Дарья Макарова - Не то место, не то время

Возразить было нечего. Я сама думала также. Занесло же меня в дебри непроходимые, леса дремучие…

– Благодарю, – тепло улыбнулся Юсуф, когда я принесла еще вина. Анна скользнула по мне равнодушным взглядом. Она не притронулась ни к одному из блюд, что он заказал для нее.

Меня вновь кольнуло чувство жалости. Как в третьем классе, когда мне не позволили выпустить лань из клетки с чугунными прутьями в зоопарке. Помню, я плакала, а папа утешал, говорил, ей там хорошо. О ней заботятся, ухаживают, вкусно кормят, и никакой зверь не нападет. Да, ей хорошо. Также хорошо, как и Анне здесь.

Вытянувшись на диване в гостиной хостела, Аленка блаженно прикрыла глаза. Обычно персоналу подобная вольность не позволялась, но сегодня постояльцев нет, а камеры видеонаблюдения во владениях Инессы отключены на время пребывания «дорогих гостей».

– Все, больше никого не замещаю. Хоть пожар, хоть потоп – я пас. Только моя должность, только моя смена. Пусть кто-нибудь другой пашет.

– Какого числа у тебя платеж по ипотеке списывается?

Не меняя позы, Аленка швырнула в меня подушкой. Но промазала, так как мое кресло стояло чуть в стороне. Усевшись с удобствами, я пила чай с булочкой (опять забыла нормально поесть, но добрая Люся в обиду не дала) и дрыгала ногами. Я была почти счастлива. Но любопытство (оно сродни природной глупости) не давало покоя.

– Аленка, почему из-за них такой переполох?

– Хрен их знает, – почесав нос, задумчиво констатировала она. – Меня Инесса во все это не посвящает – рожей не вышла. А те, кто в курсе, молчат в тряпочку и явно делают это не задаром.

– Так они не первый раз приезжают? – изумилась я и едва не расплескала чай.

– Даже не первый год, – хмыкнула Аленка. – По весне и по осени шороха наводят. Состав только немного меняется. Толстяк, дылда и этот…восточный здесь как по часам. Остальные раз на раз не приходятся.

Поставив опустевшую чашку на пол, я улеглась в кресле поудобнее и все же не удержалась:

– Зачем они здесь?

– Кто их знает? – зевнула Аленка. – Я поначалу пыталась узнать, но мне быстро дали понять, что вопросы неуместны.

– А сама что думаешь?

– Раньше я считала, что здесь казино. Подпольное, само собой. Но…

– Но? – поторопила нетерпеливо я.

– Нет ни единого помещения, где бы я не побывала. И поверь, если бы казино существовало, я бы знала. К тому же, гости бы являлись не раз в полгода, а раз в неделю, а то и чаще. Иначе смысла нет…

– Что же тогда?

– Мне кажется, они кого-то ждут…

– Кого? – опешила я.

– Не знаю. Но кого-то очень-очень важного.

Я задумалась. Могла ли быть логика в ее словах? Или Аленка просто перечитала детективов? Решить я не успела, она ошарашила меня вопросом:

– Уля, а у тебя с Ромкой что-то есть?

– Один раз он подержал меня за руку. Это считается?

– Нет.

– Хорошо. Если что, я не претендую. Тишина в личной жизни, то немногое, что меня сейчас радует и абсолютно устраивает.

Аленка перевернулась на бок и доверчиво сказала:

– Он сюда из-за меня устроился. Мы встречались когда-то. Он детдомовский, о семье мечтал. Говорил, во мне весь его мир…

– А ты?

Аленка вновь уставилась в потолок. И молчала очень долго. Так долго, что мне стало страшно от того, что она может произнести, в чем признаться с несвойственной ей откровенностью. Но, видно, заблудшие, а может, просто несчастные души друг друга чувствуют и тянутся:

– У меня было столько отчимов, что я их даже по именам не всех помню. И каждый колотил меня, что есть мочи. Матери было плевать. Она не пила, работала на хорошей работе. Но за что-то люто ненавидела меня. Сколько себя помню, столько вижу этот ее взгляд полный ненависти и такой злобы, что… Она выбирала мужиков гнилых, но ее они не трогали. Зато на мне отрывались только так. Когда мне исполнилось пятнадцать, стало совсем худо. Я, знаешь ли, расцвела… И когда один из них решил, что колотить меня больше неинтересно и есть занятие куда приятнее, я сбежала из дома…Мать с того дня я не видела больше… У бабушки была подружка, божий одуванчик, они до самой ее смерти дружили. На похоронах она говорила, что коли перепечет, могу к ней переехать жить. Там я до совершеннолетия и прожила. Страх, что мать меня вернуть захочет или заберут в детдом – единственное, что омрачало то время. Но никто даже не подумал вспомнить обо мне. Бабуля была замечательная. Очень. Мы хорошо жили, школу я не бросила. Днем училась, вечером полы мыла. Потом она умерла…Я сняла студию в доме, где Ромке после детдома квартиру дали, так и познакомились…Но я все испортила. Вначале все думала, что он как мои отчимы, все подвох искала. Потом поняла, как неправа. И так стала бояться, что что-то страшное мне от матери передалось, что такой же как она стану… Мне казалось, я делаю правильно, что рву с ним. Что он найдет получше, чем я…

– Не нашел?

– Он иногда уходит с кем-то из посетительниц после смены…С Элькой встречался. Ничего серьезного. Но однажды это случится. Он встретит хорошую женщину и…

– А если это ты? Ведь недаром он все еще там, где ты, и думать не думает, чтобы место получше найти… С его опытом это было бы несложно.

Алена устало потерла лицо ладонями. Поднялась через силу и сказала обреченно:

– Сегодня ночую здесь и платить за номер не стану. Инесса пусть что говорит. Сил никаких. Вот так и бывает. Берешь кредит, чтобы был свой дом. А сил до него добраться уже и нет, спишь по углам.

– Одно хорошо, что угол хорош и простыни накрахмалены. А Инессе мы ничего не скажем.

Утро началось с белых чайных роз, едва заметно оттененных бледно-розовым перламутром. Пушистый букет был красиво упакован в нарядную коробку и перевязан шелковой лентой. Отпустив курьера, Ромка поставил их перед моим носом. От недосыпа я соображала плохо, а мелкий противный дождь, что не кончался с вечера, окончательно добил мой позитивный настрой. Вздохнув, я спросила смиренно:

– В какой номер нести?

– Ни в какой, – хохотнул Ромка. – Доставка на твое имя.

Не испытывая ни радости, ни умиления, а лишь удивление, я вытащила из-под ленты небольшую карточку. «Той, что любая буря не страшна». Нет, все-таки удивление явилось. Прочитав из-за моего плеча карточку, Ромка констатировал:

– Бред.

– Полный.

– А кто такой «Т.»?

– Понятия не имею. Думаю, это все-таки ошибка. Оставлю на стойке, если кто-то хватится, искать не придется.

Букета никто не хватился. Но и я про него совершенно позабыла. Посему улыбающийся Тимур со вопросом: «Ну как?» вызывал у меня очередной приступ недоумения.

– Что «как»?

Судя по его довольному виду, мне и самой полагалось знать, о чем речь. Более того, я явно должна была прыгать от счастья и светиться как лампочка. Просвещать меня он не собирался и, все чему-то радуясь, явно от меня чего-то ожидал. Более того, его вопрос очевидно не касался меню, ибо заказ он делать не спешил. Капитулировав, я попросила: