Анастасия Шерр - Варвар

Она со своей внешностью могла бы устроить свою жизнь в несколько раз удачнее. И для этого не нужно раздвигать ноги перед каждым встречным. Достаточно было бы одного раза. Но скромная учительница предпочла нечто, облезлую хрущёвку и больного ребёнка, которого родила не она. Поистине, эта девушка оставалась для него загадкой. Наверное, именно поэтому так зацепила. Не считая, конечно, наиглупейшей попытки оскорбить того, кто одним щелчком пальцев может разрушить её жизнь и оставить после себя лишь руины. Быть может, он бы так и сделал, если бы было что разрушать.

Чечен с презрением наблюдал за реакцией недомужика, в то время как Али уже прошёл внутрь, оттесняя того к стене.

– Вы что? Вы куда? – запищал недомерок, взирая на Али глазами, полными немого ужаса. – Я полицию сейчас…

– Вызывай, – Хаджиев уверенно перешагнул порог и, оглядевшись вокруг, расстегнул пиджак. – Если ты уверен, что их парят твои долги и они заплатят мне за тебя, вызывай.

До колобка, похоже, начало доходить, и он расплылся в масленой улыбке.

– А, так вы из банка? Ну что же сразу не сказали? Прошу, проходите сюда. Чай, кофе? У нас, правда, только растворимый…

Марат прошёл на кухню, при этом чуть не застрял плечами в узеньком проходе. Брезгливо огляделся и повернулся к Бали.

– Ты адрес не перепутал? Она точно здесь живёт?

– Точно, Марат Саидович. Ошибки нет.

– Простите? Так вы из банка? – опять подал голос сморчок, на что Хаджиев поморщился.

– Я не из банка. Но твой долг теперь у меня. Садись. У нас будет долгий разговор.

В коридоре послышались тихие шаги, и, если бы не скрип старых половиц, Марат их даже не заметил бы.

– Что здесь происходит?

Напрягся, когда услышал её испуганный голос за спиной, и губы сами растянулись в улыбке. Или скорее в оскале.

– Добрый вечер, Снежана Александровна, – повернулся к ней и, поймав в огромных испуганных глазах своё отражение, забыл, как дышать. Током по позвоночнику прошёл этот её затравленный взгляд, и напряжение тут же ушло вниз. К паху, где всё мгновенно закаменело. Да… Именно за этим ощущением он гонялся. Вот оно. То, что заставляет кровь кипеть в жилах. Её взгляд. Тот самый, которым она наградила его в клубе. Тот самый, каким взирала, пока он её трахал.

– Не смей, – прошептала одними губами, но он её очень хорошо расслышал. – Не говори ему…

– Я здесь не за этим, Снежана, – прошептал так же тихо, хотя, чтобы не догадаться, о чём они говорят, нужно быть законченным дебилом. Как её муж.

– Простите, а что происходит? – снова запищал этот недоносок, чем уже начинал злить Хаджиева.

Марат, заметив за спиной Снежаны какое-то движение, прищурился.

– Виталик! – девушка бросилась к ребёнку, взяла его за руку и снова повернулась к чечену. В её глазах прочёл немую мольбу, но уже в следующий момент моргнул, отгоняя морок, что нагнала на него эта… Училка. Охренеть. Обычная училка.

– Бали, проводи девушку с ребёнком в их комнату. Нам с Петром Алексеевичем нужно поговорить.

Когда дверь за Али закрылась, Марат повернулся к хлюпику, что всё так же хлопал своими свиными глазёнками, и снова ощутил прилив отвращения к этому ничтожеству.

– Садись… Петя. Поговорим.

– Простите, я понимаю, что мои займы уже просрочены… Да. Но разве это повод присылать коллекторов? У меня жена, ребёнок, а вы врываетесь и…

– Я не коллектор.

– Но тогда…

– Закрой пасть и слушай меня внимательно, – шагнул к толстяку, а тот тут же вжался в стену. – У тебя есть то, что мне нужно, а именно твоя женщина. Я хочу её себе. И я её заберу. Но тебе предоставляю выбор. Либо ты сам мне её отдашь, и тогда я прощу тебе твои долги, либо ты будешь отрабатывать, а Снежана всё равно станет моей, пусть и чуть позже. Решай здесь и сейчас.

