Майкл Райтер - Байкер

Теплоход, на котором плыл Алексей с Галиной Николаевной, двигался вниз по Волге, Зинаида, красивая зрелой красотой раскрывшейся чувственной женщины, обедала с подругой за одним ними столиком. Алексею было пятнадцать, не замечать женской красоты он не мог, Зина понравилась ему с первого взгляда. Иногда они болтали на палубе теплохода, и он чувствовал все большее желание к ней, сильной и красивой, так смело оголявшей груди под платьями и блузками, а однажды зашел в их с подругой номер: Галина Николаевна забыла дома иголки и нитки. Дверь была не заперта, Алексей вошел и замер: Зина одевалась, на ней были розовые трусики, охнув, она еле успела прикрыть верх.

– Ты? Зачем?

– Я, – Алексей судорожно сглотнул, – я хотел …. Какая ты жгучая….

Алексей подошел, обнял изгиб тела, увидел наклоняющееся лицо и припал к губам. Вниз упала рубашка, он скручивал ее, страстно целовавшуюся с ним, практически голую, оторвался и увидел ее груди, милые, малые, впервые виденные им женские груди с какими-то иссиня – темными сосками. Никогда потом не видал он таких сосков, никогда впоследствии не содрогался в женщине так продолжительно, никогда так жарко не приникал взглядом к заду убегавшей, подхватившей себя в межножье женщины, никогда так долго потом еще не был твердым…Они еще несколько раз встречались, в продолжении которых, когда Алексей приводил Зину украдкой в свою каюту, она полностью околдовала его взаимными факелами страсти, так неожиданно загоревшейся между ними: когда он был с ней, он сгорал в ней, когда был не с ней, он сгорал по ней…В последний раз он видел ее на пристани, ее встречали, она была не одна, подсаживалась в машину, и в этот момент оглянулась , и послала ему взгляд, исполненный такой признательной страстной нежности, что он навсегда содрогнулся до самых глубин своего юного существа….

3

Когда Алексей проснулся, дома уже никого не было. Чашечка кофе, которую Галина Николаевна каждое утро варила сыну, дымилась на журнальном столике. Алексей быстро нырнул в душ и вынырнул из него, проглотил завтрак и кофе, впрыгнул в одежду и выскочил наружу. Свежий воздух середины апреля приятно остудил горячую Алексееву голову, все тело освежило легкое дуновение ветерка. Весеннее солнце, тем более радостное, чем реже показывавшее свои лучи, приятно грело, напоминая о скоро надвигающемся лете.

Программист Келдыш летел, не чувствуя под собой ног, на работу, в компьютерный клуб «Север», до которого было около десяти минут пешего ходу. Казалось: ещё немного-и он начнет зависать в воздухе. Компьютеры не сегодня заинтересовали Алексея, которого вообще привлекало все новое, особенно если оно было связано с электроникой.

Келдыш вбежал в клуб, ударил по рукам Байрама, перекинулся с приятелем парой слов. Они познакомились случайно, год назад, когда Алексей, колесивший по городу на своем видавшем виды байке, краем глаза приметил группу из трех парней, явно оттеснявших с тротуара в глубь подворотни четвертого. Келдыш свесил корпус, круто положил машину в поворот, влетел в подворотню, подъехав вплотную к четвертому, кивком головы приглашая его сесть сзади. Байрам, оказавшийся туркменом, впоследствии рассказал Алексею, что причиной ссоры стал отказ его, Байрама, справедливо считавшего себя не хуже других человеком, прислуживать землякам. С тех пор они познакомились и подружились, Алексей же сосватал Байрама на работу в «Север». Байрам отплачивал новому другу самой преданной дружбой.

– Здорово, Кел, – улыбнулся Байрам, несильно ударив друга по рукам. – Ты что, наше туркменское солнце проглотил?

Келдыш только улыбался в ответ.

–Что, девчонка была? -осенила внезапная догадка Байрама.

Келдыш не мог не рассмеяться проницательности друга, успевшего уже собраться и заслонить в проеме дверей утреннее солнце.

–Ладно, будь здоров, философ, молчание – золото, – с этими слова Бай (так дружески звал приятеля Алексей, каламбуря на разные лады) вышел наружу.

Начиналась смена Алексея, обычная рутинная работа системного администратора. Однако сегодня ему было не до скуки: уже потом, когда Алексей, который так бы ничего и не заметил, ласково целовал Аню, поигрывая ее нежными сосками, она рассказала ему, что он сорвал ей не состоявшееся свидание с каким-то Кузьмичом. Выспросив то немногое у Ани, что она в состоянии была рассказать, дав себе слово выяснить личность «спонсора», Алексей ещё более сильно и страстно овладел девушкой. И вот теперь, увлеченный интернет-серфингом, едва замечавший входивших и выходивших посетителей клуба, Келдыш настойчиво рыскал в поисках информации, которой было немного, но которая тем не менее красноречиво говорила о том, что дорогу он перешёл серьезному конкуренту. Тем более страстное желание влекло его к Ане, нагота и красота которой стояли у него перед глазами и не давали сосредоточиться. Поняв, что к вечеру он будет бредить Аней наяву, Алексей набрал номер девушки и пригласил ее на свидание.

4

– Дебилы, -гремел на следующее утро в офисе Куков. -За какие я всех вас держу?

Но факт оставался фактом: верные соратники шефа, рыцари без страха и упрека, готовые выполнить каждое его распоряжение, понуро опустили головы, справедливо не ожидая от директора ничего хорошего, а перед офисом стояла криво припаркованная битая машина, на которой ещё вчера, как рассчитывал Куков, к нему должны были доставить очередную девочку для очень приятного знакомства. Вокруг директора порхала, украдкой поглядывая на проштрафившихся гвардейцев, секретарша Танечка.

– Шеф, -просипел Пистон, -все будет в аккурате.

– Вчера уже было. Обратно в Мухосранск пешком пойдете лопатой дерьмо ковырять. Вон пошли.

Бойцы бесшумно выдвинулись наружу, Кук же меж тем прихватил Танечку за аппетитный зад, нащупал сладкое место под мини-юбкой, доукомплектованной сексуальными колготками, дал команду секретарше закрыть дверь и раздеваться. Танечка была красива: странная примесь румынских корней сделала ее лицо чрезвычайно привлекательным, которое в сочетании с гибким телом делало ее совершенно неотразимой. Как всегда, первым оценил ее красоту Бобин, вторым оказался бизнесмен Куков, с которым у Тани случился до сих пор продолжавшийся мезальянс. Особенно Кук любил, когда Таня, уже совсем голая, полуложилась на кожаный диван, чувственно откидывалась голову назад и раздвигала ножки. Ее груди, ее нежное пирожное, сама беззащитность готовой отдаться женщины будили в Кукове звериные инстинкты, и он набрасывался на секретаршу, готовый воткнуть ей до самой попки….

Драндулет и Пистон тем временем вышли наружу. Лексус директора все так же стоял с поцарапанным передом.

–Кузьма Кузьмич-человек, – передразнил Драндулета, любившего восславить щедрость патрона, Пистон. -Заводи свою колымагу: надо расспросить этого творца поподробнее, откуда эта баба прискакала дырку напоказ выставлять. Через нее выйдем на байкера.

Читать дальше