. Но он знает кто я.

– Что хотел этот человек?

– Он сказал, что если я не приеду завтра к семи к нашему дому, то Майлзу будет плохо. – Я всё-таки разревелась.

– Майлз? А разве вы до сих пор общаетесь? – Папа прижал меня к себе и погладил по спине. – Тише, не плачь.

– Нет, пап, в том-то и дело. – Я зацепилась пальцами за рукав его свитера и шмыгнула носом. – После того как он выписался, я больше ничего о нём не слышала. И тут этот звонок…

– Просто игнорируй, – хмуро сказал отец. – Мало ли кто мог позвонить.

– Не могу. – Я отчаянно сжала зубы и повторила: – Не могу. Никогда не прощу себе, если не поеду. Извини. – Я оторвалась от отца и улыбнулась. – Мне придётся вернуться.

– Я поеду с тобой, – строго сказал отец.

– Хорошо.

Приведя лицо в порядок, я повернулась к гостиной, где шутили и смеялись два клана и две семьи. Глубоко вдохнув грудью, я постаралась запомнить запах умиротворения и счастья. Мне хотелось сохранить это тепло и огонь их сердец, что согревал даже в самые холодные дни.

– Выезжаем рано утром, – ровно сказала я, силясь скрыть поселившееся в душе разочарование.

– Хорошо, – согласился отец. – Я предупрежу Риган.

Говорить, не говорить?.. Сжав ручки сумки, я зажмурилась и провернула ключ в замке. Дверь с тихим скрипом отворилась, опутывая нас удушающим ароматом маминых духов. Бросив косой взгляд на замершего отца, я выдохнула и вошла в дом.

– Мам! – Ключи полетели в маленькую вазу, специально установленную для этого. Сумка с вещами устроилась на скамейке, шарф обвился вокруг шеи манекена, а куртка плотно обхватила пластмассовые плечи. – Ты здесь? —Я, наконец, оторвалась от созерцания искажённого отражения и пошла на кухню.

Тошнотворно сладкий запах едва не сбил с ног. В голову полезли нехорошие предположения и пока папа раздевался, я поспешила их развеять. Дверь на кухню была открыта, и честно говоря, она бы и не смогла закрыться. За чуть больше, чем неделю, мать превратила дом в свинарник. Везде стояли незакрытые пакеты с мусором, пол тонким слоем покрывала мука, крупа и красные пятна соуса. По крайней мере, я очень надеялась, что это именно он. Придерживаясь стены, я пробралась к холодильнику, чтобы найти источник трупной вони. Большой кусок размороженного и подгнившего мяса отыскался чуть раньше. Он лежал на разделочной доске у раковины, часть стёкшей крови засохла на столе, часть слилась в раковину, которая доверху была заполнена грязной и вонючей посудой.