Array Gokudo Yakudzaki - Gaikokujin

– Рост, какой?

– 1 метр 55 сантиметров.

– Высокая, – она снова вздохнула. – Покажи свои пальцы. Худые, – гейша внимательно рассматривала их. – Плечи выпрями. Не так! У неё что-то с позвоночником? – Старая гейша обратилась к другой.

– Девочка здорова, возможно, она просто боится.

– Ты боишься меня?

Я помотала головой.

– Разденься.

Я сняла с себя форму.

– Худая, таз широкий. Акико измерь.

Женщина в чёрном кимоно подошла ко мне.

– 86.

– Широкие, – старая гейша стучала ручкой по столу. – У тебя есть менструация?

Я снова помотала головой.

– Ей уже тринадцать лет. Эта девочка больна? Что с ней?

– Госпожа, Лэйко здорова, у неё есть небольшая проблема с почками, но это никак не влияет на её организм.

– Плечи широкие. Грудь будет маленькая. Ещё немного и у нее будут большие бёдра. Ей будет трудно влезть в наши кимоно. Рост тоже будет высокий, под неё нужно будет подгонять одежду. Пальцы костлявые, но у неё есть преимущество, – старая гейша замолчала. – Её стандарты не для гейши, а для модели. Я слышала, что скоро в Японию придут европейские стандарты. Как же нам быть с тобой, – она почесала затылок.

– Я могу быть уборщицей, – сказала я.

– Ты? Уборщица?! – гейша засмеялась. – Если я сделаю это с тобой, то я буду ненавидеть себя всю жизнь. Господа, – она повернулась назад, там сидели шесть мужчин и директор лагеря. – Эту девочку нужно показать европейцам. Посмотрите на ее черты лица. У неё два века, длинные ресницы, острый подбородок, скулы торчат, челюсть другой формы и нос, он же не азиатский. У девочки все европейские качества. Даже уши и зубы. Она точно японка?

– Да, госпожа Ямада, её отец японец, – сказал директор.

– А мать?

– Мы не знаем, извините, – мужчина поклонился.

– А мать то красавица была. Выйдите все, – гейша ударила по столу, все ушли.

Она смотрела мне в глаза, а затем сняла очки.

– Присядь.

– Спасибо.

– Кто ты?

– Мац, извините, Лэйко.

– Назови свое настоящее имя.

– Можно?

– Мне, можно.

– Мацуба Кацура.

– Так вот оно что! Эти бандюганы специально меняют всем имена, чтобы запутать карты. Даже одна неправильная буква в имени может изменить всю судьбу человека. Я знала, что что-то упущено. Теперь всё на своих местах. Ты ведь здесь не одна. Я права?

– Да.

– Он мальчик, у вас так много общего, но судьба разъединит вас надолго.

– Надолго?

– Очень долго. Но это нужно для того, чтобы вы снова встретились и начали всё заново.

– А в чём тогда смысл?

– В этом не будет смысла, но где-то он будет. Ты не станешь гейшей, ты будешь другой, но в этом и есть твоя

особенность. У тебя плохая карта и цифры. От тебя много бед, мне не нужна такая девчонка, из-за которой сгорят все мои кимоно.

– Тогда, кому я нужна?

– Ты нужна ему, пока он жив, то и ты будешь ходить по этой земле. У вас невероятная сила притяжения. Не бойся использовать свои способности, когда ты будешь рядом с ним, всё встанет на свои места.

– Что вы имеете в виду?

– В тридцать жизнь только начинается, – гейша улыбнулась.

Собрав бумаги, она ушла. Надев свою одежду, я выбежала во двор. Посмотрев на меня из своего автомобиля, гейша приложила указательный палец к своим губам. Она уехала, а моя жизнь продолжалась за этим забором.

На ночных встречах с Хидэки, я ничего не говорила ему о том, что произошло сегодня.

Спустя несколько месяцев начались неудачи, о которых говорила старая гейша. На кухне произошёл пожар, в прачечной тоже. Обувь, которую мы чистили, тоже сгорела. После того, как я помыла посуду, в лагере начались случаи отравления. В итоге, меня послали на самую грязную работу. Я чистила сауну от посетителей. Проводя по двенадцать часов без обеда, сна и свежего воздуха. Я убирала мусор от посетителей, мыла полы, бассейны, ванны, душевые кабины и туалеты. Меня поселили отдельно ото всех девочек. Я жила в каком-то сарае. Там было небольшое окно, из которого было видно солнце, когда начинался рассвет.

Вместо пяти часов школы, я занималась два, но мои успехи были в норме. Я не общалась с другими девочками, они не обращали на меня внимания.

Меня заставляли убираться в корпусе для мальчиков, когда те спали или были на учёбе.

Я собирала их грязные вещи, которые парни разбрасывали в спортивном зале, и относила в прачечную. После того, как я заканчивала мыть полы, я начала понемногу заниматься боксом.

Хидэки узнал, в какое время, я убираюсь и сбегал с рисовых работ, чтобы помочь мне с уборкой и научить меня драться. Иногда мы приходили туда ночью, но это было редко.

Меня изолировали от общества на четыре года.

Ночью, я выставляла стекло и залазела на крышу своего сарая, дальше я шла по другим крышам. Спустившись вниз, я проходила немного и вот оно – наше место с Хидэки. Он приносил мне еду, чтобы я не похудела и справлялась со всеми трудностями в лагере.

Когда о чём-то много думаешь, то это начинает, сбывается. Неважно, плохое это или хорошее.

После праздника, я как обычно пошла, убираться в сауну, там сидел мужчина.

Он ничего мне не сказал, я, молча, начала уборку. Собрав все стеклянные бутылки в один пакет, я принялась наводить раствор, чтобы вымыть полы.

Мужчина подошёл ко мне сзади.

– Как тебя зовут?

– Лэйко.

– Сколько ты здесь?

– Четыре года.

– У твоих родителей видимо большой долг, раз ты тут так долго работаешь. Хочешь на свободу?

– Я скоро её увижу.

– Могу устроить это и завтра, ты будешь свободна. Хочешь?

– Нет.

– Почему? Тебе нравится работать на этой грязной работе?

– Спать с вами тоже – грязно.

– Что ты сказала?!

– Думаете, я не знаю, на что вы намекаете? Мне ничего от вас не нужно. Пожалуйста, не мешайте мне работать.

– Мелкая дрянь, – он схватил меня за волосы. – У тебя даже причёска отвратительная.

Мужчина кинул меня на пол и начал душить. Я не могла ничего сделать, укусив его за руку, я закричала.

В сауну забежал Хидэки, он ударил мужчину, тот ещё сильнее разозлился.

– Лэйко, беги, я с ним разберусь.

Началась драка, я выбежала на улицу, подбежав к мужчине в красном костюме, я всё рассказала ему. Он забежал в сауну и закончил драку. У Хидэки был сломан нос и побито лицо.

На следующий день этот бандюган, который хотел убить меня, приехал к директору лагеря. Он выплатил мой оставшийся долг, при условии, что я должна буду работать на него. От такой информации у меня начали подкашиваться ноги, я выбежала на улицу. Схватившись за ствол дерева, чтобы не упасть, я восстанавливала своё дыхание.

Из машины вышла та самая старая гейша, она надвигалась на меня, со своими помощниками.

Из дверей вышел тот самый бандит, он подошёл ко мне.

– Тошнит? – он ухмыльнулся. – Что ты там про меня говорила? М? Что я грязный? Или как? Напомнишь? Ты не с тем связалась, девчонка. Уже сегодня вечером ты будешь моей рабыней. Готовься, тебя ждёт весёлое будущее, – он закурил.