Аврора Каэрос - Красная комната. Бархат

Сказать правду… Аринн расхохоталась бы в лицо, если бы могла. Настолько это было нелепым и глупым обвинением, но Росс верил и полагал именно так, логически выстроив для себя всю картину происходящего.

В дверь постучали, и Аринн пригласила войти, удивившись тому, что Росс вообще решил постучать, но это был не он.

– Мадам, хозяйка спрашивает, не нужно ли вам что-нибудь к ужину?

– Нет, спасибо, – с паузой ответила Аринн, увидев в дверях служанку. Ей показалось, что Росс никого не подпустит к этой комнате, поэтому появление девушки ее и удивило, и озадачило. Возможно, она могла выйти?!

– Скажите, а я могу поговорить с хозяйкой до ужина? – Наглая просьба от чужачки, но на войне все средства хороши.

– Конечно, мадам. Она с удовольствием примет вас. Я провожу.

Совершенно неожиданный поворот, которым Аринн собиралась воспользоваться.

Хозяйка, а как помнила Аринн, вторая жена лорда фой Мауш, была просто восхитительной женщиной. Златокудрая, стройная, с лукавым блеском в глазах. Нимфа. Богиня… И настоящая хищница. Последняя чистокровная волчица рода Каут, которая передала стаю своему сыну Эрго Гессе. Возможно, если Аринн вызовет симпатию у столь непростой женщины, то она поможет встретиться с ее сыном.

– Добрый вечер, Аринн. Могу я вас так называть?

– Да, мадам.

– Зовите меня Эмилия. И присаживайтесь. Я взяла смелость и открыла бутылочку легкого розового вина.

На столике около диванов действительно стояло два полных бокала. Аринн предпочла бы не пить алкоголь, особенно в ее ситуации, но отказать сейчас – значит, не пойти на контакт, а он ей был необходим. Как ей еще выяснить на чьей стороне Эмилия?

– Спасибо. У вас прекрасный дом, очень уютный.

Эмилия тихо рассмеялась и протянула бокал.

– Спасибо, и давайте выпьем за знакомство.

Аринн взялась за тонкую ножку и с мелодичным звоном чокнулась с одной из самых влиятельных женщин Уэссы. Вино действительно оказалось легким и вкусным, просто божественным, но и с неожиданным сюрпризом – оно хорошо пьянило. Не до потери контроля, нет, но до неуместной сейчас веселости в голове.

– Мне очень приятно, что вы оценили дом. Я старалась сделать его теплым, чтобы семья чувствовала себя здесь уютно, – на последней фразе взгляд Эмилии погрустнел. Нетрудно догадаться, что старания прошли впустую – дом не стал пристанищем для Мауш. И Аринн кольнуло виной – сейчас где-то на Санскрисе ее сын Риаш и Керрин радовались жизни и ждали ребенка, о котором знала только она.

– Аринн, а как вы познакомились с Россом?

– Это не твоего ума дело! – рявкнули со стороны двери, и Аринн обернулась на знакомый голос. – Никто с мадам Касе не знакомился. Она – первая подозреваемая в вопросе исчезновения Риаша.

– О чем ты говоришь, Росс? – стараясь говорить спокойно, спросила Эмилия.

– О том, дорогая мачеха, что я в шаге от разгадки твоих коварных манипуляций с моим отцом, и как только я все выясню, то ты вылетишь отсюда в свою нищенскую стаю с клеймом ведьмы, – ядовито процедил Росс и дернул на себя Аринн, когда подошел к ней вплотную. То, что она сделала следом за этими словами, назвать, чем-то иным, нежели самоубийством, было нельзя, но Аринн размахнулась и влепила пощечину.

– Не смейте так разговаривать с женщиной, которая заменила вам мать. Это низко.

Росс хрустнул шеей и уставился на Аринн потемневшим злым взглядом.

– Вон отсюда. Я. Сказал. Вон. Отсюда. Пока я могу сдерживаться, – прорычал ей в лицо Росс, демонстрируя удлинившиеся клыки. И Аринн вылетела стрелой из комнаты, не оглядываясь на удивленно застывшую Эмилию.

– Не узнаю тебя, Росс. Ты снес пощечину. Пощечину! От… как ты там их называешь? – Эмилия театрально щелкнула пальцами. – От человечки. От “напитка”. Точно.

– Она за это поплатится.

Эмилия сделала быстрый глоток вина, усаживаясь обратно в кресло и грустно посмотрела на своего приемного сына. Сколько она не пыталась наладить с ним контакт за все годы брака с его отцом, но Росс ни разу не пошел к ней навстречу, лишь к Риашу он питал братскую любовь. И Эмилия была благодарна уже за это, ведь сама прекрасно видела насколько жестокосердным был старший сын Мауш. И за молодую женщину было неспокойно на душе.

– Есть такие качества, как прощение и великодушие. Ты ведь намного сильнее нее, и я не про магию. Я про твой статус. Ломать легко, Росс, а вот создавать – нет.

– О чем ты говоришь? – надменно спросил вампир.

– О том, что можно сломать нечто ценное. Я прошу тебя успокоиться. Ее задело твое обращение ко мне и к ней, это просто женская реакция. Не причиняй ей боль, пожалуйста.

– Это мне решать. И не советую с ней сближаться. Она здесь временно, – ответил Росс и отвернулся, зачесывая волосы пятерней. Он не хотел показывать Эмилии растерянность, обиду, ревность. Да, он действительно приревновал Аринн к Эмилии, к их беседе. С его мачехой Аринн была другой. Непривычно теплой.

– Росс, это правда, что она знает, где Риаш? – перевела тему Эмилия.

– Уверен на все свои активы и намерен вынуть из нее всю правду. И если с ним что-то случилось… – Росс недоговорил, но на скулах заходили желваки от злости. Он ненавидел себя за то, что при одном взгляде на Аринн терял самое ценное в нем – холодный рассудок. Эта ведьма что-то сделала с ним, а ее сестра – с Риашем. Еще оставалась Эмилия, которая наверняка не меньше осведомлена, но напрямую действовать бесполезно, надо было продумать план, чтобы заставить Аринн рассказать все самой, довериться ему…

Росс распрямил плечи и хищно улыбнулся, обернувшись к Эмилии.

– Я сделаю все, чтобы виновники поплатились.

Эмилия пристально посмотрела на пасынка, пытаясь угадать направление его мыслей, но он всегда умел хорошо скрывать их.

Идея, которая ему только что пришла в голову, показалась Россу гениальной и простой – влюбить в себя Аринн, а влюбленные женщины идеальны для любых манипуляций. Росс решил начать с извинений и подарков перед ужином. Это всегда срабатывало – ручной Мауш – что еще может также сильно потешить женское тщеславие?!

Росс подошел к комнате Аринн и постучался. Почти сразу услышал ее спокойное «войдите», открыл дверь и замер.

– Вы что-то хотели, сиятельный? – в интонации ее голоса не было никакой обиды или усмешки. Ровный и спокойный тон. Росс молчал, совершенно выбитый из своей привычной колеи мужчины, на которого всегда обращают внимание.

Аринн смотрела на него сейчас, как на мебель, на предмет интерьера и при этом была невероятно прекрасна в своем простом черном платье, с поднятыми волосами, тонкой шеей и огромными глазами, в которых не отражалась ни одна ее эмоция.

Ее будто подменили. Из напористой и упрямой женщины она в один миг превратилась в снежную королеву.