Кэти Деноски - Будь моей единственной

– Respira, Хуанита, respira.

Когда Хантер показал женщине, как надо дышать, та доверчиво впилась в него взглядом и постаралась делать то, что от нее требуется. Она перестала бороться с болью, и роды быстро продвинулись вперед. Хантер встал так, чтобы приподнять ее за плечи, когда придет время тужиться, и продолжал повторять, что все идет хорошо.

– Todo sera bien, Хуанита.

– Скажите, пусть начинает тужиться, – попросила Калли и показала женщине, как взяться за колени.

Хантер сказал Хуаните, чтобы та тужилась изо всех сил, и после всего лишь двух попыток темная головка показалась на свет. Калли быстро протерла нос и рот младенца – еще до того, как все тельце вышло наружу. Две потуги Хуаниты – и ребенок соскользнул на руки Калли. Новорожденная девочка открыла ротик и завопила во всю силу легких.

– Mi bebe, – сквозь слезы пролепетала Хуанита.

– Хуанита, у вас прекрасная девочка, – улыбнулась Калли и положила ребенка ей на живот.

Завороженный свершившимся чудом, Хантер стоял, не в силах вымолвить слово. Он был рад за Родригесов и прибавление в их семействе, но ему самому не суждено будет увидеть, как его сын или дочь войдут в этот мир. После гибели Элен и их нерожденного сына он не позволял себе любить, чтобы не было риска потерять любимых. Однажды он уже прошел через ад. И ни за что на свете не согласится на это снова.

– Хантер, вы не подержите ребенка, пока я приготовлю Хуаниту к дороге? – сказала Калли.

Хантер не хотел брать новорожденную на руки, подозревая, что это усилит чувство потери и тоски. Но прежде чем он ответил, Калли передала ему ребенка. Он посмотрел на сморщенное красное личико девочки и вместо ожидаемой печали почувствовал восхищение: какая она маленькая, какая прекрасная!

Он осторожно притронулся к ее ручке, и крохотные пальчики обхватили его за палец.

– Она за меня держится...

– Они всегда так делают, – сообщила Калли с улыбкой.

Он заметил, как они с Хуанитой обменялись снисходительными взглядами. Кажется, у женщин не существует языковых барьеров, когда надо сообщить свое мнение о мужчинах. Все они считают, что мужчины ничего не понимают.

Пока Калли дозванивалась до больницы, Хантер размышлял, как без Кори внести Хуаниту в вертолет. Он не позволит Калли поднимать что-то тяжелее медицинской сумки или ребенка, а дверь слишком узкая, чтобы в нее прошли носилки. Выход оставался один.

– Вы готовы? – Когда Калли кивнула, он передал ей ребенка. – Вы берете его и сумку, а я понесу Хуаниту.

– Что ж, так лучше всего, – кивнула Калли, перебрасывая сумку через плечо. – Вам придется донести ее до передней двери, а там положим на носилки.

Хантер объяснил все это Хуаните, взял ее на руки и донес до вертолета. Когда молодую мать уложили на носилки и Калли подала ей ребенка, они оба мирно заснули. Полет до Эль-Пасо прошел без приключений. Сдав в больницу мать и дитя, Хантер с Калли сели в вертолет и полетели домой.

– Вы прекрасно справились с задачей, успокоили Хуаниту, – заметила Калли, глядя на голубой простор неба. На этот раз она села рядом с Хантером и любовалась суровыми горами Техаса.

– Было заметно, что я новичок в этом деле? – спросил он, глуповато улыбаясь.

– Ни чуточки. Когда начались схватки, Хуанита не знала, что ей делать. Она была дома одна, больница за много миль – не удивительно, что она испугалась до безумия. Вы сумели ее успокоить, и роды прошли легче.

– Я делал то, что мне казалось уместным. – Они оба помолчали, а потом Хантер поинтересовался: – Кто будет с вами, когда придет время рожать?

Меньше всего она ожидала такого вопроса.

– Хотите быть добровольцем?

– Упаси Бог.

Она засмеялась.

– Но вы прекрасно проявили себя во время родов Хуаниты.

– Потому что рядом не было Кори, – проворчал он. – Я пилот, не забыли?

– У вас диплом санитара.

– Только потому, что бабушка усмотрела в этом странную необходимость. – Он пожал плечами. – Я не знаю, где отец вашего ребенка, но уверен, что он хотел бы присутствовать при рождении сына. Был бы вашим инструктором по дыханию.

При мысли о том, что Крег Кальбертсон окажется вблизи ее ребенка, Калли охватила дрожь.

– Об этом не может быть и речи.

Хантер помолчал, потом устремил на нее вопросительный взгляд.

– Он даже не знает, что у него будет сын? – Неодобрительно покачав головой, он продолжил: – Забудьте, что я спросил. Это не мое дело.

Она ни с кем, даже с матерью, не обсуждала причину, почему не сказала Крегу о ребенке. Но надо было как-то заставить Хантера понять, что у нее нет другого выбора, кроме как хранить молчание.

– Поверьте мне, так лучше. Даже если бы я рассказала, ему это было бы безразлично.

– А что, если вы ошибаетесь?

– Нет. Он слишком эгоистичен и самовлюблен, чтобы думать о ком-то, кроме себя.

Хантер смотрел перед собой, и Калли понимала, что он обдумывает услышанное.

– Должно же быть в этом человеке что-то стоящее, иначе бы вы с ним не связались.

Калли тяжело вздохнула.

– Последние несколько месяцев я не переставала удивляться собственной наивности.

Она почувствовала на себе недоверчивый взгляд Хантера.

– И к какому выводу пришли?

– Что он непревзойденный обольститель, который остывает так же быстро, как и воспламеняется.

– Я знаю такой тип людей, – с отвращением сказал Хантер. – Позвольте предположить: он несколько раз добивался вас, но вы его отвергали, и он сделал все, что в его силах, чтобы завоевать вас.

– Так и было. Я сопротивлялась, и он поставил себе задачу победить. А я, как дура, позволила себе поверить, что у нас есть будущее.

Хантер слегка пожал ей руку.

– Не будьте так строги к себе, дорогая. Вы не первая женщина, которую обманули, и, к сожалению, не последняя.

Калли понимала, что он прав, но от этого не переставала чувствовать вину перед своим неродившимся ребенком. Он заслуживал лучшей доли.

– Значит, вы понимаете, почему я держу в тайне свою беременность?

– Не совсем. Вам не кажется, что надо дать отцу ребенка возможность искупить вину? Я бы на его месте пришел в ярость, узнав, что женщина скрывает от меня моего сына.

Калли точно знала, что с Крегом ничего подобного не случится.

– Для него ребенок будет ненужной обузой, а мой сын заслуживает лучшего.

– Вы и сыну никогда не скажете, кто его отец?

– Ему лучше этого не знать.

– Каждый ребенок имеет право знать, кто его родители, – с нажимом сказал Хантер. – Он вырастет и на каждого прохожего будет смотреть, как на возможного отца.

– Почему это вас так волнует?

Хантер несколько мгновений не отрываясь смотрел на нее, а затем сказал:

– Я вырос, не зная, кто мой отец. Мне сообщили о нем совсем недавно, через полгода после его смерти.