Анна Фурсова - Счастье в мгновении

– Своим взглядом.

– Взглядом?

Мы продолжаем не сводить глаз друг с друга. Таких чувственных взглядов на себе я еще не чувствовала.

– Милана, я… – начинает нежно Джексон.

– Я знаю, что ты хочешь сказать, – обрываю его я.

– Да?

– Прости меня, Джексон. Я вчера не должна была танцевать с твоим братом, я не знала, что вы так негативно настроены по отношению друг к другу. Поверь мне, он сам взял мою руку и повел танцевать, при этом крепко прижимая меня к своему телу.

– Милана, я не… – что-то хочет сказать Джексон, и тут же округляет глаза, – ЧТО? А он что-то говорил тебе в этот момент?

Лицо Джексона сразу же изменилось после упоминания о его брате. Зря я начала говорить про него и про вчерашний вечер. Это еще он не знает, что он позвал меня на свидание, которое должно было состояться сегодня в ботаническом саду.

«Зачем я только перебила Джексона… Он же, наверное, хотел сказать совершено иное», – твержу я про себя.

– Я буду честна с тобой. Он приглашал меня на свидание. Извини, я не хотела, чтобы все так вышло.

– Что? – бурчит Джексон, разводя руками. – Мой брат? Питер? Тебя? На свидание? – не верит он моим словам.

– Да, я сама не ожидала этого. Я вообще подошла к нему на празднике с целью, чтобы узнать как у него дела, а вот что было потом…

– Не может быть… – злиться Джексон, сжимая ладони в кулак. – Этот нахал… – рычит Джексон, – был бы он здесь сейчас, то я прочистил бы ему мозги, – злостно отвечает Джексон, добавляя, – я поговорю с ним насчет этого.

С тех пор как мы начали говорить про Питера, мы упустили важный момент: высокая точка подъема на колесе.

«Опять Питер испортил нам момент», – думаю я, соображая, что все же, кто испортил момент, так это я, толкая про Питера, когда не следовало бы. В любом случае, я рассказала правду Джексону, и теперь между нами нет разногласий и непонимания

– Джексон, а давай не будем больше вспоминать это… А будет только наслаждаться этим мгновением.

Джексон без слов качает головой. Я ощущаю, что внутри в нем сидит гнев на его брата.

Мы взираем на ночное небо, осознавая, что сейчас будет сделан полный круг, и мы снова вернемся на землю. Как же вдохновляет эта неземная красота… Я бы все отдала за то, чтобы всегда чувствовать то, что сейчас отмечаю: счастье и умиротворение.

Мы выходим из кабинок. Я держу подаренные Джексоном цветы, которые благодаря легкому ветру доносят медленно запах до моего лица.

– Предлагаю погулять по ночному городу. Может быть, зайдем в местный ресторан? – предлагает Джексон.

Учитывая, что мой последний прием пищи был более трех часов назад, я с удовольствием соглашаюсь на его предложение.

***

Перекусив в ресторане, располагающемся в центре города, обсуждая наши школьные воспоминания и планы на будущее, мы направляемся к тропе, приближающей нас к дому. И я все же решаю спросить у Джексона про нахлынувшую тогда на вечеринке его смелость при сообщении приветственных слов публике.

– Джексон, а что тогда на тебя нашло на вечеринке? Прилив адреналина? – делаю короткий смешок. – Когда ты взял микрофон, сообщил без подготовки, на мой взгляд, классную речь. Развиваешь в себе навыки ораторского искусства?

Джексон громко смеется на всю улицу.

– И да, и нет, – бросает он. – Мне же нужно было спасать свою сестренку?

– Оу… как это мило, братик. Спасибо!

Спросить про Софию?

– Кстати, как ваш танец с Софией?.. – решаюсь я.

– Думаю, что хорошо, – коротко отвечает Джексон, словно ему неприятно, что я спросила это или мне так показалось.

Идя молчком до моего дома, я понимаю, что до него остается, не так долго шагать. Я произвольно стараюсь замедлить шаг, продлевая этот момент. Я же знаю, что Джексон так и не сказал то, что желал сообщить мне. Но спрашивать об этом его я не стану.

– Спасибо за этот вечер, – вырывается у меня из уст.

– И тебе спасибо… – с ноткой грустью говорит он, будто желая вынести от данного вечера другой итог.

Джексон резко меня останавливает и заключает меня в свои объятия. Я перестаю дышать, поражаясь тому, что было секунду ранее. Мы крепче прижимаем друг друга. В его объятиях я чувствую себя по-особенному.

Внезапно я обращаю внимание на запах его чарующего дезодоранта, недоумевая, с чего это вдруг он использует его при встрече со мной, со своей подругой детства. Ранее, насколько я помню, он забывал про эти штуки, привлекающие внимание девушек. Его мускулистые руки прижимают меня к его телу.

Мы стоим и просто обнимаем каждого. И лучшего быть не может. Порой, простота, заключающаяся в объятиях, намного нужнее, чем усложненные фразы, комплименты, привлекающие внимание.

Я обрываю нашу тишину, создавая для себя вывод, что уже поздно, и папа, как всегда, начнет скандал, если, конечно, он еще не уснул.

– Думаю, нам пора домой.

Джексон отпускает без слов меня из своих объятий и нежным голосом шепчет на ухо:

– Сладких снов, будущая модель, Милана Фьючерс.

Я отвожу взгляд в сторону и искренне отвечаю:

– Спокойной ночи, Джексон Моррис!

Направляясь к дому, я оборачиваюсь и провожаю его взглядом. Он постепенно отдаляется среди ночных фонарей улицы.

Не успевая зайти домой, мама сразу же тихо сообщает улыбаясь:

– Какие красивые розы… Так ты все-таки завоевала чье-то сердце на вечеринке у Ритчелл?

– Да, Джексона, – отвечаю выразительно я, и мы закатываемся в смехе. Ведь маме известно, что Джексон и я – друзья навсегда.

– Папа спит? – тихо произношу я.

И сейчас же я слышу, как издается голос папы из его рабочего кабинета:

– Анна, я не ослышался, речь о мальчиках? – Я закатываю глаза, ставя цветы в вазу. – У Миланы кто-то появился, а я, отец, об этом узнаю последним?

– Пап, – кричу я с кухни, – нет никакого мальчика. А даже, если бы и был, то я уже не первоклашка… и вообще я в ближайшем будущем уже закончу школу.

– Все верно, – гласит отец. – А значит, не за горами поступление в университет на экономический факультет, к которому ты должна уже готовиться! – командным голосом заключает он.

Делая недовольную гримасу, не отвечая на слова папы, я осознаю, что независимо от сделанного им выбора, я никогда не буду поступать на экономический факультет. Мама знает о моих намерениях обучения на психологическом факультете с одновременной карьерой модели, но не одобряет. Папе я еще не говорила ничего об этом. Но чувствую, что пора уже начать говорить смело о своих желаниях, целях, но быть готовым к тому, что папа придет в ярость. Однако для меня важнее, чтобы моя карьера нравилась мне, и я с огромным удовольствием занималась бы ею всю свою жизнь.

– Я спать, – безразлично говорю я родителям, которые не понимают меня, и направляюсь в свою комнату.