Татьяна Алхимова - Тебя любить

– Ну, значит, тебе будет здесь хорошо. Мы иногда и ночами кофе пьем, – улыбнулся Ник, опускаясь на стул напротив меня.

– Я пока что не соглашалась на переезд, – чувствую, как щеки мои краснеют. И когда мысли перестанут читаться на моем лице? Ник от чего-то тоже старается смотреть в стол или в чашку с кофе.

– Мне кажется, этот вариант самый лучший. Здесь и район спокойнее…

– Ты меня уговариваешь?

– Если только самую малость, – он всё же поднял на меня глаза, и я не могу отвести взгляда. Душу бы отдала за возможность каждый день видеть эти глаза. Брось, Гата, вы знакомы от силы месяц. Он – священник. А ты о дьявольских штучках думаешь, душу отдать…

– Ладно… Сдаюсь, – почему-то шёпотом ответила я, усилием воли опустила глаза, и опустошила чашку.

С того дня, вернее со следующего, мы стали жить под одной крышей. Странно, всё это очень странно. Но я даже не переживаю о том, как это может выглядеть со стороны. Зато жить стало не то, чтобы веселее, а как-то уютнее. Ник встает очень рано, гораздо раньше меня, но ещё ни разу не разбудил шумом. Он тихо принимает душ, кутается в длиннющий халат (поначалу я смущалась при виде священника в домашнем халате, но через пару дней привыкла – я тоже по утрам выползаю из комнаты в смешной пижаме, забывая о том, что теперь живу не одна), варит кофе обязательно на двоих, готовит завтрак. Мне ужасно неудобно, что я ничего из этого не делаю, просто не успеваю! Чтобы опередить священника, мне нужно подняться часов в пять утра, наверное, но это слишком тяжело. И, если быть честной перед собой, мне ужасно нравятся эти утренние ритуалы. Мы сидим на кухне, Ник иногда уже собранный и довольно бодрый, а я сонная и лохматая, пьем кофе в тишине. Изредка завязывается какой-нибудь спокойный разговор. В эти минуты меня не покидает ощущение странной, таинственной близости между нами. Рядом с ним я чувствую себя в безопасности. Пожалуй, никогда ещё никто не заботился обо мне вот так легко и ненавязчиво, не оставляя после чувство долга. Часть пути до работы иногда мы тоже проводим вместе, наверное, нас можно назвать друзьями.

Ник за эти две недели, что мы живем вдвоем, каким-то образом научился чувствовать моё состояние. Иногда я прихожу с работы в полнейшем раздрае и готова даже ничего не есть и не пить. Тогда он молча тащит меня на кухню и ставит на стол тарелку с ужином, садится напротив и ждёт, пока я всё съем. И я не могу ему отказать, не хочется обижать этого странного, но доброго человека.

Я привыкла к терпкому запаху сигарет Ника, аромату ладана, что он приносит с собой со службы, к легким шагам в коридоре. А ещё мне нравится наблюдать, как он готовит. Вообще, у Ника удивительно красивые мужские руки, ему бы стоило их чаще показывать, смотреть на них – отдельный вид эстетического удовольствия. Когда есть время, я помогаю ему по дому, но не могу сказать, что от меня много толку.

Самое лучшее, что сложилось между нами – это бесконечные разговоры. Иногда мы ложимся спать далеко за полночь, потому что спорим о чем-то несущественном, или Ник рассказывает о том, как жил до поступления в семинарию. А ещё я часто стою в коридоре и слушаю, как он молится в своей комнате перед сном. Монотонное чтение молитв навевает на меня успокоение. Пожалуй, решение перебраться к нему – одно из лучших, которые я принимала в последнее время.

Единственное, с чем я пока не могу совладать, так это со своей реакцией на его пронзительные взгляды. Не знаю, происходит ли это потому, что Ник – священник, и умеет заглядывать сквозь глаза в человеческие души, то ли из-за его выразительного взгляда; но когда он смотрит на меня, я чувствую смущение и наверняка краснею. Даже вспоминать спокойно эти моменты не могу. Если бы не наша особенная дружба, я бы уже давно позволила своим чувствам проявить себя. Хоть самую малость.

Темное осеннее утро. У меня выходной. Я открыла глаза и поняла, что проспала всё на свете. Приятно, конечно, завтракать почти в обед, но мне хотелось столько всего успеть сделать. В квартире тишина, оно и понятно, – Ник ушёл ещё утром в церковь, Иван должен вернуться из командировки только к концу недели. Никак не пойму, зачем ему снимать жилье в постоянном режиме, если он тут бывает от силы раз в месяц несколько дней. Но это не моё дело. Я умылась, переоделась и отправилась на кухню. Сегодня хочу приготовить что-нибудь вкусное, не могу избавиться от чувства стыда за то, что постоянно готовит Ник. Иногда мы что-нибудь заказываем или я приношу готовое. Месяц на работе выдался очень трудным, я вымоталась до предела, что даже страшно было подумать о готовке. Но сегодня другое дело.

Закинув еду в духовку, я отправилась в ванную. Пришла моя очередь сделать что-то полезное: пропылесосить, вымыть сантехнику, протереть пыль. Я посмотрела на себя в зеркало, завязала высокий хвост, чтобы волосы не мешались, и принялась за работу, предусмотрительно включив музыку почти на полную громкость. Люблю убираться под музыку, подпевать и даже пританцовывать. Давно я не была одна дома, так что сегодня – полная свобода действий.

Быстро справившись с пылью, я вымыла кухню, протерла все подоконники в квартире и снова вернулась в ванную. Самозабвенно натерла раковину и зеркало до блеска, даже плитку. Обожаю, когда всё вокруг блестит, ещё и песня играет душевная, убираться одно удовольствие. Странно, но настроение даже слишком бодрое. Боюсь, что к вечеру превращусь в амебу. Выдохнув, я еле стащила с себя перчатки и бросила их под раковину. Пока мыла руки, подпевая любимому исполнителю, краем глаза заметила в зеркале какую-то тень. Сердце опасливо екнуло, и я резко оглянулась: никого. Выключив воду, осторожно вышла в коридор и вздрогнула от неожиданности. Облокотившись на стену рядом с дверью в кухню, стоит Ник и улыбается.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.