– Но… Я… Вы что? Сумасшедший? Вы в своём уме? Что вы такое… – и взвизгнул, как трусливая тёлка, когда Марат схватил его за шкирку.

– У тебя есть время до утра. Завтра я заеду за ней. Если она не согласится идти со мной, начнут капать проценты. Ты в любом случае будешь горбатиться всю свою жизнь, чтобы покрыть долги. Твой сын, кажется, страдает аутизмом? Я могу помочь с лечением, если Снежана добровольно уедет со мной. Это ненадолго. Она поживёт у меня один месяц. Потом, если захочет, пусть возвращается к тебе. Мне плевать, – резко отпустил сморчка, и тот схватился за холодильник.

– Вы предлагаете мне… Отдать свою жену в рабство? Вам? Ни за что!

Марат усмехнулся.

– Благородного из себя строишь, да? А когда проигрывал бабло в карты, пока твоя жена вкалывала на двух работах, чтобы обеспечить твоего сына, где было твоё благородство? Снежана знает об этих кредитах?

Толстяк опустил голову, поджал губы. Бля-я-ядь… Что она нашла в этом уёбке?! А он, Марат, ещё думал, что разговор долгим будет. Сморчок даже не попытался жену отстоять. Свою жену, блядь.

– Так я и думал. В общем, моё условие ты слышал. Почему-то я даже не сомневаюсь, что ты выберешь не работу на заводе. Осталось уговорить Снежану. И поторопись. Утром у подъезда её будет ждать машина. Если тебя как-то это утешит… Я не стану её насиловать или принуждать к чему-либо физически. Интима не будет, если, конечно, она сама не согласится, – снова губы чечена исказила кривая ухмылка, а толстяк вздохнул.

– Я… Я подумаю.

– Думай, Петя. Думай.

Я не ожидала его увидеть таким… В костюме, при галстуке… Совершенно не тот Варвар, которого я успела познать. Но глаза, словно бездонные пропасти, чёрным льдом покрытые, всё те же. Прожигает меня этим взглядом похотливым, блуждает по мне им, вызывая не только страх, но и то странное возбуждение, что отголосками живёт в моём теле ещё с той самой ночи…

Услышав, как за Варваром закрылась дверь, я медленно выдохнула. Неизвестно, что он успел наговорить моему мужу, но когда тот зашёл к нам в комнату, взгляд его был словно у побитой собаки. Сердце рухнуло куда-то вниз и, кажется, там остановилось.

– Петь… Что бы он ни наговорил тебе…

– Откуда ты знаешь этого человека? – спросил ледяным, металлическим тоном, а меня аж до кости этим холодом пробрало. – Или лучше спросить, откуда он знает тебя?

– Я… Петь, я не хотела этого. Правда не хотела. Тот вечер… – ох, как бы я хотела вырвать его из своей памяти и больше не видеть этих снов… Не смотреть сейчас супругу в глаза, чувствуя, что сгораю изнутри от стыда. – Прости меня, – только и смогла выдавить из себя жалкие, никому на данный момент не нужные извинения.

– Ты изменила мне?

Я оторопело уставилась на Петю. Это что же, Варвар ему не рассказал? Или муж сейчас хочет услышать это от меня?

– Впрочем, не отвечай. И так понятно. Он же не просто так пришёл, чтобы разрушить мою жизнь, – устало опустился на диван, взглянул на тихонько играющего машинкой сына. – Ты во всём виновата, Снежана. И в том, что Виталик теперь останется без репетитора и врачей, и в том, что мы оба не сможем устроиться на работу. Он… Этот твой нерусский так мне и сказал… Либо ты переезжаешь к нему на месяц, либо он нас уничтожит. Нашего сына заберёт служба опеки, а мы станем милостыню просить. И во всём этом виновата ты, – повернулся ко мне и обжёг своим злым взглядом. – Понимаешь, что натворила, Снежана?