Агата Лав - Вдовец

Я указала адрес, подруга хорошо знает это место, и останется время отправки сообщения, уже неплохо. Она забеспокоится, если я не отвечу утром. Отправляю сообщение, а потом удаляю его и убираю телефон в карман. Смотрю на Итана, который успел надкусить бургер и отбросить его в сторону.

– Не ешь такое? – спрашиваю, раскрывая свою упаковку.

– Я не настолько голоден.

– А я в самый раз.

– Это хорошо, значит ты успокоилась, – он обхватывает длинными пальцами стаканчик с кофе, и я в который раз замечаю, как привычные вещи в мужских руках смотрятся иначе, меньше, уязвимее. – Кирилл кстати отлично готовит.

Он сам смеется тому, как причудливо в его голове цепляются друг за друга темы для разговора, и опускает голову, собирая ладонью густые волосы.

– Нет, правда, он любит итальянскую кухню и многое умеет. Я сперва не верил, думал он с доставкой из ресторана мухлюет.

– Интересно, – я растягиваю слово, а потом все же говорю, что пришло в голову на самом деле. – Хочешь напомнить, что он обычный человек? Со своими привычками и хорошими сторонами.

– Вроде того. Ты знаешь одного Кирилла, я другого, и я тоже не хотел бы знакомиться с твоей версией, – Итан кивает и безотчетным движением перебирает пакетики с сахаром. – Мне до сих пор не верится, что он сделал… С парковки, да?

Киваю.

– Его жена пропала с парковки.

Я убираю сахар прочь, шорох бумаги начинает скрести прямо по нервам.

– Черт, я боялся, что он начнет спускать деньги без счета. Знаешь, частные детективы, экстрасенсы, взятки, много кто готов поживиться на чужом горе… А он придумал еще хуже. Хотя я ждал плохого, если честно, мы мало общались в последнее время, он перестал звонить, писать, и лишь иногда отвечал. Да и то, чтобы я не начал серьезно беспокоиться и проситься в гости. Я как-то поспрашивал, кто из знакомых когда его в последний раз видел, и понял, что он оборвал контакты со всеми.

– Может новые появились?

– Я надеялся. Есть же всякие группы поддержки, не знаю, форумы родственников… Но он нашел тебя.

– Он толком не объяснил, как именно.

Итан поднимает на меня взгляд, и я читаю в нем немой вопрос – ты правда ждешь логического объяснения?

– Ему нужно дать выговориться, – произношу я с сомнением, с которым ничего не могу поделать, – и позадавать вопросы. Может, он сам увидит слабые стороны, засомневается… А, если нет, то тогда полиция, другого выхода я не вижу.

– Да, его можно убедить. Еще не поздно.

– Позвони ему, я готова разговаривать здесь.

В людном месте под камерами видеонаблюдения я смогу говорить ровно и чувствовать себя хоть немного в безопасности.

Так что здесь, и точка. Если разговора не избежать, то хотя бы место буду выбирать я. А никак в прошлый раз: вот стул, вот спальня, а вот неврозы незнакомого мужчины.

– Кирилл выбрал не ту девушку, – Итан задумчиво смотрит сквозь меня, свыкаясь с новым планом. – Ты справляешься лучше меня… думаешь яснее, это уж точно.

Я протягиваю ему телефон, и Итан принимает его небрежно, захватывая мои пальцы.

Их разговор выходит коротким и скомканным. Итан не дает Кириллу говорить и давит жесткими условиями из места, времени и отсутствия другой перспективы, а, когда тот начинает протестовать, отключается.

– Он приедет, – Итан протягивает мне телефон обратно, – у него уже и голос другой.

– Какой?

– Потерянный. Он извелся, это слышно.

Итан вспоминает о стаканчике остывшего кофе и делает небольшой глоток, и по лицу становится ясно, что кофе тоже оставляет желать лучшего. Но он продолжает пить.

– Мне кажется, он потерял разницу.

– Ты говоришь загадками.

– Прости, я для себя не могу толком объяснить… Кирилл как будто не понимает, что ты не она. Не Ольга.

– Ольга?

– Его супруга. Он в панике сейчас, и самой настоящей, так переживают за родных.

– Поняла, – я киваю, прикрывая глаза. – Он уже пугал меня этим, ее имени не произносил, но вдруг посмотрел по-другому и потянулся ко мне, поцеловал в губы…

Я замолкаю, чтобы не начать вспоминать. Ничего страшного не произошло, но все равно не по себе.

– И всё? – с явной тревогой спрашивает Итан. – Больше ничего?

– Он же не монстр.

Итан кивает с усмешкой на знакомый ответ, который я ему возвращаю, и долго смотрит мне в глаза. У него тихий и спокойный взгляд, без суеты или оголенного нерва, так что в него легко провалиться с головой и даже не почувствовать падения.

Так падали очень многие, если вообще есть число, а не безнадежный знак бесконечности, ведь чарующая мягкость сладко зовет. Я буквально читаю отражения женской беспечности в его карих выразительных глазах. И он давно разучился смущаться и переживать за впечатление, которое оставляет. Ведь это впечатление одно и то же, безотказно раз за разом.

– Вы давно знакомы с Кириллом? – я все же пытаюсь вернуться к нашей беседе.

– С института, у нас родители из одного города. Мы с ним в школьные годы иногда пересекались, а дружить начали в институте.

– Ты хороший друг.

– Нет, – он вдруг вспыхивает, неприятный смех искривляет его лицо, и Итан с трудом заставляет себя успокоиться, – я дерьмовый друг. Просто чувство вины догнало.

– Не поделили бизнес?

– Женщину.

Пауза.

– Он не знает, но я спал с Ольгой, – Итан нервно ведет плечами, как будто ему не плевать на мое осуждение и как будто я обязательно должна его почувствовать. – Просто так, потому что мог. Я давно хотел кому-нибудь рассказать… ему почти рассказал после похорон, заткнулся, когда увидел, что он наливает себе третий стакан воды подряд. То есть берет стакан, ставит на стол, наливает до половины и забывает о нем. И так снова… И снова.

Он хотел рассказать.

Но зачем? Зачем мне это?

Я буквально вижу, как двое мужчин стоят в гостиной или посреди кухни и тяжело молчат… Быть может, хорошо, что Итан промолчал, ведь Кирилл мог отреагировать жестокой вспышкой. Винтик безумия мог крутануться еще тогда, с треском или, наоборот, сразу с разгоном и до упора… Быть может, ему не понадобилось бы расследование и поиски похожих девушек, потому что вся ярость досталась бы Итану.

– Была злость на него и ревность что ли, – вполголоса продолжает Итан, неотрывно смотря на свои ладони, которые лежат на столе, – что он забрал всё горе себе.

– Он же муж.

– Да, я понимаю. Но я тоже потерял близкого человека, а приходилось врать, утешать его… дозировать свою скорбь, – он снова не сдерживает злой смех, – чтобы не возникли вопросы. Я уехал на неделю вскоре, сказал, что по делам. Отключил телефон и не просыхал, только аэропорт и помню.

– Мне жаль, Итан.

– Уже отпустило, слава богу. Или она не успела свести меня с ума, как его.

Дневник / 17 июня