Кара Райр - Я вижу тебя наяву

Обстановка накалялась. Кровь во мне бурлила от трепета предстоящих пыток. Меня даже потряхивало. Что я люблю больше секса? Виски? Нет. Причинять боль врагам. Чувствовать , как их кровь горячим потоком течет по моим рукам . Генри замер, его дыхание участилось, интересно, так действует препарат.

– Знакомься, это мой второй друг, он сделает тебе приятно, – Камилла взяла второй шприц, я снял с него колпачок.

Генри надо было видеть, просто не описать словами, как он колошматился, но ничего не мог сделать, ибо обездвижен. Ками вколола шприц прямо в его грудную клетку. На моем лице засияла улыбка. Ай, хороша штука . Она вызывает паническую атаку. А это, как, думаю, известно всем, мало приятно. Зрачки Генри забегали, дыхание участилось еще сильнее.

– Что вы со мной сделали? – еле промычал он.

Я рассмеялся. Действительно смешно наблюдать, как они задают однотипные глупые вопросы.

– А это, красавчик, третий мой друг, – Ками поднесла иглу к его сердцу, – он тебя убьет.

Чувствовалось, что Генри пытался пошевелиться, но уже не мог, его тело начало обмякать, а глаза закрылись. Отключился. Мы погрузили амбала в багажник моей ласточки.

Проведу с ним ночь, но начну позже . П ока что мне надо настроиться. А что может помочь лучше, чем девушка, сосущая член?

Ребята веселились, шутили, пили кровь. Ник сидел в обнимку с высокой шатенкой, попивая из ее запястья. Арэс с двумя красотками. Где они их только берут? Чертовы внушители .

Наблюдая за всем этим, я поняла, что они явно любят отдохнуть. А ч то еще делать, когда прожил столько сотен лет, когда ис п ытал множество эмоций и побывал где только можно, в ком только можно?

Я потягивала виски и ждала, когда поеду домой курить. Атмосферка хороша, ощущения все-таки иные, нежели в видении. Я чувствовала, как пьянею. Захотелось в туалет. Оглядела своих собеседников, они, как я рассудила, в тот момент моей пропажи точно не заметили бы. Ник жадно впился в шатенку, а Арэс поочереди полоскал своим языком рот девчонкам. Ах, чертовы бабники. Недолго думая, я прошла по коридору направо. Тыркнулась в первую дверь – закрыта, из-за второй доносились какие-то звуки.

Я открыла комнату и увидела, как мой любимый трахает раком какую-то светловолосую девушку с огромной задницей на кровати посреди темной комнаты. Он даже не обернулся на свет. Закатил глаза, пока входил в нее, тяжело дыша, поправил ее тело рукой и вставил снова, крепко обнимая.

Я стояла, смотрела на это, и мое сердце раскалывалось, как хрустальная ваза, которая слетела с окна многоэтажки и разбилась о жесткий асфальт. Больно , однако. Нет эмоций или они разрывают меня, я не понимаю.

Мы привязываемся в первую очередь к родителям. Многие психологи считают, что в любовных отношениях люди пытаются снова пережить ту безграничную любовь, которую хотя бы немного, но ощущали в детстве. Что ж. Меня будто ударило кувалдой по голове. Я уже была в браке, пыталась загасить своей «любовью» те психологические травмы, которые проезжают по мне танком постоянно, но что-то не сошлось. И сейчас, когда я все-таки открыла сердце человеку, хоть он об этом и не знает, я чувствую себя потерянной.

А что ты ожидала, Кара? Наивно полагала, что все встретят тебя с распростертыми объятиями? Что Алик в первый день сделает тебе предложение или влюбится в тебя с первого взгляда? Дура. Тебя итак приняли сюда и готовы обеспечить безопасность ! Без них т ы бы могла сейчас бежать куда-то от своей собственной матери.

Странно, что сердце не останавливается, когда ему так больно. Мне перехотелось в туалет, перехотелось курить. Появилось желание просто лечь, уткнувшись лицом в подушку.

– Кара, – вскрикнул Алик недовольным голосом, дробя меня в щепки нахмуренными бровями.

– Извини, – прошептала я и закрыла дверь. Этот звук, как новый удар кувалды.

Мысли затуманены. Я потеряна, опустошена, пошла за своими вещами, на автомате перебирая ноги.

– Что-то случилось, ты чего такая бледная? – Ник отвлек меня от мыслей, отдалил и от самокопания.

Брат, пожалуйста , увези меня домой. Я не хочу тут находиться.

– Я хочу домой, могу доехать сама, если дашь мне ключи, только у меня нет прав.

– Да я тебя отвезу, – он подорвался с места и подошел ко мне. Всполошенный, видно, что запереживал.

– Хорошо. Пока, Арэс, хорошего вечера, – выдавила я из себя улыбку. Получилось хреново, но лучше так, чем никак.

– Доброй ночи, – он отвлекся, улыбнулся мне и показал рукой Нику «позвони».

Мы спустились, народу поубавилось. Скорей бы попасть домой. Ник галантно приоткрыл мне дверь. Я села вперед, сразу отвернувшись к окну.

– Все нормально? – Ник завел мотор, нервно переключая передачу.

– Да, я просто так устала за день, что хочу лечь и отдохнуть.

Он лишь понимающе кивнул. Ехали мы молча. Спасибо, что больше нет приставучих вопросов. Я смотрела на улицы города, на которых, как обычно, текла рекой жизнь. Люди гуляли, пили пиво на лавочках. Завидую их счастливому вечеру, хотя , может , так они глушат свою боль? Мою бы кто потушил. Не хочу больше ничего чувствовать, не хочу, чтобы кто-то еще смог разбить мое и без того потрепанное сердце. А еще не хочу ныть. В ту минуту на эмоциях я приняла важное решение. Я буду сильной. Я буду одна. Мне не нужна любовь, она делает меня только уязвимой.

Дом моего друга – своеобразное пристанище. С виду домина мажора, но что скрывается в его стенах, известно считанным людям. Это склеп, оружейная, бункер и даже прекрасное место для пыток. Все защищено, оборудовано первоклассными камерами видеонаблюдения.

Ночка будет жаркая. Я спустился в подвал. Стальные двери, что не сорвать с петель даже вампиру. Надо очень постараться, чтобы хоть как-то её повредить. Мы это испытывали, перед тем как ставить. Горел тусклый свет. Пахло страданиями и смертью.

Я прошел прямо. Есть такая замечательная штука – железные балки, сваренные в виде буквы «Х». Одно из лучших изобретений. В руки и ноги жертвы вкручиваются болты, раздрабливая кости, жертва при этом остается прикованной. С каждым движением желание вырваться утихает. Так мы поступили и с этим парнишкой. Оказалось, он один из нас, творение ночи. Это к лучшему, мучить его будет одно удовольствие. Он стоял, прибитый к стальному сооружению, голова опущена, кровь стекала по его рукам.

– Что ты чувствуешь, когда твое тело хочет регенерироваться, но не выходит? – решил подшутить Алик.

И правда, очень интересно. Я подошел ближе. Одно из самых лучших чувств – видеть, как твой враг страдает.

Генри плюнул нам под ноги. Еще не совсем пришел в себя после транквилизатора.