Джина Шэй - (Не)хорошая девочка

Мужчина окидывает меня долгим взглядом и ухмыляется.

– Даже не знаю, что выбрать. С тебя же столько можно поиметь, зайка, – насмешливо замечает он. – ну, если тебе так хочется со мной расплатиться – оставишь мне чулочек на память. Как Золушка принцу туфельку оставила, так ты мне – чулок.

– Вы что, фетишист? – слабым голосом интересуюсь я.

– И это самое безобидное из моих увлечений, зайка, – он смеется. Легко, непринужденно, свободно. Даже обидно немножко. И стыдно. У меня тут вообще-то драма, а он – ржет. То ли я такая дурочка и мои проблемы – действительно детский сад, то ли просто… Хотя, кто я ему такая, чтобы он парился моими проблемами. А он меж тем мне помощь предлагает.

– Ну так что, – уточняет мой эксцентричный потенциальный спаситель, – хочешь ли ты, чтобы я тебе помог, зайка?

– Хочу, – тихо выдыхаю я. Тем более что цену он назвал совершенно дурацкую. И второй чулок могу приложить, в качестве бонуса. Хотя так не бывает. На самом деле выбора у меня нет совсем. Мои варианты паршивы до крайности. Его вариант… Ну, в принципе любой вариант, который может быть в голове у взрослого мужика, который сам характеризует себя как извращенца, может кончиться плохо. Но, выкуп за мою шкурку ему вряд ли может понадобиться, судя по президентской номеру и платиновым запонкам на рукавах рубашки (да, простите, я такое замечаю). Взять с меня и вправду нечего, кроме несчастного драного чулка. В конце концов, он может сделать со мной ровно то же самое, что дружки Баринова и таксисты, но… Но если бы хотел, уже бы трахнул, если уж цинично рассуждать. Так что… Есть надежда, что он не врет, и ему от меня ничего не нужно, кроме как в героя поиграть и фетишиста почесать.

– Но ты должна будешь меня во всем слушаться, – вкрадчиво замечает мой странный собеседник.

– Нет уж, – я встряхиваю головой, – не во всем. Если вы скажете мне поучаствовать в этой вашей оргии – мне тоже слушаться?

Он снова рассмеялся, но во взгляде проскользнуло одобрение. Будто был доволен тем, что я не отделалась от него одним только пассивным кивком.

– Ну нет, я не настолько жесток, – протянул он. – Даже если бы ты была моей зайкой – я и то бы на такое не пошёл. Жадный очень. А ты не то что не моя, ты даже не Тематичная.

– Что мне нужно будет сделать? – тихо интересуюсь я. Честно говоря, хочется спросить, что значит "не Тематичная", но может быть, это удастся сделать позже? Сейчас как-то вообще не до этого. Чем скорее я выберусь из отеля, тем лучше.

– Для начала, тебе нужно переодеться. – Я чувствую подвох уже в его тоне. И смотрит он на меня так, будто уверен, что через пару минут я буду прыгать уже с его балкона.

В принципе, я довольно быстро понимаю причины такой его уверенности. Как только он, все с той же ухмылочкой приносит мне наряд для переодевания. Честно говоря… Честно говоря, он немногим, очень немногим скромнее наряда той девочки из лифта.

– А в чем разница ? – произношу я, разглядывая предложенные мне шмотки. – Я сейчас выгляжу так же неодето, как буду выглядеть в этом.

– У тебя чудное бельишко, я согласен, малышка, – откликается мужчина. – Но во-первых, в нем тебя видел твой муженек и охрана его будет искать тебя именно по белой ночнушке, а во-вторых, маска с твоими чулками не смотрится, а она тебе очень нужна, чтобы пройти мимо охраны и не спалиться под камерами.

– А разве я уже не спалилась? – удивленно уточняю я. – В вашем же номере тоже камеры есть.

– На моем этаже камеры отключены до утра, – невозмутимо отвечает мужчина. – У меня тут приватная вечеринка, и мои гости не хотят огласки своих увлечений, понимаешь?

Я догадывалась…

Мой этаж. Моя вечеринка… Нет, я, конечно, догадывалась, что попала не к простому гостю, но чтобы к самому организатору этой закрытой оргии… Нет, меня точно сглазила какая-нибудь шлюшка, из Бариновских, тех самых, которых у него как грязи. Хотя… Ладно, пусть организатор. Сейчас мне на это уже плевать, волнует меня сейчас лишь одно: как бы добраться до дома и свалить от муженька. Лишь бы только вывел…

– Можно, я переоденусь одна?

– Ну так и быть, – у него настолько нечитаемый тон, что я даже не понимаю, издевается он надо мной или всерьёз считает, что делает уступку.

Я переодеваюсь, одновременно чувствуя себя слегка проституткой вот в этом. Чёрное боди садится на меня как влитое. Ну, хоть руки закрыты…

А вот ногам повезло меньше, колготки в крупную сетку выглядят так вызывающе, как только можно.

На миг я замираю, глядя на себя в зеркало, а потом торопливо распускаю причёску, вытягивая из волос шпильки. Не люблю распущенных волос, мне не нравится, как начинает играть против меня шаблон "девочка-блондинка", но с этим нарядом моя свадебная прическа мало того что не смотрится, так ещё и палево страшное. Волосы рассыпаются по плечам белым водопадом, и глядя в зеркало, я в принципе понимаю, почему этот конкретный мужик называет меня зайкой. Я действительно походила на испуганную глупую зайчиху, с этими своими вылупленными от страха глазами. А ведь глазами дело не ограничилось, у меня ещё и в горле пересохло от волнения. Держать себя в руках было очень сложно. То и дело прорывалась подавляемая тревога, и меня начинало мелко трясти.

– Зайка, я тут почти состарился, – доносится до меня из-за двери в ванную.

– Выхожу, – откликаюсь я и, скользнув языком по пересохшим губам, выхожу.

Если бы не моя трясучка, убивавшая во мне всякий интерес к мужчинам, наверное, у меня бы что-нибудь да екнуло сейчас, когда я только наткнулась на него взглядом. И слюной я бы наверняка захлебнулась тоже. Потому что вообще-то он тоже успел переодеться. Или раздеться… Пятьдесят на пятьдесят в общем.

На нем сейчас только кожаные штаны и кожаные ремни на плечах, лишь подчеркивающие чёткий мышечный контур. Я таких мускулистых мужиков, пожалуй, только в кино и видела… Нет, Баринов тоже был в неплохой форме, но все же его мышечный рельеф был гораздо менее рельефным, вот такой вот парадокс.

Так, Соня, окстись и подбери слюни, потому что ты все-таки зависаешь. У тебя между прочим… муж есть! Ну, да, хреновая причина для успокоения, но это вообще-то аморально, так пялиться на мужиков, будучи замужем.

Впрочем, он, кажется, не обращает на то внимания, он и сам стоит, будто окутывая меня бархатом собственного взгляда. И… и это удивительно приятно. От взгляда этого мужчины по моей коже бегут крупные мурашки.

– Надень маску. – Его голос звучит неожиданно слегка хрипло.

Маска лежит на краю широкой кровати. И… И кажется, надо мной очень изящно издеваются. Маска – заячья. С длинными заостренными, как у плейбойского символа ушами.

– Какие-то проблемы? – Странный у него тон, слегка недовольный, слегка насмешливый. Будто он понимает, почему я зависла, и ему это всё равно не нравится.