Светлана Штауб - Принцесса из села

Проснулась не от звуков будильника, а от телефонного звонка. Проснулась и поняла, что будильник поставить забыла. Подняла телефон, взглянула на время, ахнула – десять утра. Посмотрела на экран вызова и ахнула снова. Герман Дмитриевич собственной персоной. Сначала ужаснулась, а потом удивилась – с каких пор он звонит сам? Но, мягко ударив себя ладонью по лбу, поняла, что секретарши-то сейчас нет на месте.

– Да, Герман Дмитриевич? – тоненьким, напуганным голоском приняла вызов я.

– Полякова! – гневно ударило из динамика. – Где тебя черти носят?!

– Вы же сами мне выходной дали, – сморозила первое, что пришло в голову.

– Я тебе один выходной дал, а не два! Или ты сама теперь свой график устраиваешь?

Наверное, мне стоило бы быть помягче, ответить, что я скоро приеду, но после всех этих разговоров с Ирой и мамой, мне почему-то резко захотелось доказать им и самой себе, что я не чувствую к начальнику ничего, кроме злобы и ненависти. Поэтому я ответила:

– Герман Дмитриевич! – строго отрезала я. – Вчера я отработала три часа прежде, чем вы меня отпустили! А значит, это не считается за полноценный выходной! Мой выходной заканчивается через два часа! Следовательно, вы можете начинать кричать на меня только в том случае, если я не прибуду на рабочее место через два часа!

Тишина в ответ. Тут я поняла, что всё – вот он, конец моей мучительной работы.

– Кхм, – внезапно раздалось в динамике. – Полякова, – спокойно произнёс босс, – через два часа чтобы была на месте.

Звонок сбросился.

Что? Что это вообще сейчас такое было?

***

На работу успела кое-как. До конца назначенного времени оставалось пять минут, прежде, чем я успела залететь на ресепшен, а затем и в офис. Все работники стояли по стойке смирно, выслушивая команды босса, раздаваемые на недельной планёрке. Рядом с Германом Дмитриевичем стоял его заместитель Михаил Антонович – тот самый мужчина, благодаря которому я смогла устроиться в это самое агентство. Закончив с планами на неделю, начальник добавил:

– И ещё… Сегодня состоится встреча с новыми спонсорами. Не дай бог кто-то сделает что-то не так! Отправитесь следом за Филипповым.

Десятки взглядов обратились в сторону мужчины, лениво собиравшего вещи с рабочего стола.

– Что он сделал? – шёпотом поинтересовалась я у стоящего рядом.

– Чихнул, когда Герман Дмитриевич говорил про медицинское обследование. У него же бзик на здоровье.

– Уволил просто за чих?

– Так совпало, – пожал плечами молодой человек.

– Так совпало, что он совсем ненормальный, – ответила я.

Молодой человек усмехнулся.

– Полякова! – тяжёлый голос начальника огласил мою фамилию. Заметил… Меня не спасло даже то, что я стояла в самом дальнем ряду, прячась за спинами впередистоящих.

Начальник деловито вскинул руку, отодвинул манжету и взглянул на наручные часы.

– Двадцать секунд. Очень пунктуально. После окончания планёрки жду вас в своём кабинете.

Люди спереди расступились. Я молча кивнула. Благо, боссу этого хватило, и он перешёл к критике сотрудников, потеряв ко мне всяческий интерес. Несколько сотрудников оказались под штрафными санкциями, несколько – под угрозой увольнения. Но ни разу за всё время работы в этой компании, я не видела, чтобы кто-то изъявил волю уволиться по собственному желанию.

Холдинг Фористова Германа Дмитриевича, включавший в себя модельное агентство, мужской журнал и сеть студий красоты, находился на лидирующем месте не только в нашей стране, но и в большей части европейских стран. Именно поэтому должность в такой престижной компании желал получить чуть ли не каждый, кто имел хоть какое-то отношение к модельному бизнесу. Большая зарплата была основной причиной задержаться под предводительством тирана Германа. А если же вдруг и увольняли, нейтральная характеристика, выписываемая Михаилом Антоновичем после увольнения, открывала для сотрудников множество дверей в сфере и позволяла устроиться на работу не только в европейские агентства, но и вообще во все модельные агентства мира. По словам Михаила Антоновича, секрет успеха холдинга Фористова Германа заключался – во-первых, в строгой дисциплине, а во-вторых, в красоте наших женщин. Не зря говорят, что в России живут самые красивые девушки мира.

По завершении планёрки, я отправилась на рабочее место, чтобы оставить вещи, но буквально тут же получила звонок на стационарный телефон, и выслушала выговор относительно моей неторопливости.

– И прихватите кофе, – кинул босс напоследок, после чего отключился.

Прихватив с собой кофе, на этот раз я подошла к кабинету начальника с опаской, аккуратно постучала в дверь и только после разрешения вошла внутрь.

– Герман Дмитриевич, ваш кофе, – я подошла к начальнику и поставила перед ним чашку.

Босс сделал глоток и тут же скривился.

– Чёрный, без сахара?

– Как и всегда, Герман Дмитриевич, – ответила я.

Босс отодвинул кружку в сторону.

– А сегодня, Полякова, нужно было не как всегда.

Отвечать не стала. Выдержав небольшую паузу, спросила:

– Принести другой?

– Нет, Полякова, я тебя по другому вопросу вызвал. Через несколько часов у меня встреча с нашими будущими спонсорами, хочу, чтобы вы на ней присутствовали.

– Не спонсорами, а партнёрами, – поправил Михаил Антонович.

Герман бросил на коллегу недовольный взгляд, после чего вернулся ко мне.

– Зачем? – спросила я, не понимая мотивов начальства.

– Зачем? – возмутился босс. – Полагаю, потому что вы мой секретарь. Этого недостаточно?

– Но ведь вы никогда…

– Полякова! Хватит перечить!

Я посмотрела на Михаила Антоновича, сидящего рядом. Тот лишь слабо пожал плечами и сделал такое лицо, мол сам не знает, что происходит.

– Хорошо, Герман Дмитриевич, – я сделала слабый поклон головой. – Что-то ещё?

– Переоденьтесь.

– Не поняла.

– Что тут непонятного?! Наши будущие инвесторы, спонсоры… – Герман сглотнул, глянув на Михаила, после чего поправил сам себя: – наши будущие коллеги не должны встретить вас в таком виде!

Я смущённо провела ладонями по поясу.

– Внизу вас ждёт мой водитель. Он отвезёт вас куда необходимо и оплатит все покупки.

– П-простите, – ещё сильнее запуталась я. – Что всё это значит? Вы уверены, что это необходимо?

Герман Дмитриевич вздохнул, откинул в сторону ручку и развернулся в кресле, уставившись на городской пейзаж снаружи.

– Миша, скажи ей.

– Сказать что? – я уставилась на Михаила Антоновича.

Сначала заместитель стушевался, но потом уселся поудобнее и выкатил то, чего я совсем не ожидала услышать.

– Вероника, дело в том, что Герману нужно сопровождение. Некоторые из наших сегодняшних гостей очень трепетно относятся к семейным ценностям.